Дэвид Геммел - Царь Каменных Врат
Боги были милостивы к нему, но рассчитал он плохо. Будь там три полулюда, а не два, он уже лежал бы мертвым. Он целил ножом в горло первому зверю, но тот оказался так скор, что Басурман чуть было не промахнулся.
Горящий город остался далеко позади, и он придержал лошадь.
В низинах, должно быть, кишат лазутчики Цески. Того и гляди нарвешься на опасность еще похуже той, от которой ушел. Он потрепал коня по шее.
Муху он оставил с чейямами. Новоявленный Бронзовый Князь обрел уверенность в себе и придумал неплохой план взятия крепости. Как этот план осуществится на деле — другой вопрос, но Муха верит в успех. Басурман усмехнулся. Молодой дренай очень убедителен в своей новой роли — можно подумать, он и в самом деле тот легендарный князь.
Да, подумать так можно, снова усмехнулся Басурман.
На закате он подъехал к ручью с лесистыми берегами. Врагов поблизости заметно не было — но в небольшой лощине он наткнулся на нечто неожиданное.
Там вокруг тела мертвого человека сидело около двадцати детей.
Басурман спешился и привязал лошадь. Мальчик-подросток вышел вперед с кинжалом в руке.
— Попробуй тронь его — и я тебя убью!
— Я не трону его, — сказал Басурман. — Убери нож.
— Ты кто — полулюд?
— Нет, я человек.
— Люди такие не бывают — ты черный.
— Да, я черный, — торжественно кивнул Басурман. — А ты вот белый и совсем маленький. Я не сомневаюсь в твоей храбрости, но неужто ты вправду думаешь справиться со мной?
Мальчик облизнул губы, но не отступил.
— Будь я врагом, я уже убил бы тебя. Отойди-ка. — Басурман прошел вперед и опустился на колени у тела. Коренастый лысеющий человек лежал, сцепив большие руки на груди. — Что с ним случилось? — спросил Басурман девочку, сидевшую ближе всех. Она отвернулась, и за нее ответил мальчик с ножом:
— Он привез нас сюда вчера. Сказал, что надо спрятаться, пока звери не уйдут. Утром он играл с Мелиссой, а потом схватился за грудь и упал.
— Это не я, — сказала Мелисса. — Я ничего не делала! Басурман взъерошил русые волосы девчушки.
— Я знаю, что не ты. А еда у вас с собой есть?
— Есть, — ответил мальчик. — Она там, в пещере.
— Меня зовут Басурман. Я друг Черной Маски.
— Ты присмотришь за нами? — спросила Мелисса. Басурман улыбнулся ей, встал и потянулся. Пешим, да еще с двадцатью детишками, ему от полулюдов не уйти. Он взошел на пригорок, заслонил рукой глаза и посмотрел на горы. До них не меньше двух дней пешего хода — и идти придется по открытому полю. Мальчик с ножом примостился на камне около него. Он был уже большой, лет одиннадцати, и довольно высокий.
— Ты так и не ответил Мелиссе, — сказал мальчик.
— Как тебя звать?
— Сеорл. Ты нам поможешь?
— Не знаю, смогу ли я.
— Один я не справлюсь. — Сеорл впился серыми глазами в лицо Басурмана.
Чернокожий сел на траву.
— Постарайся понять меня, Сеорл. Дойти до гор — дело почти несбыточное. Полулюды — точно лесные звери: они выслеживают добычу по запаху, бегают быстро и не знают устали. Мне нужно передать кое-что Черной Маске — это касается войны. Есть у меня и другое дело, которое я поклялся довести до конца.
— Отговорки! Вечные отговорки. Ладно, я сам доведу их.
— Я провожу вас немного. Только имей в виду: детская болтовня меня раздражает.
— Мелисса не может не болтать. Она маленькая и всего боится.
— А ты что — не боишься?
— Я мужчина и давно уже не плачу.
Басурман кивнул и быстрым движением поднялся на ноги.
— Давай возьмем еду — и в путь.
Вдвоем они собрали детей. Каждый нес мешочек с провизией и фляжку с водой. Басурман посадил Мелиссу и еще двух малышей на коня и вывел детей на равнину. Ветер дул им в спину, и это было хорошо... если полулюды не рыскали впереди. Сеорл оказался прав насчет Мелиссы: она болтала без умолку, и Басурман с трудом следил за ходом ее бесконечных рассказов. К ночи она стала клевать носом в седле, и Басурман взял ее на руки.
Они прошли так около трех миль. Потом Сеорл подбежал к Басурману и дернул его за рукав.
— Чего тебе?
— Они очень устали. Ариана села и не хочет больше идти — она засыпает.
— Ладно. Ступай приведи ее — заночуем здесь.
Басурман уложил Мелиссу на траву, и все остальные сбились в кучку вокруг него. Ночь была прохладная, но не холодная.
— Ты расскажешь нам сказку? — спросила девчушка.
И он стал тихо рассказывать им о лунной богине, которая сошла на землю по серебряной лестнице, чтобы пожить, как простая смертная. Она повстречала прекрасного воина, принца Анидиго. Он полюбил ее так, как ни один мужчина еще не любил женщину, но она была робка и убежала от него, поднявшись обратно на небо в круглой серебряной колеснице. Тогда принц пошел к мудрецу, и тот сковал ему колесницу из чистого золота. Анидиго поклялся, что не вернется, пока не завоюет сердце лунной богини. Его золотая колесница, тоже круглая, взмыла в небо словно огненный шар. Он погнался за богиней вокруг Земли, но она всегда опережала его — и по сей день опережает.
— Посмотри-ка вверх! — сказал Басурман. — Вон она едет — но скоро исчезнет с небес, убегая от Анидиго.
Ребятишки уснули крепким сном, а Басурман и Сеорл отошли в сторонку.
— Ты хорошо рассказываешь, — сказал мальчик.
— У меня много детей.
— Зачем же ты завел столько, раз они тебя раздражают?
— Это нелегко объяснить, — усмехнулся Басурман.
— Да понимаю я. Не маленький.
— Своих детей любишь, несмотря на то что они тебя раздражают. Я радовался рождению каждого из них. Один теперь заменяет меня дома и правит моим народом. Но я всегда нуждался в уединении — а дети этого не понимают.
— А почему ты черный?
— Вот тебе и умный разговор! Я черный потому, что у меня на родине очень жарко. Темная кожа защищает от солнца. Твоя кожа ведь тоже темнеет летом?
— А почему у тебя волосы такие курчавые?
— Не знаю, юноша. Не знаю я также, почему у меня нос приплюснут и губы толще твоих. Так уж я создан.
— Там, откуда ты приехал, все такие же, как ты?
— Нет, все разные.
— Ты умеешь драться?
— Как ты любишь задавать вопросы, Сеорл!
— Я хочу все знать. Умеешь?
— Как тигр.
— Тигр — это большая кошка, да?
— Да. Очень большая и очень злобная кошка.
— Я тоже умею драться.
— Уверен, что умеешь, — но будем надеяться, что тебе не придется это доказывать. Ложись-ка ты спать.
— Я не устал. Я покараулю.
— Делай, что велят. Завтра покараулишь.
Мальчик лег рядом с остальными и тут же уснул. Басурман посидел немного, думая о доме, а потом подошел к детям. Мелисса спала, прижимая к себе тряпичную куклу, старую-престарую: у нее не было глаз, а от волос остались только две желтые нитяные прядки.
