Дэвид Геммел - Царь Каменных Врат
— И что же теперь, братец? — ухмыльнулся Череп.
— Шлем-то у меня.
Череп рубанул мечом, но Тенака увернулся.
— Этак мы весь свой век будем бегать вокруг этого гроба, — сказал он.
Череп сплюнул. Тенака прав — какой прок от меча, если он не достает до противника?
— Отдай мне шлем — тогда мы оба останемся живы. Ты поступишь ко мне на службу, и я сделаю тебя своим первым воеводой.
— Служить тебе я не стану, но шлем отдам — с одним условием.
— Назови его!
— Ты отпустишь со мной в Дренай тридцать тысяч всадников.
— Но зачем?
— После объясню. Ты клянешься?
— Клянусь. Давай шлем.
Тенака перебросил шлем через гроб. Череп поймал его и нахлобучил себе на голову, поморщившись, когда острый край оцарапал ему кожу.
— Ты дурак, Тенака. Разве не говорил Аста-хан, что вернется только один из нас? Теперь я владею всем!
— Ничем ты не владеешь, тупица. Ты уже мертв!
— Пустое, — осклабился Череп.
— Последняя шутка Ульрика! — засмеялся Тенака. — Никто не может носить его шлем. Разве ты не почувствовал, как отравленный шип пронзил твою кожу?
Меч выпал из руки Черепа, и ноги подогнулись под ним. Он попытался встать, но смерть увлекла его за собой в глубокую яму. Тенака забрал шлем и вернул меч в гроб.
Он медленно взошел по лестнице, сторонясь торчащих из стены клинков, вышел на воздух и сел, держа шлем на коленях. Бронза была оторочена белым мехом и украшена серебряной нитью.
Далеко внизу сидел, глядя на луну, Аста-хан, и Тенака спустился к нему.
— Привет тебе, Тенака-хан, повелитель народов! — сказал старик, не глядя в его сторону.
— Верни меня домой, — приказал Тенака.
— Не теперь еще.
— Почему?
— Есть человек, с которым ты должен увидеться. Белый туман начал клубиться над землей, и из него выступила мощная фигура.
— Молодцом, — сказал Ульрик.
— Спасибо, мой повелитель.
— Ты сдержишь слово, данное своим друзьям?
— Да.
— И поведешь надиров помогать дренаям?
— Поведу.
— Так и должно. Человек должен быть верен своим друзьям. Но рано или поздно тебе придется покорить Дренай. Пока он существует, надиры не достигнут вершин.
— Я знаю это.
— И ты готов завоевать их... низвергнуть их империю?
— Готов.
— Хорошо. Следуй за мной в туман.
Тенака повиновался, и хан вывел его к берегу темной реки. Старик, сидевший там, обернулся к ним, и Тенака узнал Олена, бывшего служителя Истока, умершего в казармах «Дракона».
— Ты сдержал свое слово? — спросил он. — Позаботился о Рении?
— Да.
— Тогда присядь рядом, и я тоже сдержу свое.
Тенака сел, и старик откинулся назад, глядя на бурлящие темные воды.
— Я нашел много машин, принадлежавших Древним. Я изучал их книги и заметки. Я раскрыл почти все их тайны. Они знали, что их конец близок, и оставили множество ключей для будущих поколений. Известно ли тебе, что Земля — это шар?
— Нет.
— Тем не менее это так. На макушке этого шара лежит страна льдов, а под ней, у основания, — другая такая же. На середине шара стоит адская жара, и он вращается вокруг Солнца. Знал ты об этом?
— Олен, у меня нет времени. Что ты хотел сказать мне?
— Прошу тебя, воин, выслушай меня. Я так хотел поделиться с кем-нибудь этим знанием. Для меня это важно.
— Хорошо, говори.
— Земля вращается, и ее ледяные шапки растут. День ото дня они обрастают льдом — и так многие тысячи лет. В конце концов шар начинает вихляться на бегу — а после переворачивается. И когда это происходит, океаны заливают сушу, а лед расползается и покрывает целые континенты. Это и есть конец света. Именно это случилось с Древними. Видишь ли ты теперь, сколь тщетны человеческие мечты?
— Вижу. Что ты еще хотел сказать?
— Машины Древних действуют не так, как думает Цеска. Телесное слияние человека со зверем невозможно. Происходит скорее сопряжение их жизненных сил, между которыми должно тщательно соблюдаться равновесие. Непременным условием Древних было сохранение в подобных созданиях человеческого духа. Весь ужас полулюдов в том, что в них преобладает зверь.
— Чем это может помочь мне?
— Однажды я видел, как полулюд опять преобразился в человека и умер.
— Как это произошло?
— Он увидел нечто, что потрясло его.
— Что он увидел?
— Женщину, которая прежде была его женой.
— Ты это хотел мне сказать?
— Да. Может, это тебе пригодится?
— Не знаю. Возможно.
— Тогда я оставлю тебя и вернусь в Серые Сумерки.
Тенака посмотрел, как старик исчез в тумане, и снова обернулся к Ульрику.
— Война уже началась, — сказал хан. — Ты не успеешь вовремя, чтобы спасти своих друзей.
— Тогда я отомщу за них.
— Что там говорил этот старик о конце света?
— Толковал про какие-то льды. Я не запомнил.
Старый шаман велел Тенаке сесть, и новый хан повиновался. Его глаза закрылись. Открыв их, он увидел себя на том же месте перед гробницей, а вокруг него сидели рядами надирские воеводы. По левую руку Тенаки лежал Ширрат Острый Нож с пронзенной грудью, и кровь его впитывалась в пыль. По правую лежал Череп со струйкой крови на виске. Перед Тенакой стоял шлем Ульрика.
Аста-хан встал и повернулся к военачальникам.
— Старое кончилось, и началось новое. Отныне Тенака-хан правит Волками.
Шаман взял шлем, накинул на себя изодранный меховой плащ и удалился. Тенака остался на месте. Он оглядывал лица окружающих и чувствовал их враждебность. Эти люди приготовились воевать — кто за Черепа, кто за Острого Ножа. Никто из них не смотрел на Тенаку как на будущего хана. Теперь у них появился новый вождь, и Тенаке отныне придется вести себя очень осторожно. Надо будет, чтобы его пищу пробовали и его юрту охраняли. Слишком многие здесь желают его смерти.
Скорой смерти!
Ханом стать легко — трудно, сделавшись им, выжить.
В рядах возникло какое-то движение — Ингис встал и подошел к Тенаке. Вынув меч из ножен, он протянул его рукоятью вперед.
— Отныне я твой, — преклонив колени, сказал Ингис.
— Добро пожаловать, воин. Сколько братьев приводишь ты мне?
— Двадцать тысяч.
— Хорошо.
Воеводы один за другим начали подходить к новому хану. Забрезжил рассвет, когда отошел последний и снова приблизился Ингис.
— Семьи Черепа и Острого Ножа взяты под стражу. Они ждут около твоей юрты.
Тенака встал и потянулся. Он замерз и очень устал. В сопровождении Ингиса он удалился от гробницы.
Множество народу собралось поглядеть на казнь пленников. Те стояли на коленях тихими рядами, со связанными позади руками. Двадцать две женщины, шестеро мужчин и дюжина мальчиков.
