Максим Димов - Трон
— Насколько мне известно, Латиниус был колдуном?
Лицо полицейского презрительно скривилось.
— Это сильное преувеличение, Ваша Светлость. Латиниус баловался некоторыми аспектами симпатической магии, но изыски Теургии были ему не по плечу. Даже сейчас можно уловить отзвуки проводимых им тут РИТУАЛОВ, но все это скорее вызывает смех. Старик был шарлатаном, Ваша Светлость, и этим зарабатывал себе на жизнь.
— Но, он имел дело с ядами?
Колдун смутился.
— Ну, он держал незначительное количество запрещенных зелий и порошков, но мы смотрели на это сквозь пальцы. Старик был весьма ценным осведомителем. Ваша Светлость, он никогда не использовал имеющиеся у него зелья для серьезных целей. Латиниус мог продавать порошки для травли паразитов, усыпляющие средства, зелья для выкидышей, иногда довольно сильные наркотики, но не более того.
— В состав перечисленных вами снадобий входят яды.
Собеседник опустил глаза.
— Но ведь в мизерных количествах.
Ланс тяжело вздохнул:
— Так что, по-вашему, случилось вчера между девятью и десятью часами вечера?
— Соседи видели, как в лавку вошел посетитель, лица которого никто вспомнить не смог. Даже под гипнозом. Примерно этим же временем я датировал обнаруженные мной остатки стереотипного заклинания изменения и контроля формы, усиленного гипнотической посылкой страха. К тому же, Ваша Светлость, здесь все провоняло безумным ужасом. Проще говоря, кто-то принял нелюдское обличье и заявился к старику. Тот, конечно, не стал упираться, и тут же выложил все, что знал и имел. Но визитеру этого показалось мало, он пытал старика, а затем сжег вместе с домом. Следующие несколько часов в доме царили огонь и смерть...
Внимательно слушая, Ланс медленно обошел развалины. Стараясь не наступать на его тень, рядом двигался колдун. Златотканые руны на его пропыленном халате блестели на солнце.
— Вы знаете, что именно случилось с солдатами, оставленными охранять погорелище?
— Думаю, что знаю, Ваша Светлость. Неизвестный оставил магическую ловушку, которая должна была сработать в том случае, если нам удастся отыскать какие-либо улики против него. Ловушка прекрасно сработала, усыпив солдат и уничтожив оставленные убийцей следы. Все это произошло еще до моего прибытия, — поспешно добавил полицейский, словно оправдываясь.
— Значит, о таинственном убийце вам ничего не известно, — задумчиво протянул Ланс.
Колдун виновато развел руками.
— Он великолепно прикрыл себя, Ваша Светлость. Сразу по прибытии я уловил лишь неясный темный отпечаток его ауры, но даже его не смог связать, и он исчез спустя пару минут.
— Темный? — переспросил принц, разглядывая узоры на халате собеседника.
— Он очень силен, Ваша Светлость, сильнее меня, и я не стыжусь признаться в этом, — убитым голосом ответил чародей.
— Что ж, с этим, рано или поздно, сталкивается каждый, — холодно отозвался принц.
Вдали показалась группа верховых, и в первом всаднике он узнал главного полицейского этой части города, генерала Туура. Едва они подъехали, генерал тут же бросился к принцу.
— Ваша Светлость, примите мои самые глубокие соболезнования. Такое горе, такое горе! Бедный принц Лоун, ведь он еще совсем мальчик!
Казалось, он готов был вот-вот расплакаться. Ланс молча стоял, позволяя генералу сжать себя в объятьях.
— Я только из Дворца, — тем временем продолжал Туур, — герцог и принцесса Эмилия просто убиты горем. Кто же мог сделать такое? Ваша Светлость, вся полиция Королевства поднята на ноги, мы подключили наших лучших людей. Негодяям не спастись от возмездия!
Ланс осторожно отстранился.
— Спасибо, Роул, спасибо. Я, и в самом деле, растроган, а теперь мне нужно идти.
Отказаться от предложенного сопровождения он не посмел.
Домой Ланс попал только вечером. Бросив лакею плащ, он прошел в библиотеку. И замер на пороге от неожиданности.
Огромные, во всю стену, окна были задернуты, и в библиотеке царил полумрак. Брат сидел в кресле, в углу, и при свете большого канделябра читал книгу. Рядом, на столике, приютились кувшин с вином и пустой бокал. Увидев Ланса, Эдвин отложил книгу и поднялся с кресла.
— Здравствуй, брат, — первым произнес гость.
— Здравствуй, Эдвин.
Ланс жестом пригласил брата садиться, после чего достал еще один бокал и устроился рядом.
— Тебя хорошо обслужили в мое отсутствие?
— Да, благодарю. Я велел задернуть шторы, надеюсь, ты не воспринимаешь это как чрезмерное нахальство.
Ланс улыбнулся и наполнил бокалы.
— Не знаю, что привело тебя ко мне, но я рад этой встрече. Надеюсь, мы поужинаем вместе?
— С удовольствием. А что привело меня к тебе, ты и сам должен понять. Смерть Лоуна заставила меня на многое взглянуть по-другому. Пришла пора забыть обиды и объединиться. Поэтому я здесь.
— Не пойми превратно, Эд, я рад тебе, но мне всегда казалось, что я буду последним, к кому ты придешь с подобным предложением.
— Сейчас не время ссориться! — неожиданно пылко воскликнул Эдвин. — Если мы не хотим последовать за Лоуном.
— Тебе что-то известно об убийце? — осторожно спросил Ланс.
— О, Свет! — вспылил Эдвин. — Не старайся казаться наивным. Или старик окончательно затмил тебе разум своими реформаторскими выдумками?
— Нет, не окончательно. Но это не повод для подозрений.
— Не повод, — передразнил брат. — Если мы будем ждать повода, то дождемся только одного — повода присутствовать на собственных похоронах.
— Ты слишком драматизируешь ситуацию.
Эдвин шумно втянул воздух.
— У меня создается впечатление, что это не ты был во Дворце. Они же разыграли партию, как по нотам, а мы, идиоты, лишь кивали и неумно острили.
Ланс поерзал в кресле.
— Все выглядело достаточно естественно.
— Как же, — подхватил старший брат. — Сначала глупые наследники дерутся у песочницы, потом в дело вступает незаинтересованный Виктор, прекращает это безобразие и всех примиряет. Присутствующие раскаиваются. Тут выходит на сцену мудрый дядюшка, согласный, из чисто альтруистских соображений, взять власть в свои руки. И даже не настаивает на оформлении этого де-юре. И правда — какие бумажки могут стоять между близкими людьми? Он ни в коем случае не настаивает, он даже готов отказаться от всего, но пристыженные малолетки горячо протестуют... Я ничего не упустил?
Ланс с уважением посмотрел на брата.
— Меня восхищает подобный размах мысли!
Он какое-то время обдумывал услышанное, затем заговорил:
— В чем-то ты, конечно, перемудрил, но в целом, можно рассматривать случившееся и так. Хотя, повторяю, ты учел не все. Например, зачем понадобилось убивать Лоуна, если все у них шло так гладко?
