Галина Бахмайер - Око Пейфези
Резкий окрик отца. Кукла падает в котел и мгновенно растворяется. Зелье чернеет.
Мохаммед с перекошенным от гнева лицом ссаживает дочку на пол и, как следует шлепнув, подталкивает к двери. Резкая обида вспыхивает, как порох, и девочка начинает плакать.
Палочка Мохаммеда на столе начинает светиться и соединяется разрядом с магическим кристаллом в черном футляре. Тонкостенные стеклянные сосуды на полках разом взрываются. От испуга малышка кричит еще сильнее.
Громко лопается оконное стекло. Все находящиеся неподалеку емкости разлетаются на части. Осколки летят в разные стороны, ранят до крови. Девочка заходится истошным визгом.
Пол дрожит. Оглушительно трещит цветной хрустальный потолок. Куски мозаики сыплются вниз. Прозрачный зеленоватый осколок впивается в плечо. По рукам бегут струйки крови. Боль в голове… застилает глаза… затылком об каменный пол…
Откуда-то налетают несколько дивов и закрывают своими телами маленькую госпожу от смертоносного хрустального дождя. Острые обломки чиркают по черным спинкам с рудиментарными крылышками, высекая брызги рыжеватой крови. Прямо над лицом Халифы шею одного из дивов насквозь пронзает крупный осколок, остановившись в четверти дюйма от глаза девочки. Быстрые, горячие темные капли сбегают по торчащему из тощего горла острию… желтые глазки медленно гаснут…
— Тихо! Все! Все давно прошло! Откройте глаза!
Не в силах унять дрожь, Халифа вцепилась в пропахшее травами сукно мантии Снейпа.
Постепенно возвращались ощущения — влага на щеках, надсадная боль в горле, холодок от пола сквозь одежду.
— Все уже позади. Это только воспоминания, — успокаивающее бормотал низкий голос.
Разжав сведенные судорогой пальцы и заставив девушку сесть, Мастер зелий поднес к ее губам флакон с успокоительным.
— Пейте. Хорошо, что Альбус постоянно обновляет здесь звуконепроницаемую защиту, иначе вы бы переполошили весь замок.
Проглотив зелье, Халифа открыла глаза. Профессор был бледнее, чем обычно.
Палочка в его руке все еще слегка искрилась.
— Успокоились?
Девушка кивнула.
— Все было так реально, — хрипло пробормотала она. — Я и не подозревала, что запомнила столько подробностей. Тринадцать лет прошло.
— Возможно, отец подчистил вам память для вашего же блага. Но подсознание хранит многие вещи нетронутыми.
— Нет, он не менял мою память. Колдомедики запретили. Я была в очень плохом состоянии, а потом все забылось само собой.
— Как видите, не забылось. Мерлин, вам было всего четыре года! Удивительно, что вы выросли нормальной.
Халифа поджала колени к груди.
— Я не помнила про дивов. И про зелье тоже… О, Аллах, похоже, я загубила отцу Контрадисентум! Это наверняка был чей-то важный заказ. А его варить больше года!
И ингредиенты готовить особо.
— Верно, — согласился Снейп. — И, судя по цвету, процесс близился к завершению.
На месте вашего отца я бы, наверное, вас убил.
— Лучше бы он так и сделал.
Профессор подождал, пока она перестанет перебирать в памяти всплывшие воспоминания.
— Так вы все еще хотите отправиться к Лорду?
— Вы полагаете, он захочет на это посмотреть?
— Именно на это — вряд ли, — фыркнул Мастер зелий. — Но вы только что доказали, что совершенно не можете противостоять ментальному вторжению.
Халифа заупрямилась.
— Это всего лишь ужасное воспоминание. Давайте попробуем снова, — она сделала еще один глоток успокоительного зелья. — Вот так. Теперь я буду уравновешеннее.
— Теперь вы будете пьянее, — усмехнулся Снейп. — В этом флаконе — ваша тройная суточная норма. Следите за дозой.
Девушка хихикнула.
— А может, так и надо? Налакаться зелья — и пусть попробует пробиться сквозь одурь. Сознание станет пустым зеркалом.
— О-о… — протянул профессор, заглянув в ее заблестевшие глаза. — По-моему, вы уже опьянели. Я вливал, не глядя, а вы еще и добавили.
Халифа вскочила на ноги, слегка пошатнувшись, но тут же восстановила равновесие.
— Попробуйте еще раз. Только осторожно…
— Как пожелаете, — отозвался Мастер зелий, окинув ее подозрительным взглядом. — Legillimens.
Воспоминания замелькали, словно сквозь мутное стекло. Дурман в голове словно становился гуще, и вместе с этим все неразборчивее становились вызываемые заклинанием образы. Девушка вдруг икнула — и растерянно уставилась на Снейпа.
Заклинание рассеялось.
— Работает… — с легким изумлением выдохнул профессор. Схватив флакон с остатками зелья, он посмотрел на девушку со смутной надеждой: — Какой дозой вам можно серьезно навредить?
— Ну-у… — прищурилась та. — Это непросто. Но если выпить еще столько же, то я сразу отключусь.
— Значит так, — отрывисто сказал Снейп. — Допивайте до конца, и проверим еще раз.
Если сможете рассеять заклинание сразу же — у нас будет шанс. Я попытаюсь быстро вытащить Поттера, и мы вернемся сюда. Только без глупостей!
Халифа послушно проглотила все содержимое склянки и прикрыла глаза. Зелье подействовало быстро. Мысли постепенно улетучивались. Девушка вспомнила любимый танцевальный мотив и позволила музыке завладеть сознанием. Потом посмотрела на Снейпа.
— Я готова.
— Посмотрим, — пробормотал зельевар. — Legillimens.
Заклинание коснулось Ока, окутало девушку и вдруг, снова пройдя сквозь артефакт, вернулось обратно, вызвав необычайный резонанс. Снейп воспринял лишь монотонную мелодию восточного танца, незнакомую, но завораживающую. Он шагнул вперед, притягиваемый возвратной магией. В бездонных глазах турчанки дрожали блики от огня в камине. Профессор все глубже погружался в собственные воспоминания…
Ритмичная музыка… звон цепочек… пляшущее пламя факелов…
Отблески догорающих костров… алые угли светятся сквозь узорчатый полог шатра… стрекотание цикад… тихое дыхание рядом…
"Позволь дать тебе совет, чужеземец…"
Снейп невольно вздрогнул.
Смуглая рука окунается в языки огня… свет восходящего солнца преломляется в зеркальном обсидиане без зрачков…
"Не смотрите долго. Вам нельзя…" Резко очнувшись, профессор отшатнулся и оттолкнул от себя Халифу, только тут обнаружив, что вцепился в ее плечи. Сердце колотилось, как после быстрого бега.
Узнать мысли девушки так и не удалось.
Халифа хитро улыбнулась. Взгляд ее был затуманен, совсем как тогда, в огненной пещере. В голосе снова послышались странные, нечеловеческие, металлические нотки.
— У вас невероятно сильная воля, эфенди, — с восхищением произнесла она. — Немногие люди могут освободиться сами, попав в плен нашего взгляда. Что вас так надежно бережет?
