Юрий Горюнов - Призрак нереального (сборник)
— Скользкая — потому, что это стекают грехи с их душ, а босые, чтобы пройти по ним, ощущая освобождение от грехов. Дойдя до света, они должны полностью освободиться от грязи своих грехов. Там они теряют свой внешний физический облик, который мы видим. Нельзя подняться, пока грехи еще держат, потому то и идут медленно и долго.
Все эти пояснения давал мне сатана. Создатель, молча наблюдал за происходящим внизу, не вмешиваясь в наш разговор. Но стоя рядом с ним, я чувствовал добро, которое он распространял на идущих, словно пытался облегчить их участь, но понимая, что другим путь быть не может. Вдруг из толпы до меня донесся голос:
— Куда идем? Не видно же не зги?
— Твои глаза перестали видеть свет, который впереди, кто-то ответил ему, — поэтому ты не идешь, а топчешься на месте. Когда осознаешь, пойдешь дальше.
— И когда это будет?
— Когда услышишь не свой голос, а глас. Кто хочет его услышать — услышит и поймет куда идти. Ты не готов к очищению от грехов.
— Разве они могут говорить? И кто отвечает?
— Вы слышите мысленно, а отвечают те, кому положено следить за порядком. Иногда это те, кто прошел очищение, но не смог пройти дальше.
— Это и есть ад?
— Это дорога в ад.
— А каков тогда ад?
— Уже говорили. Это состояние в пространстве безвременья. Каждый там находится до тех пор, пока не просмотрит свое прошлое и не осознает его. Вот этот столб света их туда и переносит, но дальше все индивидуально. Там рядом нет никого, только пустота.
— Можно посмотреть?
— Нет. Это очень личное, и даже мы стараемся не мешать им.
— Кто определяет, что осознание произошло?
— Они сами.
— Тогда, если кому-то суждено вернуться на землю, почему они снова грешат?
— Душа, иногда проходит несколько стадий очищения и каждая стадия это необходимость пройти снова через реальную жизнь. Есть еще вопросы или заканчиваем?
— Достаточно.
Картина исчезла, и мы снова оказались в комнате, каждый на своем месте.
— И все-таки, может быть можно сделать их путь менее мучительным? Их совесть тоже, наверное, гложет.
— Понятие совести, у кого она есть, присуща реальному, живому человеку. И поверьте, они не мучаются в вашем понимании этого слова. Они страдают от содеянного, но иначе нельзя. Не страдая нельзя осознать свое прошлое.
— Хорошо, но если это дорога в ад, значит, есть дорога в рай? И какова она? Если дорога в ад так мрачна, то другая светлая и с песнями и плясками?
Тут Создатель улыбнулся и впервые заговорил: — Ценю ваше чувство юмора. Оно у меня тоже есть, но не до такой степени. Но без юмора сложно. Глядя на то, что вы делаете со своей жизнью — остается только смеяться. Что касается вопроса, то, что вы видели — в его ведении, — и он посмотрел на сатану, — другая ему не подвластна. Предупреждая ваш вопрос, отвечу, ту показывать нельзя. Ему это ни к чему, а вам вообще без надобности. Но там, конечно, все без мрака. Вот когда вы, что-то сделали хорошее и испытываете блаженство от сделанного или полученного, вот примерно такое же состояние и там.
— Думаю вам достаточно пока информации для осмысления увиденного, — вступил сатана, — предлагаю вам, Дмитрий, отдохнуть. Закончим?
— Я согласен.
Только я произнес ответ, как оказался за рулем своей машины, которая стояла во дворе.
«Вот ведь, все— таки не устоял, Роман, без эффектного окончания. Тогда уж сразу бы домой возвращал. Хотя может быть для разнообразия и так надо, но мог бы намекнуть» — подумал я, придя в себя, и включив зажигание, поехал домой.
Глава 11. В гостях
На другой день я, я проснулся, как обычно, С удивлением обнаружил, что ночь мне не принесла никаких сновидений, с учетом вчерашнего просмотра. «Значит с психикой все в порядке — поймал я себя на мысли, — это радует». Хотелось считать сном увиденное и забыть, но вы, я понимал, что на текущий период моей жизни, мое состояние вечно находится между реальностью и нереальностью, как бы между светом и тьмой. Тьму я уже видел, а вот свет мне не показали. Пора бы уже заканчивать с этими заседаниями. Они затягиваются. Эти броски в иной мир начинают привлекать своей неординарностью. Я пока не замечал за собой, но уходя, надо возвращаться. Ладно, утро наступило, и пора начинать свою жизнь, а не предаваться мыслям. Потянувшись, и повернув голову, обнаружил, что Вики нет. Набросив халат я, по пути в ванную, заглянул на кухню, увидел ее там.
— Доброе утро!
— Доброе! На тебя кофе сварить?
— Буду признателен.
Пока я занимался водными процедурами, кофе был готов. Вдыхая его аромат, сидя за столом напротив Вики, испытывал блаженство. Утро наступило.
— Ты сегодня, когда заканчиваешь? — Вика смотрела на меня, поднеся чашку ко рту.
— Не знаю. Я сегодня до обеда, а там хотел сходить в гости.
— Один? И к кому?
— Не ревнуй. К Ирине Сергеевне с Романом.
— А что вам там делать? Живет старушка тихо, спокойно. На черта вы там нужны?
— По поводу черта не знаю, отвечаю только за себя.
— Ну да, а Роман в роли черта?
— Почему бы и нет. Сама говорила он странный, так пусть странность соприкоснется с духовностью.
— Не пойму я тебя. Что ты носишься с этим Романом? Передай его Косте, пусть к другим врачам отправит.
— Отправит, не волнуйся. Он скоро уедет.
— Ладно. Я к чему спросила. У нас сегодня показ, я закончу поздно, и если у тебя будет возможность, заезжай за мной. Позвони предварительно.
— Договорились.
Допив кофе и одевшись, я отправился на работу на машине. Вика не хотела иметь свою машину, ей удобнее было иногда пользоваться общей, не хотела она стоять в пробках. Придя на работу, я позвонил Ирине Сергеевне. Приятно слышать голос человека, который никуда не спешит и может себе позволить говорить спокойно, тихо и размеренно.
— Ирина Сергеевна, вас беспокоит Дмитрий. Добрый день.
— Здравствуй, Дима. Телефонный звонок не причиняет мне беспокойства, наоборот, это говорит о том, что меня еще помнят. Но раз вы позвонили, значит что-то нужно?
— Я хотел напроситься к вам в гости и не один. У меня знакомый приехал, интересный человек. Если не возражаете, мы приедем часа в два?
— Не возражаю.
— К чаю, мы все принесем.
— Дима, если ты думаешь, что я буду возражать против добавок к чаю, то нет. Я хоть и пожилая, но женщина и любое внимание мне приятно. Приходите.
Мы попрощались. Теперь оставалось найти Романа. Учитывая, что мне не был известен его номер телефона, да и был ли он у него, оставалось надеяться, что он помнит о первоначальной договоренности и появится сам. Я даже не сомневался, предчувствуя его появление, он не мог оставить меня без своего внимания, пока участвовал во всем этом действии с заседаниями. Предчувствия меня не обманули.
