Глеб Борисенков - Возвращение Урмана -1
Марий без опаски двинулся на помещика и попросил отойти в сторону.
- Я всё знаю! Перед смертью Кольцо мне рассказал. Думаешь, никто не узнает о твоей руке в восстании?
- Без доказательств это клевета! - оборвал Белла. Но обернулся, мол, не услышал ли кто.
- А кто сказал, что их нет? Но надо ли нам ссориться? Размен поместье за молчание меня устроит.
- Что ж, родственничек, добро пожаловать в семью! - принуждённо улыбнулся помещик.
После перерыва начались формальности. Решались скучные вопросы о заключении мира с люцернами, восстановлении налогообложения, проблеме с беженцами. Мария это не интересовало. Он перебросился парой слов с Бузиной и вдруг замер, как вкопанный, увидев странного мужчину в рясе. Это был Берд.
- Счастья молодожёнам! - подмигнул Демон.
- Я лишь хочу, чтобы ты чувствовала как можно больше боли! О, нет, не волнуйся, я не стану посягать на твоё "священное" место. Там до меня уже пол-Рюгена перебывала! Заткнись, тварь! Помнишь, ты обещала быть послушной! Я не убью тебя, пока... Кернау дороже. Повернись спиной! На четвереньки! Жалкая подстилка, ха-ха! Знаешь, что я добил твою мать? Нет? Так знай! И Томаса тоже! Он обоссался перед смертью! Ну, что больно? Это ещё мало! Сейчас ещё будет! И, тварь, не забудь окровавить простыни, я же тебя девочкой брал, ха-ха! Вот так! Кернау моё!
Утром Марий выехал из Фехервара. Оставаться в городе не было смысла. На жену наплевать, как и на всех остальных. Пусть теперь Вильям разбирается с этой сукой. Отец, конечно, догадывался, почему молодая невеста отнюдь не выглядела счастливой. Но он перекладывал это на гибель родителей и плен. Марий не стал объяснять, что произошло, как ему удалось сломать своевольную девушку. "Узнал бы он, как я макал Беату в распоротый живот! - ухмылялся рыцарь и добавил рекомендации. - Боюсь, Беата слегка помешалась от горя... Но ничего, я думаю она быстро оправится. Только не оставляйте её одну. Пусть пока лечится под защитой стен".
Когда кони были оседланы, и Бузина нетерпеливо ерзал в седле, Марий отвлекся на беседу с Беллой.
- Ты теперь герой, да? - хмыкнул воин. - Какие следующие подвиги? Высушишь море? Сравняешь горы?
- Не понимаю, чем заслужил такое обращение? - процедил Марий. Сила сочилась по жилам. Чародей понял, что в любое мгновение может уничтожить дворянина.
- Быть псом свеев должно быть великая честь! О, простите, ваше величество! Вчера я уступил... ненадолго. Но власти герцога приходит конец. Скоро, хочешь ты или нет, всё изменится.
- Я могу задержаться! - вспылил Марий. Правая ладонь раскалилась, будто зажала уголёк. Он хотел спалить Беллу. - Ты думаешь, разумно ли ссориться с силой? Я говорил - мне плевать на герцога! Он лишь пытался выкрутиться. Пусть гасит мои долги и думает, что я обязан по гроб жизни...
- Я жду тебя!
- Время покажет... А пока оглядывайся в темноте! Церковь не оставит колдуна в покое!
- Я жду тебя!
- Что ты сказал?
- Возвращайся! Я жду тебя! Времени больше нет!
- Церковь не оставит колдуна в покое! - повторил Белла. - Альберт уже отдал распоряжение. Ты теперь изгой!
- Нет, не то... Ты закончил? Я спешу! - Марий вспрыгнул в седло и поднял коня на дыбы. Конь забил копытами. Белла отскочил в сторону.
- Домой! - скомандовал Марий и погнал коня прочь.
"Что за сила заставляет одних срываться с места, суетится, а других вечно сидеть на месте? С чего вдруг обычные люди ни с того, ни с сего вдруг берут в руки меч и меняются? Что побуждает убивать? Отмена запрета? Или человек - лишь жуткая тварь в клетке, под присмотром. А когда запреты спадают, остаётся настоящее - низменная Бездна? Я жил как все, и даже не помышлял о скачке, рубках, жажде крови... Нет, максимум чего хотелось - поохотиться с гончими. И где теперь тот юноша?
- Что за мусор в голове? А-ха-ха! Ничего больше не! Воля! Движение! Жажда! Я - Красный Дракон. Умри, Марий, раз и навсегда!"
Из-за мыса выплывал целый флот кораблей. Марий видел массивные нефы, неторопливо выворачивающие вдоль кромки берега. Казалось, протяни руку, и можно было коснуться парусов, настолько близко они были. Но это была иллюзия. Пока он съехал по спуску, оказалось, что вереница судов почти недосягаема. Широкогрудые, чуть выгнутые, как ненатянутый лук, нефы могли выдержать сильное волнение и сберечь людей. Марий знал, что галеры дешевле, но хозяин справедливо опасался, что те переломятся на первой же крутой волне.
- Будете скучать по дому, господин? - спросил Бузина.
Марий презрительно хмыкнул и стегнул поводьями. Конь помчался дальше, по ровному как блин пляжу. Подковы позвякивали о твёрдую породу.
"Чуть не забыл про наблюдателей. Надо будет наглядно показать церковникам кто здесь главный. Что-нибудь символическое. Распять!" - озарило Мария. Он улыбнулся уголками рта.
- Неужели всё наконец-то свершится? - воскликнул оруженосец. Он засмеялся от радости. Было удивительно видеть улыбку на этом обычно озабоченном лице.
- А что тебе пообещал вождь? - спросил Марий. Говори осторожней, дикарь. Иначе не переживёшь поход.
- Справедливость! Мы возродим клан Акада и получим плодородные земли! Пока мы гибнем, нас ждут. Старейшины, женщины, дети... Как же я соскучился по ним! Эх, господин, если бы вы знали, как тяжело, когда долг зовёт прочь! Я не видел их целую вечность... Может, год, или два. Даже лица забыл. Только голоса, тепло в груди...
- Да ты поэт! - оборвал Марий. - Ну, что ж, осталось доскакать до первой же лодки, переплыть пролив и выжить в плавание. А так, да, свершилось!
- А что было дальше? - спросил Альберт. Он с негодованием и злостью выслушивал аббата Шюмека. Олаф приехал с дурными вестями. По поручению епископа аббат отправился во главе наблюдателей. Надо было проследить за тем, как будет использоваться наемный флот. Олаф был уверен в своих силах. Его знали и ценили многие, да среди моряков хватало верующих.
- Я многое повидал, Альберт, - продолжил аббат. Он потёр лоб. От епископа не ускользнули красные усталые глаза. - Мы оба прошли ту войну. Но всё было иначе: ещё находилось благородство, поступок... То, что натворил Марий... Нет, теперь он называет себя Красным Драконом! Якобы, эта кличка, как у головореза, снимает ответственность!
- И всё-таки, Олаф. Я всегда знал тебя человеком немногословным. Что произошло? Только факты.
Аббат дважды вдохнул-выдохнул. Встал, походил по келье. Потом остановился и посмотрел Альберту прямо в глаза:
- Хорошо, епископ! Я расскажу, всё как было.
"Едва мы с наблюдателями из Ордена пересекли пролив, как нас застали врасплох и разоружили. Меня взяли во время молитвы. Марий наплевал на святость обряда! Всех наших прогнали перед этим богохульником. Он подходил к каждому и заглядывал в глаза, как будто раба выбирал. Потом спросил: "Кто будет мне служить"? Несколько малодушных перешло под его команду. Но они были наказаны вдвойне, став исполнителями грязного ритуала. Марий приказал распять нас! Он изрыгал богохульства, кричал, что будет разрушать наши храмы, жечь книги. Меня ударили по лицу... Первый раз с детства. Я ожидал общей участи. Моих братьев, тех, кого я привёл на смерть, прибили гвоздями к столбам и расставили на скалах. Они должны были долго умирать от жажды. Я ожидал своей участи, но она всё не наступала. К нам кто-то подошёл, как раз, когда наступила моя очередь. Я понял, судя по восторженным восклицаниям, что это и был их вождь. Я воззвал к нему.
