Даниэла Долина - Кочевница
― Мне несдобровать. От Виолы ничего невозможно утаить…
Рози тянула ручонки к яркой огромной игрушке в прозрачной упаковке. Нэнси запихнула дочку за пазуху, суетливо обошла гроб со всех сторон и провела по нему ладонями:
― Это же гроб… Изо льда. Я видела: колдуны хоронят своих в земле, как и люди. А это что?.. Как живая. И… и… — Нэнси прильнула к отполированной поверхности льда, — она… Она ведь беременная, Кларисса!
― Что?
― Беременная! Изверги! Убили беременную женщину… Мэри, доченька… И по животику видать: мальчик. Сыночек… Ми-и-илая моя. — Нэнси так заголосила, что плачь её гулким страшным эхом разнёсся по Пещере Слёз.
Кларисса насильно отволокла бьющуюся в истерике Нэнси от гроба, сама в ужасе обозрела невесть откуда взявшийся живот Кочевницы и, выхватив из платка малышку, полетела к выходу. Махайрод бежал, делая длинные прыжки.
― Ты куда, ведьма?! Отдай дочку!
― В Пещере Слёз нельзя так орать! — набросилась Кларисса на спутницу, когда, как на наживку, на Рози выманила её из пещеры. — Сейчас надо немедленно вернуться домой! — Кларисса нетерпящим возражения жестом остановила желающую что-то сказать Нэнси.
Глава 57. Нора под дубом
Известие о том, что в ледяном гробу благополучно развивается беременность Марии, доказало несокрушимую силу древней магии. Мэри действительно жива, её смерть остановлена. Но когда Кочевница вернётся, и произойдёт ли это вообще?..
…В лесной глуши среди вековых дубов возвышался холм. Он порос подлеском и даже довольно крепкие деревца упирались корнями в его основание и пробирались к вершине. На самой же вершине удобно расположился, затеняя своей кроной весь холм, огромный дуб-старожил. Казалось, будто он — прародитель всех деревьев в округе. В обхвате дуб был так широк, что внутри запросто мог разместиться целый постоялый двор, точно такой, какой был когда-то у Питера и Нэнси в Хайхилле.
У основания холма — обвитая плющом небольшая круглая дверь с ручкой посредине. Орландо потянул ручку на себя, дверь со скрипом отворилась. Молодой человек огляделся по сторонам: забираясь в нору, он явно насмешит красоток-фей, которые удобно расположились на солнышке неподалёку и плетут венки для своих уродливых зверюг. Оказался прав. Наклонившись и просунув голову в нору, Орландо понял, что придётся стать на четвереньки; а, если изловчиться и войти задом, рискуешь оставить тылы без прикрытия и получить пинок, к примеру, от обидевшийся из-за столь неуважительного обращения, хозяйки. Наблюдая за молодым чародеем, лесные феи действительно хихикали.
Потом одна из них незаметно подплыла к парню и коснулась его плеча. Он в сердцах огрызнулся:
― Ну что?!
Фея прыснула в ладошку и указала на заросли жасмина, что уже отцветали дурманящим цветом чуть правее от лаза. Орландо не сразу понял, чего от него хотят, но потом обнаружил в этих жасминовых кущах самую обыкновенную дверь из свежевыструганных досок, открыв которую можно было войти в нору во весь рост. Не поблагодарив фею, Орландо скрылся за дверью.
Пройдя на ощупь несколько шагов, он очутился в длинном коридоре, стены которого обшиты деревянными панелями. Из него в разные стороны вело множество отверстий. Раньше они были очень маленькими, а теперь расширены, чтобы легко смог пройти человек. А, надо сказать, люди здесь жили совсем не маленькие. Одна только хозяйка чего стоит! Орландо знал двух таких широких людей: сэра Илайджу — повара из харчевни «Живая устрица» в Риве и теперешнюю хозяйку норы под дубом — Нэнси.
Свет в нору проникал сквозь маленькие круглые оконца под потолком, которые теперь старательно протирали две дамы: сама хозяйка, невероятнейшим образом балансируя на табурете, и её невестка — смешливая девушка Оливия. Здесь же на подушках, брошенных на чистый пол, среди солнечных зайчиков копошилась Рози. Она забавлялась игрушками, их смастерил Сэм, — соломенными куклами и деревянными лошадками, свистульками и погремушками. Заставший дам за работой, молодой человек испугал и смутил их, особенно, Оливию.
― Ох! — Нэнси чуть не свалилась с табурета, угрожая задавить порождение собственной плоти. Отказавшись от помощи Орландо и уже через мгновение обретя неестественное для своей фигуры проворство, она мягко соскочила на пол и предложила гостю присесть. А Оливия, глупо улыбаясь и поправляя на себе платье, убралась в другую комнату. Якобы настало время кормить Альфреда и менять ему пелёнки.
― Простите, что помешал.
Нэнси недолюбливала чародеев. Именно чародеев с их тайными делишками она не без основания винила в смерти мужа, но смирилась и теперь принимала подобных визитёров вежливо, но очень сдержанно. Много раз она пыталась расслышать, о чём шептались с ними Сэмюель и Роланд, но всякий раз безуспешно. Наверняка какими-то колдовскими уловками морочили голову бедной матери и этот сэр Орландо, и тот мелкий господин, которого искусали волки в лесу под Хайхиллом. Ну, ладно ещё, они сумели одурманить Сэма — мальчика не от мира сего, но — Роланда… Ведь даже Роланд теперь просиживал с ними часами за закрытой дверью и становился после таких свиданий задумчив и потерян.
― Оливия! Дочка, как там Альфред? — спросила Нэнси, пристально глядя на Орландо, но вытянув шею и громогласно направляя вопрос в соседнюю комнату. Рози вздрогнула, но не расплакалась: привыкла. — Скажи Сэмюелю: пришёл сэр Орландо, ждёт в гостиной!
― Не надо, мадам. Я пришёл не к нему, — поторопился остановить Нэнси Орландо.
― Хорошо. Тогда к Роланду?
― Нет. К вам, мадам.
― Не говори ничего Сэму, девочка! — снова проорала Нэнси. — Странно, — сказала, обращаясь к гостю, а сама подумала: «Неужели и меня решили посвятить в свои секреты»?
― Мне нужна ваша помощь. И, прошу вас, пусть наш разговор останется между нами. — Орландо привычно стал на середину комнаты и начал её запечатывать. Комнату никогда не запечатывали. Древесина начала скрипеть, а кое-где покосилась и треснула.
― Что?.. Что это?! Что это вы себе позволяете, сэр?..
― Не бойтесь. Это просто элементарные меры защиты. Так нас точно никто не услышит, мадам. Это не опасно… для вас. И вообще ни для кого, — старался оправдаться и как можно более доступно всё объяснить Орландо. Выходило «не очень». У Эдуарда всё получилось бы куда понятнее. — Когда мы закончим разговор, всё вернётся на свои места, и трещины исчезнут… Поверьте, мадам?
― Вот ещё… В моём доме…хоть он и не совсем мой… Какие-то меры защиты! Мне не надо защищаться здесь ни от кого!
― Простите, мадам. Мне не хочется вас обижать и огорчать тоже. В Форест Феори, конечно, почти безопасно. Но… — Орландо медлил, подбирал слова, — пока жив хоть один тёмный маг, честный человек не сможет чувствовать себя в полной безопасности. Даже дома.
