Александр Немялковский - Пир Забвения Книга первая
— Сестренка, успокойся, — Айми бережно достала из поясного кармана шкатулочку. — По правде сказать, я была его хранительницей все это время.
— Почему ты? Почему скрывала? Я ведь… — непонимание, обида и страх, казалось, вот-вот лишат Лиль рассудка.
— Не мути воду зазря! Так повелела матушка. Все хорошо сестренка. Ты только поторопись, — мягко улыбнулась Айми и ласково провела ладонью сестре по волосам. — Торопись…
— Да, я мигом… начинай, начинай сестренка!
Айми очень хорошо знала, что ткани и жидкости Великой имели совершенно иные свойства по сравнению с прочим народом. Укишера тайком обучала ее строению своего тела, предполагая, что может настать момент, когда она сама себя уже не сможет исцелить. И вот этот день, день экзамена на зрелость, настал.
Тонкие руки Айми быстрыми движениями искушенного музыканта развеяли силовой кокон над телом Укишеры и положили ее на расступившиеся водоросли Лори на постаменте. Пальцы извлекли из шкатулки граненый изумруд с ладонь размером, и он тут же озарился росчерками лучей, пронизавших изуродованное тело хозяйки. Русалочка закрепила его в тонкой вязи мерцающих рун над серединой тела.
Холодная и уверенная как айсберг снаружи Айми внутри трепетала тонким робким весенним ручейком. В ее руках была жизнь самой Великой матери! И она не имела права даже на мизерную ошибку. Айми уверенно, полной грудью вдохнула, и руны с тонких пальцев осторожно принялись отводить жидкую броню с перламутровых застежек куртки Шиму.
— Невероятно! Они… — лихорадочно сглатывая воду, ворвалась в подводную пещеру Лиль, держа в руках два тонких жезла с хрустальными гранеными шарами на обоих концах. — Они все знают!!!
— Кто они? — не отрывая взора от куртки и не прекращая осторожно обнажать тело Укишеры, тихим подводным эхом отозвалась Айми.
— Да все!!! Весь водный народ!!! — плавно работая раскрытыми плавниками на голени, приблизилась Лиль, перейдя на полушепот. — Весь наш народ собирается здесь!!!
Внезапно воды донесли до русалочек тонкие, невозможно печальные нити мелодий подводных голосов.
— Они будут петь…
И вибрирующая мягкозвучными узорами печали толща вод стала прирастать все новыми и новыми мелодиками. Нежные и тонкие, басовито-могучие и уверено-средние тона вились и сплетались в колоссальную симфонию тысяч и тысяч существ, тысяч и тысяч мучительно-страдающих сердечных ритмов, принимающих боль растерзанного тела и разорванных нервов Укишеры — матушки в свои собственные души и тела. С мерной пульсацией воды, проникающие в пещеру, начинали светиться, переполняясь вскипающей волной Фару. Волной безудержной, чья безумная жажда желала только одного — влиться и наполнить сверх меры жизнью и пульсацией Мать водного народа. Народа благодарного, свято-почитающего, молящегося за благоденствие и счастье беззаветно любимой Создательницы, разделившей с ними все невзгоды и радости жизни.
Ярким, ослепляющим светом возгорались ярче и ярче воды каскадов Ини, наполняя шум гигантских водопадов витиеватыми, чарующими строфами русалочьих песен. Свет прорезал ночную, пытающуюся заснуть, ткань жизни Эндоры яркими фосфоресцирующими лентами ручьев и притоков расползаясь и вверх и вниз по течению реки могучей нарастающей световой симфонией колдовских девичьих голосов. Фару всех вод и живых созданий призывалась народом ради спасения святого сокровища.
— Помогай, придерживай… — Айми видела такое в первый раз. Воды вокруг светились каждой мизерной капелькой, каждой частичкой, превратив все слои материи в полупрозрачные, доступные восприятию покровы. Она видела все раздавленные в месиво органы, каждый нерв, каждый разорванный сосуд даже сквозь монолит магической брони Шиму, постепенно освобождающей тело. Но это не пугало, а напротив заставляло действовать быстрее и решительнее. Даже собственные руки в этом всепронизывающем свете жизни стали казаться почти прозрачной субстанцией. Непостижимо, но и Лиль и Айми начинали чувствовать, что под общей волей народа, поющего мольбу и славу своей создательнице, замирают в благоговейном трепете сами воды времени.
Медленно и осторожно Лиль и Айми расстегнули и сняли с тела матушки одежду. Без нее вид поэтически утонченно, грациозного прежде, а ныне невозможно деформированного тела со вдавленной внутрь головой был неописуемо ужасен.
— А это что за вещица? — откладывая окровавленную куртку матери в сторону Лиль обнаружила во внутреннем кармане небольшой цельнорубиновый жезл. Один его конец оканчивался шаром, второй напоминал острие кинжала.
— Оставь его! — нервно зыркнула на сестру Айми. — Помогай!
Начиналось самое сложное. Водоросли Лори плотно оплели ноги до пояса, но туловищу не прикасались по велению магии Айми. Изумрудный кристалл матрицы тела сиял небольшой звездой над плотью хозяйки, продолжая скользить по ней сотнями лучей.
- Перенаправь матрицу на ноги, здесь она пока бесполезна, — Айми зажала в ладони серебряный тонко отточенный скальпель, со светящейся нитью на лезвии. Он на секунду завис у лона Великой. — Только так! — решительно выдохнула русалка, делая надрез.
Лиль передвинула кристалл к ногам.
— Удерживай кровь и не позволяй далеко расплываться органам! — Айми разрезала тело от промежности до самого верха. Руки раздвинули скомканную плоть.
Хоровое пение, казалось, само заставляло воды знать необходимую последовательность действий. Утонувшие во всепоглощающем экстазе единого бесконечного знания, руки Айми и Лиль бережно извлекали перемолотые органы, подвешивали их в сияющих водах, пробираясь все глубже и глубже к скелету. Через час сердце, легкие, печень и прочие органы уже висели сложной пространственной картиной над раздробленным костным остовом Укишеры, опутанные сетями нервов и кровеносных сосудов. Изумрудные лучи матрицы тела наполняли органы и ткани эталонами жизненной вибрации, восстанавливали целостность форм.
Русалочки расправили торс и раздробленный костяк, наконец подобравшись к голове. Каким-то чудом она полностью уцелела, сохранив даже частичную нервную связь с пучками нервов позвоночника.
— Держи за плечи, а я выну ее, — Айми бережно взяла голову за щупальца и потянула наружу из переломанного вскрытого корсета грудной клетки. Вдруг обоих русалок словно ударило молнией. Холодные мурашки страха пронеслись от затылка до самых пят. Внезапно парящее в водах сердце Укишеры сделало первый удар, протолкнув кровь, по замкнутой матрицей тела, кровеносной системе.
— Мы на правильном пути, — устало улыбнулась Айми. Ее пальцы мелко дрожали.
