Екатерина Тимохова - Сафари во времени
- Эмилия, мы ничего не можем сделать! - беспомощно развел руками Томми. Он сам был взмокшим и уставшим. - У него очень высокая температура, больше сорока градусов!
От горячки тело жениха начинало сводить судорогами. Он в очередной раз скорчился на кровати, пролив половину питья на себя.
- Нам остается только ждать, - сказала мне лекарь. - Мы дали ему самое сильное лекарство, которое только было у нас. Болезнь запущена, и его организм не хочет бороться.
- Спасибо вам за помощь, - решительно сказала я. - Сейчас мой черед сидеть с ним. Идите поспите.
- Если что, зови, мы рядом, - сказала Катрина.
Я кивнула и отправила друзей по палаткам, а сама принялась действовать. Сейчас Надежнецкий был беспомощен и не мог мне помешать вылечить его. Я села рядом и взяла его за руку. Голубоватое свечение распространилось от моей ладони. Я представила, что сила перетекает от меня к нему, а его тело исцеляется. Вскоре Вадим перестал метаться и затих. Не знаю, была ли это моя заслуга, или отвары лекаря все-таки сбили температуру.
Я не отпускала руку жениха, прислушивалась к его дыханию, пока, наконец, сама не задремала.
Я парила в синем небе среди облаков. Рядом со мной находились двое мужчин, но их лиц снова было не разглядеть. "Принц, принц, принц!" - слышалось со всех сторон. Я поворачивалась на зов и оглядывалась, теряясь в догадках, кто же из них наследник престола. И вдруг лицо одного из них стало приобретать очертания, и я узнала Алексея. Он протянул ко мне руку, я прыгнула к нему на облако, а потом мы с ужасом осознали, что падаем вниз.
Разбудили меня возбужденные крики. Была где-то середина ночи. Сердце испуганно стучало, будто я только что совершила тот прыжок с Алексеем. Я чувствовала себя усталой и разбитой, голова кружилась. Мельком взглянув на спящего Надежнецкого, я все же поднялась на ноги и выглянула наружу. В свете испуганно дергающегося пламени дежурных костров повсюду бегали люди, истошно вопя и предупреждая других об опасности. Женщины плакали и голосили. Мужчины перекрикивались и отдавали приказы. Из соседних палаток выскочили Катрина, Томми и Алексей. Они сонно щурились и ошарашено оглядывались, пытаясь понять, в чем дело.
Кто-то второпях врезался в меня сзади. От боли я охнула.
- Бегите! - на ходу проорал человек. - Спасайтесь! Пятеро прислали вооруженных бойцов! Они никого не щадят!
Мы собрались в кучку и затравленно переглядывались. Куда бежать? Я посмотрела на палатку. Как оставить Надежнецкого?!
- Нельзя бежать без Вадима, - твердо сказала я. - Он беспомощен.
- Конечно, нет, - сказал Пешехонов, перекидывая через плечо фотоаппарат и врываясь внутрь нашей с Вадимом палатки. Потом позвал на помощь Тома, и вместе они попытались приподнять проснувшегося, но плохо соображающего Надежнецкого.
Мы ринулись в сторону леса. Повсюду лежали люди. Я не была уверена в том, живы ли они, но времени на остановку не было. Мы пытались найти убежище среди густой листвы деревьев, чтобы там можно было переждать нападение, но в этот момент нас заметили.
- Держи их! - закричал кто-то, и толпа вооруженных людей ринулась к нам. Мы, насколько это было возможно, поспешили в другую сторону. Том и Алексей практически несли Вадима на руках.
- Живьем их брать! Живьем!- вопили сзади.
Вдруг впереди показался Верманд с факелом в одной руке и мечом в другой. Его волосы были растрепаны, на щеке красовался свежий порез. Спешно оглядевшись, он подобрал с земли оружие одного из павших бойцов и кинул его Пешехонову.
- Кто-то сдал нас! - крикнул он. - Моих людей убивают и берут в плен!
- Хоть кто-то успел убежать? - спросила я.
- Очень надеюсь на это!
Мы завернули за одну из палаток, стараясь скрыться в ее тени, но там нас уже ждали с десяток врагов. Настроенные решительно, они ощетинились острыми мечами.
- Так просто мы не сдадимся! - вскинул меч Верманд.
Но крики людей Совета Пятерых, приближающихся сзади, говорили о том, что мы окружены.
- Сдавайся, Верманд, - вперед вышел высокий плотный человек, закутанный в черную мантию, расшитую золотой нитью. - Много лет ты был бельмом на нашем глазу, то и дело подбивая народ к неповиновению своему правительству. Сейчас все кончено, тебе некуда бежать. Сдавайся или мы всех здесь перебьем.
- Да я лучше умру, чем попаду в ваши руки! - закричал тот. - Вы истязали и убили моего отца, и я не повторю его судьбы!
- У тебя нет выбора, - покачал головой человек. - Ты будешь сотрудничать, если хочешь, чтобы твои друзья остались в живых. К тому же, нам мало той информации, которую она дала.
- Она? - переспросил Верманд, нехотя опуская меч.
И в этот момент один их стражников вывел на поляну женщину. Она неохотно подняла на нас глаза, страшась реакции своего возлюбленного. Это была Илза.
- Ты? Ты предала нас? - ужаснулся Верманд. - Да как же ты могла, Илза?!
Та покаянно опустила голову, так и не ответив. Меч выпал из рук Верманда, и его тут же схватили и связали. Он, огорченный и потерянный, даже не сопротивлялся. Нас выстроили шеренгой и повели в сторону Долины. В голове мелькнула мысль, что теперь мы наконец-то увидим ее и даже раньше, чем ожидалось.
Эпизод двадцать четвертый
Темница
Долина Инферин, 2015 год
В Долину нас вели окольными тропами. Переход длился порядка четырех часов быстрой ходьбы. Было так темно, что я едва различала невысокие домики жителей вдали, широкие лопасти мельницы на склоне и поля, засеянные зерновыми культурами.
Лишь звездное небо и несколько чадящих факелов в руках стражников освещали нашу узкую, но протоптанную дорогу. Мы прошли через заросли банановых плантаций, минули обширное пастбище и вышли к широкой дороге, ведущей со склона прямо к высокому каменному дому, окруженному огромным рвом, в котором бурлила темная вода.
Верманд, завидев это здание, остановился и рванулся в сторону, желая вырваться из цепких лап своих охранников, но те нанесли ему пару тяжелых ударов, и ему пришлось смириться со своей участью.
Мы с Катриной шли позади всех, ни чем не связанные и не обремененные. Лишь изредка человек, возглавлявший экспедицию, просил нас идти побыстрее и не делать глупостей. Можно сказать, что воины Совета Пятерых были с нами довольно обходительны, чего не скажешь об их отношении к нашим мужчинам. Любой шаг в сторону сопровождался грубыми толчками или пинками. Вадим, и без того слабый, буквально шатался из стороны в сторону. Глаза его слезились, и он будто не понимал, что происходит. Мне не давали даже приблизиться к нему. Я была уверена, что моя сила, которую так упорно пыталась применить к нему ночью, все же дала свой результат. И ему стало лучше, но этот длинный неприятный переход из лагеря Верманда до Долины явно пошел ему не на пользу.
