Екатерина Тимохова - Сафари во времени
Долина Инферин, декабрь 2016 года
Через девять месяцев у меня родился долгожданный сын, которого народ Инферин встретил всеобщим ликованием и празднеством. После ухода наших друзей мы так много времени проводили с королем, что все решили - это маленький принц. И сразу после его рождения Том набрался смелости и предложил мне не переубеждать их, обещая стать мальчику хорошим отцом.
Вскоре подземные толчки стали такими сильными и опасными, что ждать больше не было смысла. Верхушку горы Орнамилик полностью окружил серый дым, а запах гари распространился по всей Долине. Было понятно, что если не остановить вулкан, то извержение не заставит себя долго ждать.
В ту ночь, когда решилась на это, я пробралась к кроватке своего малыша и поцеловала его в лысую макушку. Он зашевелился, скидывая с себя одеяльце, и смешно причмокнул маленькими розовыми губками. Не скрывая умиления, я улыбнулась ему и тихо вышла из комнаты, стараясь никого не разбудить.
Прошла мимо заснувшего у моих дверей стражника, минула дверь, за которой спал ничего не подозревавший Томас, и ушла из Большого Дома через потайной ход.
Долина Инферин была окутана непроглядной тьмой и серой дымкой. Одинокая и никем незамеченная, я направилась к широким пашням у горной вершины. Шла долго, прислушиваясь к каждому шороху, улавливая любое движение среди кустов. Идти одной было опасно и глупо, но я сама так решила. Мне нужно было свершить это в одиночестве. Я должна была сродниться с той пустотой, что съедала меня изнутри. Я должна была смириться с ней и приумножить ее в сотни раз.
Шелестела трава, стрекотали сверчки и ухали ночные птицы. Сквозь отвратительный запах гари чувствовался приятный аромат цветов. Он словно возвращал меня в прошлое, в те дни, когда Алексей передавал мне их по утрам. Сердце защемило от никогда не проходящей боли. Холодно. Мне должно быть холодно. Все эти дни я училась, как воспроизводить в себе этот холод. Я долго трудилась и сегодня была уверена, что смогу. Я должна!
Заняв позицию напротив своего истинного врага, я с горечью уставилась на ненавистную мне гору. Она отняла у меня все. Счастье, радость, спокойную жизнь. Из-за нее я отвергла того, кого никогда не забуду. Именно она лишила моего крошку отца. Она отняла у меня тепло, к которому так стремилось мое сердце. Так пусть теперь принимает от меня мое отвращение к ней и злобу. Я отдам вулкану всю боль и печаль прошедших дней, отдам ему все горести и страдания от потерь. Я стала чувствовать, как в груди нарастает самая настоящая ледяная буря. Поток холода формировался и ширился. Волосы встали дыбом, кожа покрылась мурашками. Пальцы рук закостенели, а окоченевшие ноги приросли к земле. Если бы не безмерное могущество, данное мне Долиной, я застыла бы здесь навсегда, словно ледяная фигура. Моя сила разрывала меня на части и вырывалась наружу. Невероятным усилием я направила ее в кончики пальцев и взревела, словно раненое животное, отказываясь терпеть эту боль. И вот чистая энергия вырвалась из меня нескончаемым вихрем, неиссякаемым потоком и ударила прямиком по кратеру. Орнамилик задрожала под воздействием двух противоположных стихий. Теперь уж наверняка всем в Долине станет известно, что случилось что-то страшное. Но сейчас это было неважно. Я была на грани помешательства. Почти видела своим внутренним взглядом, как лава, которая так стремилась наружу, грозно шипит и сдается под ледяными потоками моего холода. Она, мгновенно остывая и превращаясь в черные, твердые камни, блокировала выход все нарастающему подземному давлению.
- Не-е-ет! - кричала я безрассудно. - Это еще не все!
Мне казалось, что огненный демон с ужасающей мордой смотрит на меня сквозь каменные рельефы и пытается выдавить из недр вулкана так некстати образовавшееся на его пути препятствие.
- Нет! Я сильнее! - шептала я. - Разбитое сердце Катрины, смерть Романа, Вадима, Такавири - все из-за тебя! Все! Каждая минута бездействия моей никчемной силы, с которой я не смогла разобраться вовремя! Все на твоей совести!
И снова иступленный крик из глотки, а из пальцев новая снежная лавина, стремглав летящая к вулкану. Гору вмиг засыпало белой ледяной крошкой от основания до самого кратера. Земля вблизи Орнамилик охнула и покрылась трещинами, откуда тотчас вырвались фонтанирующие горячие источники.
Силы стали покидать меня, я чувствовала, как пульсируют последние остатки магической мощи. Я понимала, что этот выброс энергии может стать для меня последним, но продолжала повторять, словно заклинание:
- Кенийцы, племя Такава, мои несчастные родители и родственники тех, кто тоже не вернулся домой. За всех, за всё... за себя...
И самый последний вихрь морозной стужи освободился от моих оков и опустился на окружающую меня землю, прибивая посевы и травы. Ноги отказывались держать, я упала и затряслась от дикого холода, поглотившего и меня. Силы больше не осталось, и теперь нечему было спасти меня от внезапно ухнувшего мороза.
Холодно. Трава, деревья, холмы - все вокруг схоронилось под снежными сугробами. Река замерзла и гейзеры остыли. Грохот под землей прекратился, а запах гари постепенно развеялся, уступая место морозной свежести.
- Я сделала это, - шептала я, замерзая. - Сделала.
