Никита Елисеев - Судьба драконов в послевоенной галактике
– Бог с ним, с Джорджи, – сказал я. – Вы что-то мне сказать хотели, ведь так?
– Ну, так, так, – начальник школ переложил стек из одной руки в другую. – Я тебе хотел сказать, Джекки, что нынче уже ясно – никуда тебе от старика не деться. Если не зацепят на других планетах, то – все…
– Ну и прекрасно, – сказал я, – я для того только сюда и вползал, для того только из меня здесь…
Начальник школ похлопал меня по плечу:
– Джекки, ты не ерепенься: к старику – это значит в "вонючие". Другого-то пути нет! И Джорджи сгинул в "вонючих"…
– А, – я стукнул себя по лбу, – как же я не догадался, столько книг прочел, и каждый раз такая патетика, такой пафос – исчезновение, растворение.
– Да, да, – невесело посмеялся начальник школ, – ты подумай, Джекки… Когда ты по младости, по юности сюда сорвался – это одно, а нынче-то совсем другое.
– Что вы хотите мне сказать? – я остановился у двери кафе. – Что вы мне предложить хотите? Мне скоро экзамен сдавать…
– Дракон для рыцаря? – быстро спросил начальник школ.
– Да, – ответил я, – именно так… Язык, нравы, обычаи…
– Счастье еще, – улыбнулся начальник школ, – что такие, как ты, Джекки, идут в "отпетые": кого посылать к дракону для рыцаря? Не этих же… бандитов…
Я поморщился. Мне не нравилось, когда при мне ругали "отпетых".
– Они не виноваты, – сказал я, – это все – дракон. Если бы не он…
– Это конечно, – кивнул начальник школ, – конечно и разумеется. Но предложить я тебе вот что хотел – не пошел бы ты поработать немного сержантом в карантине?
– Ой нет, – засмеялся я. – только не это…
– Гляди, – покачал головой начальник школ, – гляди… Мне бы очень хотелось, чтобы ты стал после меня начальником школ. Дракон начальников школ не любит.
– Или любит? – уточнил я.
Из кафе вышел Куродо, небрежно отдал честь начальнику школ, мне бросил:
– Джекки, ты скажи Жанне, чтобы она перестала цепляться – не помыт пол, не помыт пол: я кто – поломой или "отпетый"?
Я покраснел:
– Сам и скажи…
Куродо сопнул носом:
– Виноват, у вас, я вижу, беседа.
Начальник школ проводил взглядом Куродо и сказал:
– Так вот, я хотел бы, чтобы вы поработали сержантом в карантине, я хотел бы, чтобы поменьше совсем уж зверского… вы понимаете? – (я промолчал), – я хотел бы, чтобы вы меня заменили. Это очень важно. Сейчас, когда старик стареет…
– А я хотел бы, – прервал я, – убить старика, и тогда сами собой исчезнут все проблемы с школами и карантинами, озверением людей, их превращением в скотов, в убийц.
– Глядите, – вздохнул начальник школ, – глядите.
Он махнул рукой.
Я спросил:
– Вы только за этим сюда приехали?
– Да, – ответил он, повернулся и пошел прочь. Я глядел ему вслед и изумлялся тому, как здорово он сдал, как он поста…
***
Главное было выучить язык. Остально шло как по маслу. Рыцарь и должен быть немножко чурбаком. К тому же я был уже седьмым, кого зашвыривали на эту планету.
Координатор молча выслушивал все доводы.
– Какого черта, – волновался Эрик, – ни хрена с их психикой не будет – подумаешь, цацы какие, взрывов они не видали и огнеметов испужаются. Да на некоторых планетах драконов не видели. Мало ли кто чего не видел? приноравливаться? Ребят из-за этого губить? Пускай привыкают. Привыкли к драконам – к огнемету еще быстрее привыкнут…
День спустя я стоял в тяжеленном рыцарском облачении посреди залы и слушал, что говорят обо мне советники короля, и смотрел на каменные худые колонны, поддерживающие высокие своды.
Колонны казались окаменевшим лесом, вздрогнувшим от волчьего воя и застывшим в сером камне навеки…
Потом я кое-как отговорил на ломаном языке, советники разошлись – и король легко-легко, по-мальчишески сбежал, слетел, спрыгнул с трона, бесшумно и молниеносно пронесся по залу, давая диковинные кругаля вокруг колонн и наконец остановился подле меня.
– Дорогой мой, золотой и серебряный, – обратился он ко мне, – ну просто невозможно! Рубишь головы, а они все равно подслушивают. Я знаю, что они ничего не поймут, но – сам факт!
Я не сразу понял, что король обращается ко мне на моем языке, а когда понял, то попросил, чтобы он говорил на местном наречии.
– Ах, понимаю, понимаю, – замахал руками король, – языковая практика, но мне так легче, уверяю вас, – ну что, какое принято решение? Там, – король глазами повел к потолку, – наверху?
Я был сбит с толку, огорошен… Почему меня не предупредили, что король, так сказать, в курсе?..
Видя мое изумление, король невесело усмехнулся:
– Ну, все это – секрет Полишинеля. Один, второй, третий – еще возможно скрыть, но шестеро!..
Я молчал, и король прошел обратно к трону, уселся.
Он расположился на троне так по-простецки, словно это был не трон, а садовая скамеечка…
– Дорогой мой, золотой и серебряный, – повторил король печально, – с вашим предшественником мы все обговорили, он был значительно способнее, чем вы. О, нет, – король прижал руки к груди, – нет! К языкам, только к языкам – во всем остальном не мне судить.
Я снял нагрудник, достал из него передатчик и стал настраиваться на волну Конторы.
– Что, – забеспокоился король, – кого вы собираетесь предупреждать и о чем? Я умоляю вас – только не взрывы, я тогда народ не утихомирю вовек. Только мечом, только… Ничего сверхъестественного, молю вас, у меня и так маг, колдун и смутьян в каждом втором селе, а тут еще взрывы.
Я наконец набрел на позывные Конторы.
– Кто? – поинтересовались, как обычно.
Я попросил вызвать ответственного за операцию Жака.
Жак появился не сразу, и каменная зала покуда полнилась шорохами и потрескиванием черной светящейся острыми колющими иглами тьмы.
– Мм, – услышал я из передатчика, – Эрик?
– Джек, – поправил я его.
– Джек, – поразился Жак, – что так скоро? И сразу в бой?.. Как погода?
– Погода, – озлился я, – прекрасная. Солнышко светит не то, что в наших норах – лампы, в бой завтра, но мне вот что интересно: ты знаешь, что король все знает?
– Король? – снова изумился Жак. – А там что, король? Вот так, так, так. Я и не знал.
– А ну вас, конторских… Что вы вообще знаете… Завтра хоть не спи, жди приема.
– Вас много, – обиделся Жак, – а я один. Всех не упомнишь; если бы мне ноги не отгрызли, я бы тоже летал и гавкал, как ты сейчас. Ну, знает и знает, подумаешь – проблема. Нашел из-за чего космос буровить. Пока.
– Отбой, – сказал я, отключил передатчик, вложил его в нагрудник и стал приторачивать нагрудник к латам.
– Вам помочь? – обратился ко мне король. Казалось, он был несколько напуган тем, что знает мой язык.
– Да, если можно, – согласился я.
