Анна Мичи - Шагни в Огонь. Искры (СИ)
– Может, они смотрели, – предположил Тардис. – На их экране, верно, тоже показывали.
Помолчали.
– Что теперь? – Эвисто огляделся – зрители потихоньку рассеивались.
– Откроют ворота. Хиэлие появится на главной площади, там, во дворце. Будут освобождать проход по мосту.
Тардис был прав – и рабочие за решёткой уже начали по-муравьиному копошиться среди установок.
– Наверное, минут пятнадцать понадобится, – прикинул Дени-эльви. – Так и будем торчать тут и ждать?
– Пойдёмте пожрём, – Тенки хитро и одновременно мечтательно улыбнулся.
– Опять? Куда в тебя лезет, Ли...
– Пойдёмте...
– А ещё и Хиэнне, говорят, выйдет к народу.
– Жрица храма Огня? Та самая, которая десять лет где-то пропадала?
– Наверное. Посмотрим.
***
Правительница Огненного материка, высший одновременно и политический, и магический, и духовный символ государства, сорок первый год носящая титул Хиэлие, Дочери Огня, красивая женщина с чуть заметной усталой морщинкой меж бровей, откинулась в кресле на одном из балконов королевских покоев.
До выхода к народу оставалось около получаса.
Сейчас где-то готовят к церемонии жрицу Храма. Причёсывают, красят, надевают ожерелия и прочие ритуальные драгоценности... А впрочем, сейчас заниматься этим уже поздно, и, верно, с девочкой проводят последнюю беседу, удостоверяясь, что та до мелочей поняла предстоящую роль.
Забавно, прошло всего три года с момента первой встречи Хиэлие с новой жрицей – но за эти три года едва понимающая элхеский язык девчонка превратилась в уверенную молодую женщину. В подобном скором взрослении сказалась, не иначе, нинъеская кровь.
Хиэлие не знала причины, но Жрицы всегда были нинъескими женщинами, или, по крайней мере, выглядели таковыми.
Кто-то из учёных предполагал, что причина этого – в равновесии, необходимом для отлаженного функционирования мира, и если Девы четырёх материков – чистокровные элхе, то Жрицы должны быть нинъе. Когда-то Хиэлие даже читала эти соображения, забавная вещь. Изложенная, впрочем, слишком сухим научным языком, чтобы сохранить забавность надолго.
– Дева, о чём ты думаешь?
Единственное существо на Огненном материке – да что там, во всём мире, которому позволено было обращаться к Хиэлие на «ты», разумеется, не грубоватое просторечное «ирдиэ», а принятое в обращении к вышестоящим изысканное «илло», – верная наперсница королевы вот уже более шестнадцати лет, маленькая маг Цую подняла к Огненной деве детское личико.
– Ни о чём, мой маленький друг, – отозвалась королева с лёгким вздохом. – Любуюсь прекрасной погодой и столь ласковыми солнечными лучами. Природа радуется вместе с нами в праздник равноденствия.
– Ты сегодня очень красивая, – девочка неуловимым жестом подставила макушку под лежащую на подлокотнике кресла руку Хиэлие, и та бездумно начала перебирать шелковистые чёрные волосы.
– Только сегодня? – рассеянно улыбнулась женщина.
– Нет, конечно, ты всегда красивая, – убеждённо ответила Цую.
– Ты тоже, – мягко откликнулась Хиэлие. – И уже скоро я стану завидовать твоей неизменности. Вот уже шестнадцать лет, как ты сопровождаешь меня, но облик твой постоянен. Ах, я тоже не хочу стареть.
Лицо Цую – девочки лет двенадцати – повернулось к королеве вполоборота. Тёмные бровки слегка дёрнулись: то ли девочка чуть заметно нахмурилась, то ли смутилась, не зная, что ответить.
Огненная дева продолжала созерцать Цую с задумчивой ласковостью. Шестнадцать лет назад она взяла неизвестно откуда появившуюся девочку под свою опеку: ребёнок не помнил ничего о прошлой жизни, не говорил по-элхески и не знал дворцовых обычаев, однако энергетическая аура девочки подавляла. Придворные маги, обследовавшие её, заявили, что по расе найдёныш не принадлежит ни к элхе, ни к нинъе, – это же стало понятно впоследствии и само собой, когда обнаружилось, что облик маленькой девочки неизменен: ребёнок просто застыл в одном возрасте.
Поначалу Хиэлие не обращала большого внимания на черноволосую малышку: ею занимались маги, и королева лишь изредка читала доклады о происходящем; через несколько лет по приказу Огненной девы к найдёнышу приставили учителей. Так на Огненном материке появился первый маг женского пола, официально признанный государством.
Кто-то из Государственного совета отговаривал Хиэлие от подобного шага: признание одной женщины магом могло спровоцировать волнения среди ведьм и дорого обойтись государству; но всё обошлось. Впрочем, другие советники считали это самим собой разумеющимся, ведь Цую попросту не была обычной женщиной, ни элхе, ни нинъе.
По-настоящему королева начала привязываться к безродной девочке примерно десять лет назад – тогда она по собственной оплошности потеряла доверие одного из самых старых друзей, и Цую стала единственной поддержкой, духовным отдохновением Хиэлие от государственных дел. А также поистине родным существом, терпеливо выслушивавшим все усталые глупости, которые так своевольно рвались с уст королевы после очередной нудной церемонии.
– Скоро время, да? – огромные синие глаза вновь обратились на лицо королевы.
Хиэлие кивнула. Ещё несколько минут, и посланник прибежит сообщить ей, что приготовления завершены. Жрица ожидает, и народ уже заполнил главную площадь.
И тогда две женщины, две стороны одной силы: шестидесятилетняя элхе, королева Огненного материка, Хиэлие, и восемнадцатилетняя девушка с текущей в жилах кровью нинъе, носительница силы Огненного храма, Хиэнне, – выйдут к народу, которому обещана их защита.
***
Вот теперь Тенки почувствовал, что прежние испытания – сардельки на палочках по сравнению с этой толпой. Люди жали со всех сторон. Справа, слева, спереди и сзади – это, пожалуй, было неизбежно, а с неизбежным подросток был готов примириться; но ведь ещё непременно находился какой-нибудь прохвост, пролезавший под ногами, и идиоты элхе, вымахавшие выше нужного, всё норовили влезть Тенки на голову.
Убил бы всех на хрен.
И даже Дени-эльви, даже Эвисто, даже этого придурка с рожей неземного спокойствия Мурасе-Ито: они хотя бы могли что-то видеть. А вот Тенки с Химилиэ оставалось разве что любоваться физиями друг друга, и Тенки не могло утешить даже это, потому что и Химилиэ был выше него.
Убил бы на хрен всех этих эльфов.
– Теперь ясно, отчего наши любоваться на Деву редко ходят, – прошипел Эвисто. – Пожалуй, меня тоже сюда больше не затащишь.
– Тут сегодня весь город, огонь его пожги, – откликнулся Тардис и безуспешно дёрнулся, пытаясь высвободить зажатую чужими телами руку.
