Сергей Ким - Цена победы - смерть!
Небольшой зелёный луг, каких так много в горах. На нём паслось стадо овец, под бдительным присмотром старого пастуха, сидящего на большом плоском камне. Казалось, что он находился здесь от самого сотворения мира — настолько казался плотью от плоти этого места…
Господи, как долго… Как же долго…
Руслан подошёл к чабану и сел рядом, тяжело опустив голову, и подперев лоб руками.
— Здравствуй, — ровным голосом проскрипел пастух. Его смуглое морщинистое лицо, с характерным горским носом, казалось, не выражало никаких эмоций, и только лишь в уголках выцветших глаз таилось что-то непонятное…
— Здравствуй, — тихо ответил Руслан.
— Ты пришёл?
— Пришёл. Навсегда.
— Хорошо. Пойдём со мной.
Чабан неторопливо встал, поправил старую потёртую папаху на голове, поглубже запахнул бурку, и, перехватив кривой пастушечий посох поудобнее, зашагал прочь. Немного помедлив, Руслан встал и пошёл следом за ним.
— Отец… — тихо обратился он к старому горцу.
— Отец, я всё сделал правильно?..
* * *
Как только Козо Адати понял, во что превращается колдун варваров, он ни секунды не колеблясь, с разбега прыгнул в воду, мгновенно накладывая на себя заклинание подводного дыхания. Находиться рядом с тем, во что превращался вражеский чародей, было не просто опасно, а ОЧЕНЬ опасно. Полностью погрузившись под воду, Козо мощными рывками начал двигаться к ближайшему из корветов. Полностью отдавшись во власть магии, чародей Рассветной империи сейчас даже не замечал тяжести надетых доспехов и оружия…
Было ли это трусостью? Быть может… Вот только Адати так не считал. Напротив, он считал, что совершает абсолютно разумный поступок — всё равно он бы уже ничем не мог помочь простым морпехам. Ну, так и зачем, спрашивается, было погибать самому, если это бы всё равно ничего не изменило?..
…Ниаронский маг подобно летучей рыбе в облаке брызг вылетел из-под воды, приземлившись прямо на палубу "Акацуки", но, увы, было слишком поздно. Корвет уже не успевал выйти из стремительно захлопывающейся западни, и был обречён остаться там, где ещё совсем недавно плескалась морская гладь. Но теперь, теперь там уже ничего не было, кроме скал, мусора и грязи — море ушло, оставив корабль зарывшимся брюхом в мягкий илистый грунт.
Козо приложил ладонь ко лбу, слегка прищурился и вгляделся в происходящее на оставленном им пирсе. Колдовское зрение послушно приблизило картинку, и Адати даже немного присвистнул…
Великое Небо, спаси, сохрани и помилуй!..
* * *
Мирон и Тертуллиан стояли рядом с простыми легионерами, и молча смотрели на то, что ещё совсем недавно было их боевым товарищем. Но теперь это даже на труп человека было похоже весьма относительно…
Распухшее и изломанное тело в лохмотьях разорванной одежды и кожи, всё красновато-чёрного цвета, перевитое непомерно огромными венами. Непомерно удлинившиеся руки, торчащие из груди острые шипы рёбер, разросшийся позвоночник, местами выглядывающий из-под плоти. И лицо… Лицо, как будто бы вылепленное из глины… и безжалостно смятое и исковерканное кем-то в грубое подобие человеческого лица…
Мёртвый рарденский волшебник, отдавший собственную жизнь и накрытый чудовищными последствиями отката, лежал прямо в двух шагах перед своими боевыми товарищами, в луже странной чёрной жидкости…
— Твою мать… — тихо выругался воздушник, и тут же в его руках начали собираться энергетические разряды. Было отчётливо видно, что его лицо смертельно побледнело, а лоб покрылся холодной испариной.
Мирону было страшно.
— Сомкнуть строй… — негромко произнёс Тертуллиан, нервно облизывая губы, и тоже подготавливая боевое заклинание. — Сомкнуть строй. Я сказал, сомкнуть строй!!! Приготовиться к отражению атаки!
— Ваше колдунство, так ведь енто… Вражины же отступили… — пробормотал кто-то из младших командиров.
— Плевать на ниаронцев! — срываясь на крик, заорал молодой огневик. — Другого нужно бояться!!!
— Другого?.. — переспросил кто-то, и тут…
Острые точно бритва когти царапнули бетон. Огромная, метра два с половиной, в высоту фигура медленно выпрямилась во весь рост. На рарденских солдат упал взгляд полыхающих ярко-лиловым пламенем алчных буркал. Из пасти того, кто ещё совсем недавно был Русланом, вырвался сиплый хрип.
Легионеры молча сомкнули щиты и выставили копья.
* * *
— …! — потрясённо выдохнул Катальский, судорожно сжимая свой бинокль. — Что это за дрянь?!
— Понятия не имею… — прошептал Аристарх. — Никогда ничего подобного не видел…
— Это Одержимый, — раздался за их спинами усталый голос Евстафия.
Лейтенант и генерал быстро обернулись и внимательно посмотрели на вошедшего в блиндаж мага.
— Одержимый? — переспросил Катальский.
— Да. То, во что может превратиться волшебник, решившийся применить магию крови… Хотя если точнее, это то, во что превращается уже тело мага — можете не задумываться, человеческой души в этом уже больше нет.
— Так вот почему так страшатся магии крови… — пробормотал Морозов.
— Да, Аристарх Борисович. Физическая смерть не слишком страшна, но вот подобная участь не может не испугать… Магия крови слишком опасная штука — уж очень легко зайти слишком далеко…
— Подождите, подождите, ваше волшебничество! — торопливо перебил Евстафия Катальский. — Но что же это конкретно — демон, нежить или что-то ещё?
— Не знаю, — честно ответил мастер. — Одержимый — вот самое подходящее слово. Тело человеческое, но уже изменённое, а внутри… Внутри что-то непонятное. Каждый раз, когда чародей использует запретные силы, он рискует призвать из иномировых бездн что-то подобное, и чем больше он зачерпывает, тем более страшная сущность может прорваться в наш мир… ЭТО — ещё не самый худший вариант. С такими созданиями мы сталкивались, а ведь сюда могло проникнуть и что-то совсем непонятное…
— Он опасен? Его можно остановить? — в упор спросил генерал.
— Можно. Сложно, но можно, — ни секунды не колеблясь, ответил Евстафий. — Но только с помощью магии — обычные солдаты здесь нам не помощники…
* * *
Остатки ниаронских морпехов медленно отступали по поднявшейся со дна моря земле, направляясь к выходу из этого проклятого порта. Их никто не преследовал — у рарденцев теперь был куда как более опасный враг…
…На бывшую припортовую площадь начали стягиваться резервные части легионеров. Люди на каком-то подсознательном уровне чувствовали, что с тем, во что превратился их боевой товарищ, разойтись по-хорошему не получится.
