Игорь Рябов - Гоша Каджи и Венец Гекаты
До владений Диорума Пака ребята добрались без приключений. Ни одна живая душа им навстречу не попалась. Школа словно погрузилась в тревожное ожидание неизвестно чего, оцепенев перед неведомой опасностью. А может Каджи это только показалось из-за того, что у самого парнишки настроение оказалось далеко не на высоте.
— Янка, подождешь меня здесь? — Они остановились на входе в больничную палату. — Я быстренько.
Близняшка утвердительно тряхнула прической, посчитав, что ей и впрямь не стоит мешать Гоше. Удивительно, как он вообще согласился взять ее с собой. Честно говоря, она на это и не рассчитывала. А вся ее уверенная требовательность, проявленная у ребят в спальне, была скорее капризом, чем осознанной необходимостью. Если бы Каджи и во второй раз отказал девчонке, она не стала бы настаивать дальше. Обиделась бы, конечно, но отпустила его одного.
Парнишка осторожно приоткрыл дверь. Затем он внимательно прислушался, но внутри палаты разбросила свои сети тишина, ничем не нарушаемая. Диорум отсутствовал. И тогда Каджи уже более смело протиснулся в образовавшуюся щель, скользнув под стерильно белый сводчатый потолок больничного крыла. Оказавшись в знакомом помещении, где он сам уже разок побывал, отлеживаясь после похода к Алтарю Желаний, он огляделся.
Мерида обнаружилась на дальней койке, примостившейся в уголке, безмятежно спящая. На прикроватной тумбочке лучился мягким приглушенным светом неяркий ночник. В проходе между двумя кроватями расположилось кресло, словно специально для Гоши поставленное. Туда он и направился. Осторожно опустившись на чуть слышно скрипнувшее сиденье, парнишка с грустной улыбкой посмотрел на сестренку.
В блеклом голубоватом свете ночника лицо девушки показалось парнишке измученным и печальным. Скулы у Мэри резко очертились, глаза малость запали, и под ними залегли темные круги. И даже прическа трансформировалась. Привычная светловолосая лохматость сменилась невзрачным каре, по цвету напоминающим пепельно-морозную стужу с проблесками белоснежного инея. Сейчас сестренка показалась Каджи похожей на сказочную снегурочку.
Хотя вернее всего на ее облике сказалась шутливая игра света и тени. О чем Мэри сейчас печалиться? Вон она даже едва заметно улыбается во сне. И дыхание у сестры ровное, спокойное. Интересно, что ей сейчас снится?
Гоша с любовью смотрел на нее, и неожиданно его мозг прострелила необычная мысль. Он все время относился к Мэри как к заведомо старшей, сильной и опытной. Порой ему даже чудилось в поведении девушки чуть ли не материнская забота о нем. И он именно так воспринимал Мериду: кем-то больше, чем просто сестра, почти что мамой, которой у него сейчас нет. Взрослая, надежная, все понимающая, которая и пожалеет, когда нужно, и пожурит, если заслужил, и защитит при опасности. Но в этой безмолвной тишине Каджи увидел свою сестру совсем в другом свете.
Она же всего лишь молоденькая девятнадцатилетняя девчонка. У них разница в возрасте всего-то в семь лет. Какая, к бесу, защита! Это он обязан как можно быстрее стать взрослым и сильным, научиться всему, чему только возможно и даже больше, чтобы в случае необходимости суметь вступиться за сестру. Вон она как обессилела после одной единственной битвы с пауками! А ведь где-то еще и злыдень Вомшулд притаился, пропади он пропадом, который спит и видит, как бы подмять всех магов под себя, чтоб и пискнуть против не посмели. Да и других опасностей в этом волшебном мире хватает с лихвой. И значит, Каджи предстоит с ними бороться. Бороться беспощадно, не на жизнь, а на смерть. Что бы их всех защитить. Мэри, Янку, Аню, Роба, Бардера, Олиру (он сам удивился, почему именно ее вспомнил), да и того же бестолкового Гордия, если уж на то пошло, раз он сам не в состоянии разобраться, где свет, а где тьма. А почему бы и нет? Ведь Гоше на роду написано спасти этот мир. И он страшно загордился собой и своей важной миссией.
Мерида видимо сквозь сон почувствовала, что кто-то на нее пристально таращится. Девушка беспокойно завозилась на кровати, а ее ресницы задрожали, готовые вот-вот распахнуться. Но Каджи вовсе не хотел нарушать сестренкин отдых, ей и так досталось.
Он порывисто встал, раскрыл подарочную коробку с платьем и поставил ее на кресло таким образом, чтобы Мэри сразу увидела сюрприз, едва только успеет утром открыть глаза. Вот уж обрадуется, что одно из ее мечтаний нежданно сбылось. Подожди, сестренка, то ли еще дальше будет. Дай только подрасти чуток.
А затем парнишка постарался быстро и незаметно исчезнуть из палаты, а то ведь может и на орехи достаться, если Мерида проснется и застанет его здесь после отбоя. Порой она бывает ужасно строгой и занудливой, когда дело касается школьной дисциплины и поведения Гоши. Сколько уже раз она говорила ему, что он приехал в Хилкровс учиться волшебству, набираться ума-разума, а не выискивать приключения на собственный зад. А он виноват что ли, если они, эти приключения, сами безошибочно отыскивают его седалище?
Янка стояла на прежнем месте, прислонившись к стене, и устремив мечтательный взгляд в неведомые дали сквозь толщу замковых стен. На тонких губах у близняшки блуждала загадочная улыбочка.
— Пора возвращаться в башню, — Каджи возник так бесшумно и неожиданно, что девчонка вздрогнула, возвращаясь к реальности. — Назад пойдем обычной дорогой? Так короче.
Лекс пожала плечами, словно ей было абсолютно все равно. А в душе обозвала Гошу разными словами, хотя и ласковыми, но не очень-то лестными, прочитай он ее мысли. Глупыш — оказалось самым мягким, и она даже прошептала его тихонько вслух. Янка вовсе не торопилась в Башню Грифонов, а с удовольствием предпочла бы неспешное возвращение вкруговую под стенами Хилкровса. И ничего страшного не случилось бы, если б они присели часика на полтора в одном из пустующих классов передохнуть от «утомительного» пути да поболтали ни о чем всласть. Близняшка выразительно глянула на парнишку, завлекающе хлопая пушистыми ресничками, но он как всегда ничегошеньки не понял.
— В глаз что-то попало? — заботливо осведомился он.
— Нет, в сердце, — Янка, чуточку разозлясь, оттолкнула парнишку в сторону и неспешно, но уверенно направилась вдаль по коридору.
Возвращались они, и впрямь не торопясь, но совсем не так, как хотелось девчонке. Ребята брели по пустынным и сумрачным коридорам рядом, но каждый погруженный в свои мысли. И ни единым словом не обмолвились. Даже за руки не держались.
Янка нервно теребила пуговицу на блузке и размышляла о своем, девичьем, сокровенном, невзначай припомнив их единственный с Гошей дружеский поцелуй , с которого собственно и началось знакомство. Как это ни покажется странным, но она этого мальчишку заметила еще до посадки в поезд, когда он стоял на платформе, провожаемый Меридой и каким-то жутким на вид вампиром. И сердце у заводной, безбашенной одиннадцатилетней девчонки непривычно екнуло. Она тогда еще подумала с изумлением: «Как же так? Это неправда!». В жизни так не бывает, только в слюнявых любовных романах, которые она всегда с презрением отвергала, предпочитая им фэнтези и детективы. Но тут же близняшка поняла, а скорее почувствовала, что абсолютно неправа — это ОН. ЕДИНСТВЕННЫЙ. А когда парнишка понуро направился в вагон, видимо впервые в жизни оставшись в полном одиночестве посреди чужого неведомого мира, у нее самой сердечко так тоскливо сжалось, что она от жалости к нему едва не разревелась. Ну, а найти то купе, где он постарался спрятаться от всех, было делом техники.
