Иван Липунцов - В том мире света больше
Лошадь неожиданно заржала. В следующий момент Рон почувствовал падение, и что его тянет в сторону. Мальчишка вылетел из седла.
Мир завертелся и неожиданно остановился. Рональд поднялся и упал. Вокруг все плыло. Его тошнило. Он глянул назад. Лошадь лежала на земле и ржала. Из нее торчали стрелы. Дальше Рон увидел всадников, мчавшихся к нему. Он ошарашенно смотрел, как они приближаются, не в силах встать.
Нечто схватило его за волосы и сильно дернуло вверх.
— Залезай! — послышался знакомый голос.
Рон обернулся. Диана протягивала руку. Он ухватился за нее и неуклюже запрыгнул на лошадь. Испуганно глянул назад. Погоня не отставала.
Стрелы пролетали совсем близко. Почти от каждой такой неожиданно промелькнувшей тени Рон вздрагивал. Диана вскоре свернула в чащу. Она резко прильнула к шее лошади. Рон поступил так же чуть позже, когда получил несколько раз ветвями по лицу. Почти навалился на Диану.
Через полчаса от погони ничего не осталось. Под утро лес закончился. Решили рядом с ним сделать привал. Все шло гладко, пока не послышались крики, и земля не задрожала.
Дыхание
Первое, что он почувствовал — это боль. Сильная и нестерпимая боль. Со стоном он повернулся набок, от чего стало еще хуже. Открыл глаза — все кругом вертелось. Подоконник и стена чертовски ярко светили. Что-то защемило в шее, от чего Крисп взвыл еще громче и лег обратно на спину.
— Твою мать! — прохрипел он.
Схватился за затылок, в который будто вбивали гвозди. Закрыл глаза. Слегка отпустило. Полежал так пару минут, пока не стало легче. Проморгался.
Белый потолок, золотые люстры. Впереди скомканное одеяло, босые ноги и комод у стены. На нем подсвечник, чаша с яблоками и пиала, от которой исходил пар. Осторожно повернул голову вправо. Черные рукава, маленькие ладони. На них спадали пшеничные волосы. Слышно легкое сопение.
«Какого черта?»
— Твою ж мать, — тихо произнес Крисп и уставился в потолок.
Некоторое время он лежал неподвижно, вспоминая случившееся у маяка. Сильнее всего в его памяти отпечатался остекленелый мертвый взгляд. И хуже всего становилось от мысли, что во всем виноват он.
Крисп приподнялся, пытаясь не разбудить Арри. Снял повязку с подбородка. Шрам затянулся.
«Сколько же я тут провалялся?»
Откинул одеяло и встал на ноги. Слегка кружилась голова. Боль же вовсе отступать не собиралась. Крисп оглядел белую сорочку, в которую его кто-то вырядил.
«Белая ткань…»
Перед глазами мелькнул образ Вьюны, стоявшей рядом с Блумом на маяке.
— Черт, — тихо повторил Крисп.
Он взглядом поискал одежду. Она лежала в его любимом кресле. Черное бархатное одеяние. Рядом стояли такого же цвета сапоги. На мягкую обивку опирался меч. Крисп сделал шаг, затем еще один. Удержать равновесие удавалось с трудом. Нога подкосилась, и ее пронзила резкая боль.
— А-а! — крикнул он и сел на кровать. — Черт!
Оглянулся.
Арри сонными глазами глядела на него. Пока еще не осознала, что произошло. Мгновение — зеленые глаза широко раскрылись. Крисп хотел улыбнуться, но не смог. Помимо раздирающей лодыжку и голову боли, его терзал груз вины. Странное и неприятное чувство, которое когда-то давно он в себе смог подавить. Арри же, наоборот, расплылась в улыбке. Но тоже не надолго.
— Как себя чувствуешь? — спросил Крисп.
— Это я должна тебя спрашивать. — Снова заулыбалась.
«Как ты вообще жива?»
— Подай одежду.
Арри принесла бархатный наряд и сапоги.
— Как долго я провалялся?
— Ты лихорадил около недели.
Крисп глянул на пиалу.
— Поили этой гадостью?
Арри кивнула.
— И еще, твои волосы… Они снова черные. — Она взяла со стола небольшое зеркальце.
Взяв его в руки, Крисп уставился в отражение. Волосы и правда были черные. Седина исчезла.
— Дядя Обта сказал, что когда тебя достали из воды, ты не дышал. И твое сердце несколько раз переставало биться. Здесь.
«Дядя Обта…»
Только сейчас Крисп заметил нечто знакомое: странный холодок, присутствие чего-то парящего. Дыхание.
Он озадаченно посмотрел на Арри.
— Принеси мне какую-нибудь трость, кажется, я потянул связки.
Арри тут же побежала к двери.
Крисп потянулся к одежде. Надел штаны, черный бархат, застегнул ремни на сапогах. Лодыжку пронзала адская боль.
Не успел Крисп дотянуться до меча, как Арри уже вернулась. В руках она держала толстую кривую палку, верхушка которой вырезана под ладонь. Эта вещица показалась Криспу знакомой.
— Откуда взяла?
— Это секрет.
— Как скажешь. Давай ее сюда.
Теперь предстояло самое трудное — встретиться с Обтой. Крисп поднялся и еще раз осмотрел комнату.
«Еще одна неразгаданная загадка».
— Где маски? — поинтересовался он.
— В Тайном Надзоре.
«Уже посвятили в свои планы?»
— Где Обта?
— Я точно не знаю, возможно у себя.
— Арри, как он?
Девочка поникла и виновато отвела взгляд. Этого было достаточно.
— Пошли.
Приставленная к покоям стража скупо поприветствовала князя. На большее Крисп и не рассчитывал. Он пошел тем же путем, что и в тот день. Выйдя на то место, где ждал тогда Обта, глянул в окна. Пасмурно, как и всегда.
В императорских покоях никого. По крайней мере никто не открыл.
Мимо ходили слуги и прятали удивленные взгляды. Остановив одну служанку, Крисп спросил:
— Где сейчас император?
— В-в тронном зале, — испуганно ответила она.
Крисп поймал себя на том, что вцепился в руку служанки звериной хваткой. Лицо ее исказил ужас. Он с трудом разжал пальцы. Как только она почувствовала, что свободна, побежала прочь, попутно оглядываясь назад.
— Все хорошо? — спросила Арри.
Он оглядел приемную дочь. Почему-то живую. Невысокая, вся в черных одеяниях и белых лентах, в руке держала свой меч.
— Зачем ты его таскаешь с собой, да и еще держишь?
— Мне так нравится.
«Не билось сердце…»
По пути к тронному залу Крисп заметил, что гвардейцев стало больше, а вместе со слугами прохаживаются люди в необычной форме. И почему-то она была ему тоже знакома.
— Кто эти люди? — спросил Крисп.
— Надзор. Когда была объявлена победа над Семьей, они расслабились за целый год. Многих послали на юг выслеживать остатки, других разослали по остальным королевствам. Оставили здесь несколько дюжин. Сейчас действуют более открыто и почти всех вернули.
— Откуда ты все это знаешь?
— Луи рассказал.
Открыв двери, Крисп вошел в зал. Обта неподвижно сидел на троне. Рядом с ним стояла императрица.
