Вера Школьникова - Выбор Наместницы
Несмотря на вздорный нрав, Резиалия росла с убеждением, что мужчина – глава семьи, и женщина не может победить его, используя силу. Слезы, упреки, скандалы – вот женское оружие, и это лишь потому, что им не остается ничего другого. Только одна женщина в империи может приказать любому мужчине, и эту женщину Ланлосс Айрэ уже ослушался, отказавшись быть мужем своей жене. Теперь же основы мироустройства перестали казаться Резиалии чем-то справедливым и незыблемым. Если Ланлосс Айрэ может позволить себе так оскорбить данную ему богами и наместницей супругу, то почему она не может отплатить ему той же монетой? Он никогда не проигрывал – ну что ж, все когда-нибудь случается впервые. Он презирает свою жену – она заставит себя ненавидеть. Графиня написала письмо в орден, запечатала и отправила матери с просьбой передать его магистру Илане, если через два месяца от Резиалии не будет вестей, поднялась в голубятню и отправила послание. Предназначайся письмо не магистру белых ведьм, почтенная госпожа Сорель, конечно же, не справилась бы со свойственным всем женщинам любопытством; но взламывать печать на послании, которое, возможно, придется передать магистру Илане – тут и самое горячее любопытство стушуется, потому Резиалия и не беспокоилась, что мать узнает о ее семейных проблемах раньше времени. Спустившись вниз, она заглянула в конюшню и подозвала своего кучера, здоровенного лохматого парня, от которого вечно разило конским потом, даже когда госпожа заставляла его вымыться перед поездкой в гости. Особым умом кучер не отличался, как и чистоплотностью, но непроходимая тупость вкупе с редкостной исполнительностью позволяла ему вот уже второй год мирно уживаться со вздорной хозяйкой. Графиня сморщилась от резкого запаха, но не отказалась от своей задумки:
– Я хочу, чтобы ты пришел сегодня вечером, как стемнеет, ко мне в покои за указаниями. И не забудь вымыться, не в конюшню идешь.
Слуга поумнее мог бы задуматься, почему указания нельзя отдать прямо здесь, раз уж госпожа пересилила свое отвращение к аромату навоза и пришла на конюшню, но Лем привык исполнять приказы, а не задавать вопросы, поэтому ответил как обычно:
– Как госпоже угодно.
Резиалия поспешила уйти к себе. Ее трясло уже сейчас, посреди дня, что же будет к вечеру… Еще не поздно все отыграть назад, но однажды пробудившаяся жажда мщения отказывалась прислушиваться как к доводам разума, так и к страхам тела. Нет, она не отступит: Ланлоссу Айрэ придется выбирать, чем поступиться – честью или любовью. Подумать только! Признать бастарда собственной жены и от кого – от грязного конюха, не способного связать три слова в одну фразу! Или же потерять любовницу. Резиалия все предусмотрела: письмо ушло, назад его не сможет вернуть даже Ланлосс, к тому времени, как он обо всем узнает, будет слишком поздно. Если он признает ребенка, никакой суд не позволит ему развестись, особенно если родится мальчик. А если получится сразу – Резиалия просто попробует еще раз, и так до тех пор, пока не станет матерью наследника. Как замечательно, что Ланлосс выбрал в любовницы белую ведьму!
* * *Два месяца спустя Резиалия, нарушив один из неписаных законов, вошла в кабинет Ланлосса, даже не постучав. Генерал сидел за столом и с несчастным выражением лица перекладывал бумаги. Увидев жену, он удивленно поднялся ей навстречу:
– Что случилось?
Резиалия улыбнулась – единственной причиной, оправдывающей для Ланлосса ее появление в этой комнате, мог стать пожар, на худой конец – землетрясение.
– Ничего плохого. Наоборот, у меня для вас радостное известие.
На лице Ланлосса явственно читалось, что самым радостным известием для него сейчас будет звук двери, закрывающейся с обратной стороны, но он проявил вежливость:
– Я вас внимательно слушаю, сударыня.
Улыбка Резиалии стала еще шире:
– Я жду ребенка.
В первые минуты Ланлосс просто потерял дар речи. Он уже больше года не появлялся в спальне супруги. Нет, бывает порою, что замужние женщины грешат на стороне, но чтобы придти к мужу и с радостью сообщить ему об этом – уж не больна ли Резиалия?
– Вы хорошо себя чувствуете?
– По утрам меня тошнит, но в моем положении это неудивительно, – ответила женщина с сияющей улыбкой.
– Сударыня, у меня нет времени на глупые шутки.
– Я не шучу. Через семь месяцев я рожу вам ребенка… надеюсь, это будет мальчик.
– Родите мне ребенка? Каким образом?
– Вы до сих пор не знаете, как появляются на свет дети?
– Если вы действительно ждете ребенка, то можете собирать вещи, я сегодня же подаю на развод. Каждый слуга в замке знает, что я не бываю в вашей спальне!
– Да, к сожалению, вы не торопились сделать меня матерью, и пришлось найти мужчину, способного заменить вас.
– И кто же оказал вам такую любезность? – Тоскливо поинтересовался Ланлосс, прикидывая, кого из соседей придется убить на дуэли из-за этой стервы.
– Мой кучер Лем. Только не спешите его наказывать, он не мог мне отказать.
Генерал Айрэ медленно опустился на стул – кто-то из них двоих определенно сошел с ума, хотелось верить, что не он:
– Я не понимаю вас, сударыня. Если вам так хотелось развлечься с кучером – то для чего ставить меня об этом в известность?
– Между супругами не должно быть тайн, и, хотя вы скрыли от меня свою связь с белой ведьмой, я, как хорошая жена, посчитала, что не в праве обманывать мужа.
Ланлосс побледнел, теперь он понял, что задумала Резиалия, но не собирался сдаваться без боя. Она напрасно думает, что сможет загнать его в угол:
– Вы сильно рискуете.
– Нисколько. Письмо магистру Илане уже в Суреме. Если я не буду писать матери каждый месяц – она передаст письмо по назначению. Вы можете попытаться спрятать свою любовницу, но белые ведьмы ослушницу из-под земли достанут, иначе у них бы уже пол-ордена разбежалось. Не знаю, правда, что они делают с детьми от таких связей. Впрочем, это уже пусть ведьмы сами разбираются. Может быть, они заберут и девочку тоже.
Ланлосс сдержал желание немедленно свернуть мерзавке шею. Он должен быть терпеливым… ради Эрны:
– И чего же хотите?
– Вы признаете моего ребенка сыном и наследником. Ничего более. Я вовсе не стремлюсь увидеть вас в своей постели. Право же, конюх и то делает это лучше. Ах да, еще, в знак признательности, что я наконец-то сделала вас отцом, вы увеличите мое содержание, скажем, до трех тысяч в год. Согласитесь, это весьма скромная сумма, тот милый домик в горах наверняка обошелся вам намного дороже.
– Что-нибудь еще?
– Нет, этого пока будет достаточно. Я даже не настаиваю, чтобы вы оставили свою любовницу. Право же, вы просто созданы друг для друга. Никогда бы не подумала, что недостаточно безобразна, чтобы привлечь вас!
