Игорь Федорцов - Черная нить горизонта
Бекри заговорил с ним, после тягостных размышлений. Глориоз и говорил тягостно. Вейну искренне жаль старого друга и соратника, но чем он поможет? Чужого горя не изопьешь, чужой боли не перетерпишь.
− Смерть она одинакова. Мы только думаем что те кто умер в постели от старости, несчастнее сложивших головы в бою. В сущности, тайно или явно мы хотим прожить жизнь и околеть, слыша возню и беготню внуков... или правнуков.
Вейн только кивнул. Он почувствовал себя немного виноватым. Ведь Бекри поручил ему присмотреть за сыновьями. Впрочем что он мог поделать? Брин погиб на Крысином поле. Может, сойдись он на прямую, клинок в клинок, а не испытывай воинское счастье среди жадных до денег безумцев, ему повезло бы больше. Как знать...
Бекри устало потер лоб, словно прогонял безрадостные мысли. Эти мысли не прогонишь. Теперь они на всегда с ним.
Тем удивительней было для Вейна продолжение их разговора.
− Завтра в столицу войдут мои хускарлы.
Вейну и так понятно, чьи они. Глориоза.
− Предлагаешь мне присоединиться? Или спрашиваешь, чью сторону я приму, когда зазвенит сталь?
− Ты всегда прикрывал мою спину.
− Как и ты, мою.
− Это означает ты со мной?
− Касайся война только меня, я бы ответил да. Не задумываясь.
− Этан взрослый. Он может выбирать самостоятельно.
− Он взрослеющий мальчишка. Боюсь, его выбор будет обусловлен простым желанием подражать мне.
− И что?
− В данном случае получиться выбора как такового ему не предоставили.
− Подражать достойному не так плохо.
− И тем не менее всего лишь подражание. Я не хотел бы когда-нибудь услышать от него упрек.
− Упрек? В чем?
− Я ведь не могу рассказать ему всей правды.
− Пока нет.
− Вот и первая причина заслужить порицание.
− Так каков твой ответ? Твой. Или ты попросту не веришь в мою победу? - глориоз выделил слово мою.
− Честность на честность. А твоя ли это победа? - спросил Вейн.
− Моя.
− Побеждает не тот, кто крепче держит меч, а тот, кто знает, куда направить удар.
− Я держу меч, и я знаю, куда следует бить. Я знаю, чью голову следует снять, чтобы остальные склонились. Или последуют за первой.
"А Мэдока? Мэдок тоже," − подумал Вейн.
− Тогда почему ты не сделал это тогда, восемнадцать лет назад?
− Мне предлагали только держать меч. И больше ничего...
"Ничего мне, ничего вам," − опередила мысль Вейна слова глориоза. Он оказался прав.
−... Ничего мне, ничего вам, − произнес Бекри.
− Грегор и Элиан?
− Я не наседка прятать их под крыло, − но подумав, глориоз признался. - Грегор да. Элиан.... Элиан нет.
− Керкит может оказаться в другом строю, − предупредил Вейн.
− Я не кровожаден. Те, кто присягнут мне останутся целы.
− Это действительно так?
− Да.
− А как поступишь с теми, кто не вступиться за Экбольма, но и не признает тебя? Империя расколется. И кусков будет больше чем девять.
− Ты говоришь о Шриках, Имри, Маметтах, Моу и Старших Иедах?
− И многих других.
− Рода приходят и уходят. Они как старые дубы. На месте отживших век появляются новые побеги. Так что их существование заботит меня только в той степени в какой они не будут мешаться.
− И кого ты имеешь в виду, называя новыми?
− Гадри, Фосты... Их не так мало.
− И кто из них будет присутствовать на военном совете? Ты ведь таковых не назвал, − подметил Вейн. Подумал: "Две головы всегда плохо", и продолжил. - Сколько бы их ни было, но нейтралитет старых родов тебе понадобиться.
− У меня есть то, чего у них нет. То, что привлечет на мою сторону осторожных, своевольных, выжидающих. Или заставит крепко задуматься, прежде чем схватиться за оружие.
− И что же? Война с Пуштой за воссоздание Великой Менора?
− Клиди.
Вейн задумался. Клиди? Сказочка из разряда шапки-невидимки, меча-кладенца, скатерти-самобранки. Сам предмет, конечно, существовал, но вот обладал ли ,,волшебными" свойствами? Если на барашке золотое руно?
Бекри его не торопил.
− Хенеке? Они отдали его тебе?
− Отдали, но пришлось долго ждать.
"Слишком сложно, мой друг. Для тебя слишком сложно," − не поверил Вейн в интриганство Бекри.
− И кто? Мэдок?
− Кайрин ди Смет. Дочь Винза ди Хенеке. Он завещал ей клиди и месть.
− Почему же ты не вмешался?
Желваки на скулах Бекри заходили волнами.
− Когда Винз ди Хенеке напутствовал свою дочь, он держал её за руку...
− Ну и что? - не понял Вейн глориоза.
− Вполне возможно ничего, но достаточно, чтобы не спешить решать её судьбу бесповоротно.
− Не понимаю...
− И не надо. Полторы тысячи лет назад клиди помог сесть на трон Родгеру Пустые Ножны, теперь поможет мне.
− У Экбольма древняя кровь.
− Кровь должна быть настоящей. Настоящая кровь делает воина воином. И победителем.
− Пролитая кровь...
− Пролитая более остального, − согласился Бекри. - Как каков твой ответ?
− Ответ? Я слишком стар, спрятаться за печкой.
Они говорили еще с полчаса. Порой Вейну казалось, глориоз убеждает самого себя, а не его. Истина как всегда посередине. Как дол на клинке.
Беседу прервали. Слуга доложил о готовности к проведению обряда.
В родовой часовне Бекри Вейн никогда не бывал. В такие места посторонних не пускают. Даже близких друзей и старых соратников.
Круглое помещение символизирует собой Священное Древо. Под потолком, с восточной стороны, оконце, выполненное в форме дубового листа. Напротив оконца, распиленный повдоль дубовый ствол, с вырезанной генеалогией Бекри-Иедов. Вторая половина служит столом. Поверхность шершава на ощупь, выскоблена осколком стекла. На столе жаровня и золотая миса с замоченными дубовыми ветвями.
Погодя, вслед за Вейном и глориозом, вошли Грегор и Элиан. Вошли тихо и стали в сторонке. Слуга внес и положил перевязанный траурной лентой меч. Родовой меч. Тот, который Брин носил по праву первенства рождения. Ход миропорядка попран. Отец пережил сына. Если в том, хоть толика справедливости? Никакой. Нисколько!
Приближения волхва Вейн скорее почувствовал, чем услышал. Дверь настороженно скрипнула, и в часовню ступил служитель Кайракана. Черная туника до пола, бос, на волосы накинут башлык короткой куртки. Вейну она напомнила камай.
Бекри поклоном поприветствовал вошедшего. Волхв прочел молитву, взял ветвь из мисы и окропил присутствующих священной водой ручья Рощи.
− Прибудет с вами благодать Кайракана.
