Дмитрий Дашко - Враг всего сущего
Среди офицеров находился человечек в штатском — старший следователь Брутс.
При виде солдат преследователи поотстали, мы же, наоборот, удвоили усилия. Поскольку и я, и Лигрель мало походили на благопорядочных горожан, какой-то ретивый сержант чуть было не приказал открыть огонь.
Сердце сжало холодной рукой. Досадная мысль пронзила мозг: все, конец. Обидный, бесславный.
К счастью, Брутс каким-то чудом нас опознал.
— Не стрелять! — закричал он так громко, что вороны, гнездившиеся на ближайшем дереве, взвились в воздух и наполнили округу оглушительным карканьем.
Я облегченно выдохнул. Жить стало лучше, жить стало веселей. Интересно, откуда в мозгу взялась эта фраза?
— Где Ключ? — взволнованно спросил чиновник, как только мы пробежали сквозь строй.
— Не знаю, — признался я. — Мы опоздали. Кто-то его перехватил.
— Долго же вы собирались, — резюмировал Брутс. — Вы не оправдали наших ожиданий.
— Не делайте поспешных выводов, — заметил я.
— Попрошу не указывать! — разозлился Брутс.
Я вспыхнул.
В разговор вовремя встрял Лигрель.
— Погоди, Гэбрил, не пори горячку, — попросил он. — Вас, Брутс, тоже касается. Мы сделали все, что могли.
— Я понимаю, — скривился следователь. — Прошу извинить — нервы.
— Извинения приняты, — сообщил я и стал рассуждать: — Еще не все потеряно. Алур проследит перемещения Ключа.
— Поздно, — сокрушенно вздохнул Брутс. — Старик утверждает, что больше не чувствует артефакт.
— Как это? — изумился я.
— А так! — со злостью выпалил Брутс. — Говорит, что связь прервалась. Почему — не знает. Мы надеялись, что это каким-то образом связано с вашей вылазкой, но напрасно! Я на всякий случай подстраховался.
— Ах вот почему вы пригнали сюда войска, — понимающе протянул я. — Я-то грешным делом понадеялся, что из-за нас побеспокоились. Боюсь, даже перерыв все Трущобы, вы не найдете ни Ключ, ни того, кому он понадобился.
— Тем не менее я все равно буду искать! — упрямо заявил Брутс. — У меня не остается другого выхода. В скором времени в Трущобы подтянутся еще два полка. Мы переворошим здесь все, заглянем под любую травинку, посмотрим за каждым камнем.
— Желаю удачи, — сказал я. — А мы отправимся к Алуру. Вдруг ему в голову придет какая-нибудь идея…
— Не буду задерживать, — пробурчал Брутс. — Держите меня в курсе.
— Как насчет пистолетов? — осведомился я. — Нужно возвращать?
— Нет. Загляните на днях, я выправлю нужные бумаги. Если будут проблемы с полицией, можете ссылаться на меня. Всего хорошего!
— Прощайте, господин следователь, — ответил я.
— Еще раз повторюсь: обязательно держите меня в курсе и не занимайтесь самодеятельностью. Если один из вас чихнет, я должен знать где и сколько раз.
— Вы будете знать ровно столько, сколько мы.
— Или не будете, — совсем тихо добавил я, но так, чтобы это услышал лишь эльф.
Лигрель усмехнулся.
Поймать кэб поблизости от Трущоб не проще, чем укусить себя за локоть. А уж уболтать кэбмена, которого чудом занесло в район, находящийся в двух километрах от Трущоб, отвезти в квартал, в коем располагается гостиница Алура, еще труднее. Переговоры затянулись. Тогда Лигрель, порядком уставший от бесполезного сотрясания воздуха, решил прибегнуть к последнему аргументу: достал пистолет и направил в лоб извозчику со словами: «Ну пожалуйста!» Пистолет разряжен, но откуда бедному кэбмену было об этом знать? Во всяком случае, не от меня. Я едва стоял на ногах и не собирался развеивать чужие заблуждения.
Бедолага сразу переменился в лице: аргумент оказался простым и убедительным. Лигрель из самых лучших побуждений похлопал кэбмена по плечу. Кучер затрясся мелкой дрожью. Неудивительно, поскольку в этой руке находился пистолет и дуло несколько раз прошло в опасной близости от виска.
Кэб потихонечку тронулся.
Настроение было паршивое что у меня, что у эльфа, поэтому ехали молча. В голову лезли нехорошие мысли. Чтобы немного развеяться, я спросил Лигреля, как Лиринна. Эльф помрачнел.
— Она сейчас дома. Сегодня похороны защитников моста, и Лиринна помогает с приготовлениями.
— Понятно, — кивнул я, — передай ей: пусть завтра не приходит. Я сегодня навещу нашу клиентку, по сути дела, ее поручение мы выполнили. Если она расплатится сразу, Лиринна получит часть гонорара.
— Спасибо, — сдержанно поблагодарил эльф. — Это будет весьма кстати.
Я знал, что с деньгами у Лигреля не очень. Армейское жалованье едва позволяло сводить его большой семье концы с концами, и Лиринна устраивалась на работу отнюдь не от хорошей жизни. К тому же столица всегда славилась дороговизной.
Услышав наш тихий разговор, кэбмен, думая, что нам сейчас не до него, попытался спрыгнуть с козел и скрыться в темном переулке, однако дуло пистолета, высунутое бдительным эльфом в окошко, убедило его отказаться от намерений.
— Дружище, — воскликнул Лигрель, — не стоит волноваться! С нами ты в полной безопасности. Вези и ни о чем не беспокойся.
— Разве что кроме своей жизни, — мрачно добавил я.
Кэбмен угрюмо покосился, сплюнул и продолжил править лошадью. Дальнейший путь был без происшествий. Мы подъехали к гостинице. Я выглянул в окошко и увидел, что возле входа стоял филер по имени Димсон. Он успел порядком промерзнуть — солнце категорически отказывалось прогревать прохладные улочки города, поэтому полицейский слегка приплясывал, заставляя кровь быстрее бежать по жилам, чем и грелся.
— Скоро же вы, однако, обернулись, — удивился филер. — Как съездили?
— А, лучше не спрашивай, — отмахнулся я. — Алур у себя?
— А где же еще ему быть? — хмыкнул филер и, зябко кутаясь в курточку, попросил: — Там, у дверей, напарник мой приставлен, передайте ему, пожалуйста, чтобы шел меня сменить.
— Замерз? — сочувственно спросил я.
— Еще как! — подтвердил филер. — Ноги аж задервенели. Знал бы, что сегодня такой собачий холод будет, оделся бы потеплее. Пусть не тянет.
— Ладно, передадим, — заверил я.
— Господин полицейский! — заверещал кэбмен с козел, приняв Димсона за копа.
— Что тебе? — раздраженно спросил замерзший филер.
— Господин полицейский, — повторил кэбмен, — задержите этих людей. Они мне угрожали оружием.
— Да иди ты! — выругался Димсон и с такой злостью посмотрел на кэбмена, что тот не выдержал и умчался, хлестнув лошадь.
У дверей Алура прохаживался еще один филер. Я передал ему просьбу Димсона, но филер лишь хмыкнул:
— Ничего, пускай померзнет. Договаривались каждый час меняться, пусть терпит.
