Вениамин Шехтман - Мэджик юзеры
До полуночи субтильный негр, закутавшись в спальный мешок, слушал лес, ночью куда более активный чем днем. Кто-то топал, кто-то шуршал, а некоторые обитатели леса и вовсе вопили и орали. Некоторые звуки казались Вальдесу знакомыми, такими же, как на Кубе, но большинство — совершенно новыми. Он и предположить бы не взялся, кто их производит. Вот этот полурык-полузевок, это кто? Ягуар? Или обезьяна? Ревун, например, или коата. Может тапир? Вальдес был слаб в естествознании и несколько тяготился своим невежеством.
После полуночи Вальдеса стало так неумолимо клонить ко сну, что он почувствовал — вот-вот сомлеет. Разбудив Диму, он провалился в сон. А когда проснулся, пришлось сразу включиться в работу.
— Устал вчера, да? — крикнул ему Дима, уже таскавший какие-то жерди. — Оно и понятно. Ты там поешь, я лапши вон тебе запарил в манерке и давай к нам, на верфь!
Плот, примерно такой-же конструкции что и тот, что послужил им при переправе, только много больший и с шалашом на выстеленной банановыми листьями палубе, спустили на воду только к полудню. В шалаш посадили связанного Хорхе-Педро, туда же залез досыпать Вальдес. Перон встал к рулевому шесту, а Дима сел на носу и спустил ноги в воду. Но вспомнив о кайманах, пираньях и почему-то амазонской инии — зубастом пресноводном дельфине, торопливо втянул их обратно.
Скрестив ноги, Дима любовался пейзажами одуряющей красоты, пока к нему не присоединился проснувшийся Вальдес. Он принес манерку с кофе и сел, поставив ее между собой и Димой.
— Глотни. Спорим, ты никогда не пил такого дрянного кофе? — вывел он из созерцания Диму. Тот, послушно глотнул.
— Вода такая, увы. А что, Джим, неплохо бы теперь порыбачить, а?
— Почему Джим? — непонимающе уставился на него Вальдес.
— Ты что, Гека не читал?
— Кого?
— Геккельберри Финна.
— А что это?
— Великая книга. Но в моем случае, просто очень хорошая. Потому что я в переводе читал, а там, говорят, половина цимеса в речевых особенностях. Говоры, диалекты, привязанные к местности и социальной группе идиомы. Клеменс написал. Который Твен.
— А! Но, в любом случае, идею порыбачить поддерживаю.
— Снастей нету.
— Снастей! Ты, похоже, не на океане вырос.
— Факт. Абсолютно не на океане. Очень от океана далеко вырос, а что?
Вместо ответа, Вальдес встал и подошел к Перону. Они о чем-то поговорили, Перон отнекивался, но потом согласился и Вальдес оттяпал у него ножиком прядь волос. Потом залез в шалаш и проделал тоже самое с Хорхе-Педро, только уже без всяких разговоров. Вернувшись к Диме, он попросил того зажать пальцами несколько длинных волосков, из тех, что он отрезал у колдуна Орово. Свободные концы Вальдес, под одобрительный комментарий Димы "А, макраме, понимаем!" ловко сплел в тугую косичку. Потом сделал следующую, а когда длинные волосы закончились, срастил концы косичек и, подергав для пробы, отложил получившийся шнурок.
— У нас тут колючек нет?
— Нет, — ответил Дима. — Зачем нам на плоту колючки.
— А булавка есть?
Получив отрицательный ответ, Вальдес порылся в своих запасах необходимого для волшебства мусора и нашел крепкий рыбий хребет. Долго возился с ним и ножом, а закончив, предъявил Диме аккуратный сдвоенный крючок.
— У тебя тут нету таких этих… обратных усиков, которые сорваться не дают.
Не отвечая, Вальдес пожал плечами. Ну нет и нет, можно и обойтись. Короткие волосы стриженного "под горшок" Перона, Вальдес употребил на то, чтобы сделать вокруг крючка торчащую юбочку. Поворошив листья, которыми был покрыт плот, нашел большого жука. Он оторвал ему жесткие надкрылья, насадил на крючок и, прогнав Перона с кормы, расположился там сам. Намотав конец волосяной лески на пальцы, он сидел, глядя в непрозрачную воду. Дима, которому было любопытно, устроился неподалеку и наблюдал за ним. Вальдес сидел час за часом, почти неподвижно. Иногда подходил Перон поправить курс.
Наконец, Вальдес встал и смачно плюнул в воду. Леску с крючком он смотал и сунул в карман.
— Погода такая, — посочувствовал Дима. — Клева нет.
— Нет, — не поддался на утешения Вальдес. — Это я виноват, снасть сделал неуловистую. Думаю, жук был плохой.
— Точно жук. — поддержал его Дима. — Давай лучше, по-нашему рыбу ловить, магически.
Они легли на носу, причем Дима попросил Вальдеса отдельно следить, чтобы его не схватил за голову кайман, пока он будет высматривать рыбу. Вальдес честно следил, хотя и сомневался что в этом есть необходимость.
А Дима пристально смотрел вперед по курсу. Рассмотреть собственно рыбу, в мутной воде он не рассчитывал. Он смотрел на саму воду. И высмотрел. В нескольких метрах перед плотом вода пошла рябью и будто чуть вспучилась. Дима произнес заклинание и, едва не свалившись, выхватил из воды всплывшую на боку, парализованную рыбину, когда плот к ней достаточно приблизился.
— Ух! Боялся, утонет! — он потряс в воздухе черной усатой рыбой в локоть длиной.
— У ней же пузырь. — возразил Вальдес, трогая гладкую скользкую кожу. — Сом?
— Ага, какой-то здешний сом. Похож на наших, но мордастей. Сваришь?
— Конечно.
Сом оказался нежным и очень вкусным, после того как Вальдес приготовил его с душистым перцем и каким-то кислым корешком. Только слишком маленьким на четверых. Так, побаловались, а не поели.
***
По ночам Дима следил за тем чтобы плот держался в форваторе, а шаманы спали в шалаше связанные. Но на третий вечер, индейцы ложиться не стали, а сидели на носу и вглядывались в темный силуэт берега.
— Стой! — закричал Перон. — К берегу правь!
— Что ты там увидел? — спросил Дима.
— Смотрите, кабальерос: отсюда та гора — в точности голова спящего. Вон, рот открыт, вон ноздри, вон челка.
— Была такая гора, точно. — согласился Дима и стал менять курс так, чтобы причалить. Перон подбежал помогать.
А Вальдес ничего делать не стал, он следил за Хорхе-Педро. Опасался что тот, под шумок скользнет в воду и сбежит. Кто их, индейцев, знает, может они умеют со связанными руками плавать.
***
Идти все время в гору, оказалось трудно даже для индейцев. Все-таки, оба они были людьми сильно немолодыми. Но ничего, не жаловались, даже Хорхе-Педро, которому из-за кляпа во рту, было особенно трудно. Глядя на них и Диме с Вальдесом жаловаться было невместно.
Перевалив через поросшую лесом горку, вблизи не имеющую с лицом спящего никакого сходства, спустились в узкую долину, после свежего ветра горы, душную и страшно жаркую. Шаманы сперва повели друзей в один конец долины, там, явно удивленные, развернулись и повели обратно. В итоге, ночевали примерно там же, где спустились с горы.
