Лорел Гамильтон - Глоток Мрака
— Тогда, почему Таранис обвинил Риса и Галена в насилии?
— И еще Айблока, — сказала я. Это заставило меня задаться вопросом. — Эйб тоже в опасности?
— Если к Рису вернуться его силы, то он будет невероятно опасен, — сказал Мистраль. — Почему они его не пытались убить? Почему они думают, что смогут убедить его присоединиться к ним?
— Я не знаю. Я повторяю то, что сказала Саир.
— Она солгала? — спросил Дойл.
Это было при мне.
— Я думаю, что она слишком боялась, чтобы лгать, но… — Я уставилась на них. — Я была дурой? Все мы были дураками? Нет, Богиня не предупреждала меня об опасности для Риса или Галена. Она предупредила меня в прошлый раз, когда Галена почти убили.
— Я думаю, что они в безопасности, пока, — сказал Дойл.
— Но Дойл, разве ты не видишь? Слишком много заговоров, слишком много партий в волшебной стране. Часть хочет видеть тебя мертвым, но есть и неблагие, которые хотят видеть мертвым Галена. Они убеждены, что он — Зеленый человек, который поможет мне занять трон. А я считаю, Зеленый человек в пророчестве — просто Бог, Консорт.
— Согласен, — сказал Дойл.
— Возможно Таранис верит в свои обвинения против Риса и других в насилии. Он достаточно сумасшедший для того, чтобы править придворными. Возможно кто-то еще хотел нашей смерти и по другим причинам, и использовал для этого короля, — сказал Шолто.
— Мы в центре паутины заговоров. Некоторые нити мы можем коснуться и проследить их, но другие предупредят паука, — сказал Дойл.
— А он придет и съест нас, — сказал я. — Сегодня мы должны уйти из волшебной страны, мы возвращаемся в Лос-Анджелес, и попытаемся выжить. Здесь нет ничего, что гарантировало бы нашу безопасность.
Мужчины обменялись взглядами. Шолто сказал:
— Полагаю, что среди слуа я в безопасности, но за пределами… — Он пожал плечами. Он носил свой собственный белый меч, вырезанный из кости щит был прислонен к его трону. Он поднял щит и сжал его в руке. Он прикрывал его тело от шеи до середины бедра.
— Почему больше не делают подобных вещей силы, которые приходят к нам, как чаша, костяное копье или костяной нож? — Спросила я.
— Вещи, которые даются богами или приходят в видениях, приходят в руку как магия. Но вещи, которые даны защитниками земли, воды, воздуха или огня больше походят на смертное оружие. Они могут быть утеряны, и не ты из несешь, — сказал Дойл.
— Буду знать, — сказала я.
В офисе зазвонил телефон. Шолто взял трубку, что-то пробормотал, потом вручил мне.
— Это тебя — Майор Уолтерс.
Я взяла трубку и поприветствовала:
— Здравствуйте, Майор Уолтерс.
— Мы снаружи, осаждающие уходят. Люди Вашего дяди собираются и идут домой.
— Спасибо, майор.
— Это моя работа, — сказал он. — Теперь, ждем только Вас. Мы хотели бы вернуться домой.
— Вы правы. О, и майор, есть еще двое мужчин, которых я должна найти и которые вернуться в Лос-Анджелес со мной.
— Это Гален Гринхэйр и Рис Найт?
Я не слышала их имен из водительских прав.
— Да, это они. Они с Вами?
— Да.
— Впечатлена. Даже у нас мои пожелания не выполняют так хорошо.
— Они сами нашли нас. Господин Найт сказал, что когда он видел нас, то понял, что должен остаться здесь и дождаться Вас и Капитана Дойла.
— Скажите ему, что одна наша проблема только что вернулась ко Двору Благих.
— Я передам. Теперь, Вы можете присоединиться к нам, и скажите, сколько мест в транспорте для Вас нужно.
— Для меня и еще троих.
— Хорошо.
— Ещё раз спасибо, майор, и мы снова Вам рады. — Я положила телефон и повернулась к мужчинам.
— Рис и Гален уже с ними, — сказала я.
— Рис знает, что есть только один человек, ради которого в волшебную страну приведут Национальную гвардию, — сказал Дойл.
— Ты бы мне польстил, если бы моя жизнь не была в опасности так часто.
Дойл притянул меня к себе и улыбнулся.
— Я отдам свою жизнь, чтобы ты была в безопасности.
Я покачала головой и не улыбнулась в ответ. Я взял его руку в свою.
— Глупый человек. Я хочу, чтобы ты был жив и был со мной, а не мертвым героем. Имей это ввиду, когда будешь в следующий раз делать выбор, хорошо?
Его улыбка исчезла, и он смотрел мне в лицо, как будто он мог прочитать мои мысли, даже те, о которых я не знала. Когда-то этот взгляд заставлял меня вздрагивать или бояться, но не теперь. Теперь у меня не было тайн от Дойла. У него она могли быть от меня.
— Я не могу обещать, что буду приложу все усилия, чтобы никогда не разочаровать тебя, Мерри.
Это было лучше, что я могла от него добиться. Он никогда бы не пообещал не погибать, чтобы меня защитить, потому что это было именно то, что он сделал бы. Я сделала выбор за него. Я решила бросить волшебную страну, любой предложенный трон, лишь бы спасти нас. Я хотела, чтобы отцы моих детей были живы к их рождению.
Он коснулся моего лица.
— Ты выглядишь грустной, я не хотел, чтобы ты грустила.
Я устроила свою щеку в его руке, чувствуя теплоту и его реальность.
— Меня пугает, что наши враги настолько настроены сначала убить тебя, мой Мрак.
— Меня не убьют, — сказал Мистраль.
— Да, — сказал он.
Я погладила его руку и отступила, глядя на всех троих.
— Вы лучше все останьтесь в живых, потому что отъезд из волшебной страны ничего не остановит. Это только даст нам передышку. Обвинение Тараниса в насилии сделает СМИ нашими друзьями, и уменьшит количество нападений, если они не захотят увидеть это в новостях.
— Вы говорите, что папарацци будут нашей защитой? — Дойл казался недоверчивым.
— Благие гордятся тем, что они хорошие парни. Они не захотят выглядеть плохими.
Дойл задумался.
— Повернем зло на пользу.
— Какие папарацци? — спросил Мистраль.
Все мы, включая Шолто, посмотрели на Мистраля. Клянусь, почти злая усмешка пересекла лица Шолто и Дойла.
— Если мы должны совершить сделку с дьяволом, Мистраль, то на таких снимках ты можешь быть с Мерри, — сказал Шолто.
— О чем вы говорите? — еще раз спросил Мистраль.
Шолто ответил:
— Я видел те снимки, Мрак. Ты, Рис и Мередит, нагие, занимающиеся противным.
— У нас не было секса, — сказала я.
— Некоторые из таблоидов в Европе использовали снимки, которые заставили бы сомневаться, — сказал Шолто.
— Когда это ты был в Европе? — Спросила я.
— У меня есть агентство, которое собирает любые сведения по миру о фейри.
— Это — превосходная идея, — сказал Дойл. — Нужно предложить такое королеве, только… — Он повернулся ко мне. — Я больше не служу той королеве.
