Елена Асеева - По ту сторону Солнца. Часть первая
Покинув воду, юный авгур выбрался из копанца, и немедля был утерт пористой, пухлой губкой, не то, чтобы втянувшей жидкость, а слегка придавшей самой коже слизистую влажность. Ури со всей заботой обтиравший Дарью, с тем же рачением одел ее в новые вещи, принесенные другим халупником. Голубо-золотистая туника, допрежь названная Аруном Гиридхари, как утака, обработанная по горловине атласной золотой полосой, и алая полоса ткани-парео, величаемая, как паталун, были чистыми. Это юный авгур понял не только по состоянию мягкости материи, но и потому как сами вещи слегка переливались в лучах Рашхат, когда Ури неспешно одевал их на него.
Теперь (и Дарья то мгновенно подметила) старший халупник вел себя по-другому и не столько с ней, сколько со стоящим подле собратом. И хотя по выражению его чудной мордочки было сложно, что распознать. По низкому тембру выдыхаемых звуков Даша сразу поняла, он весьма гневливо разговаривает с халупником, точно стараясь излить на него все недовольство дотоль испытанное от негуснегести. Потому не выдержав того морального давления, сам ссасуа (лишь последние крючки были закреплены на паталуне), торопливо ступил в сторону створки двери и не ожидая когда его догонит Ури, направился в свою половину чертогов, решив все же прогуляться по слободе.
Дарья достаточно быстро миновала сам коридор и холл всего-навсего мельком глянув в половину ассаруа, где возле третьей по счету двери замерши стояли два раба. И все тем же скорым шагом прошла веранду, каковую охраняли еще четыре раба застывшие подле раскрытых ее дверей. Ури нагнал ее в тот момент, когда Даша, окончательно покинула чертоги, спустившись по ступеням и остановившись на черной с металлическим блеском поверхности улицы, не зная в какую сторону далее следовать.
Старший халупник тотчас торопливо обежал ссасуа, и, согнув спину да свесив голову, враз качнул ее вправо, тем самым определяя маршрут движения. А потом направился по окоему чертогов и сада, выводя юного авгура на иную сторону улицы. Как оказалось, с обратной стороны сада продолжал свое прохождение все тот же широкий проход, марга, разделяющий кольцевые улицы и плавно входящий в храм.
Вукосавка, как обнаружилось, граничила с озером Даной двумя лежащими параллельно друг другу храмами. И если один (тот, по которому вошли в слободу) имел разграничение с озерной водой в виде моста, то второй живописуя широкий в форме полой трубы проход через храм, соединялся с длинным из бесцветного, прозрачного хрусталя причалом, входящим в Дану. Имея в своем завершение полукруг, пирс иным краем плотно стыковался с храмом. Сам храм полусферической формы и полупрозрачным составом переливался в заходящих лучах Рашхат лазурью цвета. Ровные голубые стены из хрусталя были столь безупречны, что лучи центральной звезды преломлялись от них в направление строго вниз, точно входили в более плотную среду. Сверху на полусферическом здание, также поместилась огромная статуя Аруна Гиридхари. С той же высотой и цветом зеленовато-коричневого хрусталя с примесью болотно-сизых, расплывчатых пятен, в точности повторяя облик негуснегести велесвановцев. Восседая в позе лотоса, статуя не только воспроизводила черты лица ассаруа, фигуры, складки одежды, пластины пояса, но и в аккурат передавала цвет его голубо-алых радужек. Руки статуи, вскинутые вверх, были согнуты в локтях, а из развернутых к небу ладоней изливались потоки темно-синей воды, коя большей частью скатываясь со стен храма, попадала в озеро.
Выйдя на сам причал, и пройдя по нему вперед, Даша не только смогла, обернувшись, рассмотреть статую ассаруа, но и оглядела само озеро. Вода и с этой ее стороны была покрыта широкими, сизо-зелеными листьями с загнутыми вверх краями и соседствующими грушевидными, исчерна-синими, огромными цветами. Над оными кружили густо черные стрекозы и здоровущие птицы, с расплющенными кожистыми телами. Хотя прямо перед пирсом ее гладь не покрывали растения, точно нарочно от них очистили значимый промежуток озера.
На самом пирсе находилось трое велесвановцев, еще двое плавали в озере, как раз на расчищенном от растений пространстве воды. Это были взрослые создания. Даша поняла не только, потому как они были одеты в темные расцветки одежды (выдающих в расе велесвановцев старшинство), но и потому как на их лбах (в отличие от ее) имелись чешуйки: девять, семь, пять, три, один с желтоватым отливом, указывающие на то, что они приступили к исполнению своих обязанностей.
Ури досель шагающий впереди, стоило им выйти на причал сразу остановился, и, свесив еще ниже голову, едва ею мотнул вперед, указывая пройтись, и воспринимаемо для Дарьи на велесвановском сказал «да». Еще какое-то время она стояла подле старшего халупника, менжуясь его оставить, а после медленно направилась повдоль причала, разглядывая саму гладь озера, бросая робкие взгляды на сидящих и о чем-то беседующих велесвановцев. Пирс, один-в-один, как и мост, ведущий с противоположной стороны острова в Вукосавку, не имел каких-либо ограничений, в виде поручней. Пролегая по поверхности озера, он округлыми гранями входил в воду, поражающей взгляд собственной неподвижностью зеркала.
Даша застопорила собственный шаг возле кромки причала, и, оглядев ее, неспешно опустилась на присядки. И тот же миг воззрилась на плавающих велесвановцев, каковые ныряя под воду, пропадали под ее темно-синей поверхностью на продолжительное время, да выныривали внезапно, где-то в ином месте. Поседев в столь неудобном (как оказалось) положение, Дарья приняла позу лотоса, более привычную для ее организма. Она неспешно протянула вперед руку и слегка наклонившись, коснулась поверхности весьма холодной (коль говорить точнее леденящей) воды, мгновенно ощутив, как закололи кончики пальцев, а внутри рта свело язык.
— Разве ассаруа вам позволил авгур дотрагиваться до воды? — неожиданно раздалось позади ссасуа. И голос, точь-в-точь, схожий с голосом Прашанта (высокий, как альт и наполненный осиплостью) охватил пространство, похоже, отразившись от самой нетронуто-ровной глади воды. Так, что от сего волнения Даша, судорожно вздрогнув, обернулась, одновременно, выудив из воды пальцы. С подушечек которых тугими каплями медлительно набухая, сорвались вниз несколько капель. Вместе с тем она вскинула вверх голову и воззрилась в лицо стоящего в шаге от нее велесвановца. Можно было бы сказать, что этот представитель расы мало чем отличался от Аруна Гиридхари, Девдаса или Прашанта. Впрочем, сейчас Даша уже смогла заметить особенности его лица. Сберегший несколько овальную форму лица, вместе с тем он обладал более мягкими чертами, определенно, указывающими на его юность. Сами ноздри велесвановца имели больший диаметр и, параллельно, меньшую высоту оттопыренных бортов. Да и цвет его кожи казался насыщенным сизым отливом, потому в сочетании с густой, бесцветной слизью, она смотрелась много темнее. В крупных с удлиненными уголками глазах имеющих черные овальные зрачки, располагались ярко зеленые радужки, а с макушки головы свисали две небольшие косички, где сам волос смотрелся пепельно-соломенного оттенка. Одетый в темно-синюю утаку, обработанную по низу и горловине красной полосой, и фиолетовый паталун, велесвановец был охвачен на талии тканевым поясом красной расцветки с длинными висячими прядками, унизанными рубинового цвета круглыми камушками. Он едва изогнул нижний край своего зрительно и вовсе маленького рта, и, шагнув вперед, опустился подле Даши на поверхность причала, приняв позу лотоса, да с демонстрируемым теплом сказал:
