Павел Корнев - Жнец
Чувствовалось в темном сотнике нечто… Нечто темное? Вот-вот. Скверна? И она тоже. Но не только. А не бесноватый ли он, часом?
— Себастьян Март, — протянул я руку загадочно улыбавшемуся здоровяку.
— Приятно познакомиться, — все с той же ухмылкой ответил на рукопожатие Густав. На мгновение он с силой сжал мою ладонь, но сразу ослабил хватку и с некоторой ноткой удивления хмыкнул: — Вот, значит, как…
— Значит, вот так… — ровно с той же интонацией буркнул в ответ я.
В душе Густава таилась тьма. Тьма, как две капли воды походившая на заточенное в привезенных с острова наконечниках проклятие. И ведь бесноватым он не был совершенно точно!
— Это у вас какое-то секретное рукопожатие? — тасуя колоду карт, с усмешкой поинтересовался Ловкач.
— Вы взяли с собой шута? — хмуро глянул на него темный сотник.
— Все мы здесь не те, кем кажемся, — спокойно пожал плечами Якоб и протянул вытащенную наугад из колоды карту стоявшему рядом с ним Эдварду: — Палач! — Следующим на очереди оказался Пьер. — Стражник!
На одеяло лежавшего на кровати Ричарда упал мертвец, заинтересовавшийся устроенным мошенником представлением Карл Вадер сам вытянул убийцу, а я с немалым удивлением уставился на протянутого Ловкачом святого.
— Ну а сам-то ты кто? — поймал брошенного ему беса Густав.
— Шулер, разумеется, — ухмыльнулся Якоб и веером Разложил колоду, в которой все до единой карты оказались жуликами.
— Ты позвал меня посмотреть на карточные фокусы? — И Жнец не потрудившись скрыть своего раздражения, уставился сотник на Карла.
— Думаю, сейчас они перейдут к делу, — спокойно улыбнулся писарь.
— Сколько у вас людей? — .Для начала я решил выяснить, на какую именно помощь мы, собственно, можем рассчитывать.
— Это зависит от того, что вы намереваетесь предложить, — ушел от прямого ответа Густав.
— Мы намерены убить некоего отшельника, — вместо меня ответил Ричард Йорк. — Одним он известен как Жнец, другим как Серый Святой.
— Ты говорил, что отведешь на встречу с серьезными людьми, — вновь обернулся Густав к Карлу. — А вместо этого привел к каким-то шутам с ярко выраженной тягой к самоубийственным авантюрам!
— Мне казалось, тебя это должно заинтересовать, — не стушевался писарь. — Сам не знаю почему, я решил, что тебе надоело вздрагивать от каждого шороха.
— Чушь собачья!
— Собираешься и дальше бегать от Высших? И насколько хватит твоей удачи?
— Я ни от кого не бегаю! — в гневе стиснул кулаки Густав, но моментально взял себя в руки и рассмеялся: — Наступил-таки, негодяй, на больную мозоль! Ладно, чего уж греха таить: да, я боюсь. Боюсь Высших, вдвойне боюсь Жнеца. Раньше я выполнял для старика кое-какие поручения и поэтому лучше кого бы то ни было представляю, насколько он опасен.
— Так, понимаю, до недавнего времени вы сражались на стороне Ланса? — прищурился я.
— Командовал темной сотней.
— Это что-то вроде отряда смертников?
— Именно.
— И по какой причине вы оставили службу?
— Мне кое-что пообещали. Пообещали, но не дали. — Решив, что сказал достаточно, Густав ткнул пальцем в писаря: — А ты, мальчик, в следующий раз попридержи-ка лучше язык.
— Ой, да ладно…
— Не да ладно. Будь моя воля, я бы давно отправил Жнеца к бесам. Но рисковать своей шкурой не пойми ради чего — это не для меня.
— А если мы предложим реальную возможность избавить этот мир от Жнеца, вы в деле? — поинтересовался я.
— Реальную? — задумался здоровяк. — Если только реальной ее сочту я сам…
— Ну разумеется.
— Тогда можете попробовать убедить меня в том, что вы не сборище душевнобольных.
— Эдвард!
Лучник достал из-под кровати тул со снаряженными проклятыми наконечниками стрелами и кинул его Густаву. Тот приоткрыл крышку, сразу же поставил ее обратно и в изумлении уставился на меня. Потом вновь заглянул в тул и ошарашенно покачал головой:
— Это то, о чем я думаю?
— Похожи на тот болт, которым Высшего в Нильмаре убили, — выглянул у него из-за плеча Карл Вадер. И предупредил: — Осторожней, у меня потом кожа с ладоней чуть ли не до мяса слезла. Да и пластом цельную декаду валялся.
— Четыре стрелы? — Густав Сирлин закрыл тул, наморщил лоб и подкинул его в руке. — Ладно! Я пойду с вами и возьму всех своих людей…
— Сколько их?
— Два десятка. Но мне нужен будет один из наконечников.
— Даже речи об этом идти не может. — Я забрал тул у сотника и покачал головой. — Забудь.
— Это моя цена, — не отступился тот. — Вы вообще знаете, где обитает Жнец? Хотите ехать через половину Ланса? В путь! А так уже сегодня вечером я приведу вас на место!
— Что за чушь?! — фыркнул Пьер.
— Вовсе не чушь, — расправил плечи здоровяк. — Мне не составит труда перебросить вас через Пустоту, а наконечник поможет отогнать бесов.
— Ты действительно сможешь это провернуть? — засомневался я. Ни о чем подобном раньше даже слышать не приходилось, но жившая в сотнике тьма заставляла воспринимать его слова всерьез.
— Позволь, я кое-что покажу.
Густав взял у меня тул, вынул одну из стрел и, нисколько не опасаясь порезаться, изо всех сил стиснул наконечник в кулаке. Пальцы сотника от натуги побелели, на лице выступил пот, и — поразительно дело! — тьма не смогла причинить ему никакого вреда. Более того, Густав сам принялся вытягивать в себя заточенное в металл проклятие.
Сотник закашлялся, его начала бить мелкая дрожь, но наконечника из руки он так и не выпустил. Внезапно раздался хруст, и на пол посыпалось рыжевато-серое крошево.
— Я сейчас вернусь.
Густав закрыл ладонью налившиеся чернотой глаза и вслепую вышел из комнаты.
— Вот всегда с ним так, — меланхолично заметил Карл Вадер. — Как выкинет что-нибудь, так хоть стой, хоть падай.
— И не говори. — Я поворошил носком ботинка кучку ржавой пыли и кинул тул ошарашенному Эдварду: — Спрячь.
— Теперь у нас на одну стрелу меньше, — укорил меня Ричард Йорк.
— Да, нехорошо получилось, — вздохнул я, — С другой стороны, скорее всего, он и в самом деле сможет привести нас к Жнецу.
— Густав обычно делает то, что обещает. — Карл Вадер присел на краешек моей кровати. — Но какой же он тяжелый! Да и людей под стать себе подобрал…
— В смысле?
— Об осторожности совершенно не думают. Фанатики, что с них взять! — фыркнул писарь. — Я чуть не поседел с ними за это время! Ладно, сейчас еще немного к моим советам прислушиваться стали, а раньше вообще волком выл.
— Зачем они громят храмы? — заинтересовался Ричард Йорк. — Неужели Густав просто пытается отомстить?
— Один из служителей Единения принимает на себя грехи прихожан, вот он-то сотнику и нужен, — объяснил Карл.
— Грехи? — удивился я, — Постой, ты хочешь сказать, в храмах из людей вытягивают скверну?
— Нуда. Я же писал об этом графу. Правда, Густав убежден, что вместе со скверной прихожане лишаются части жизненных сил…
— Так вот откуда Высшие берут силу! — зашагал я по комнате — Да уж… Теперь многое становится понятным…
— Нужно поставить погром храмов на поток, — предложил Пьер.
— Толку-то! — фыркнул Карл. — Сегодня мы храм разгромили, завтра там уже опять народу полно.
— Значит, нужно подтолкнуть к погромам обывателей из истинно верующих, которым Единение как нож вострый… — Я замолчал и уставился на писаря, — Что скажешь, этому самозваному сотнику можно доверять?
— Он умный человек, понимает, что рано или поздно его схватят. Куда бы ни убежал, Высшие его везде отыщут.
— Выходит, сейчас наши цели совпадают?
— Думаю, да.
— А он не продаст нас Жнецу? — забеспокоился Эдвард. — Откупится и будет жить себе припеваючи.
— Мне кажется, там еще что-то личное, — покачал головой Карл. — Да и не простят его так просто, мы тут столько дел натворить успели…
— Рискнем, — решил я и обернулся к распахнувшейся Двери.
— Прошу прощения, надо было отлучиться, — как ни в чем не бывало переступил через порог Густав Сирлин, — Вы идете?
— Куда?
— Мы устраиваем налет на храм у Ясеневого моста, оттуда сразу проведу вас в Пригге.
— Густав! — вскочил на ноги Карл Вадер, — Мы же договаривались — больше никаких погромов в городе. Сейчас и так все стражники на ушах стоят! Да нас в храме наверняка ждут уже!
— И пусть ждут. Им же хуже, — беспечно отмахнулся темный сотник. — Ну, так что вы решили?
— Мы идем. — Я закинул на плечо ремень дорожного мешка и на всякий случай уточнил: — Оружие у вас есть? У нас только ножи.
— Найдем.
— А лук? — спрятал под плащ тул со стрелами Эдвард.
— И лук найдем, — пообещал Густав. — Я вас на улице жду.
