Е. Кочешкова - Шут
— Патрик, ты не болен? — спросил король с тревогой.
— Представь себе — нет! — ответил Шут, чувствуя, впрочем, как внезапный порыв гнева оставляет его, выветриваясь вместе с хмелем. — Зато я сказал тебе, все что хотел… — он устало опустил руки и запоздало ужаснулся своим словам.
— Знаешь, Пат… — король поглядел на него как-то странно, — если бы я не был знаком с тобой так хорошо, то подумал бы… что ты любишь Элею.
Шута будто ледяной водой окатили. Даже сердце замерло на миг. Кровь бросилась в лицо.
— Да ты… ты что, Руальд?! Как твой язык повернулся такое сказать?! Как ты вообще мог такое подумать? Ты полагаешь, я способен у тебя за спиной флиртовать с королевой?! — он едва не задохнулся от возмущения и непонятного страха.
— Брось, Патрик… Я другое имел в виду…
Шут чувствовал, как его колотит, он даже слов не мог подобрать, чтобы ответить. Несколько минут прошли в молчании, пока Руальд вдруг не заговорил снова:
— Знаешь, Пат… — промолвил он негромко, — я действительно не понимаю, какое помрачение заставило меня думать и действовать так. Я помню, что говорил тебе… И Элее. Я ведь чуть не зашиб тебя тогда в купальне… — король тяжело вздохнул. — Сейчас мне кажется — это был и не я вовсе… В те дни я думал только о нас с Нар, все остальное будто ушло в туман и не имело значения. Наверное, я и вправду теряю разум… Видят боги, за все, что я натворил, Давиан имеет полное право лишить меня жизни…
— О, Руальд… — слов не осталось, только боль. Шуту было нестерпимо стыдно за эту нелепую вспышку гнева. Разве король виноват, что его настигла такая беда? Разве он виноват, что боги не послали ему настоящей любви к Элее? Ведь если ее нет, этой любви — разве можно ее выдумать нарочно?.. — Прости… Прости меня, мой король… — он опустился перед Руальдом на колени и пряча глаза, уткнулся лицом в мятый рукав его камзола. — Прости…
Какое-то время они плечом к плечу сидели в тишине, и Шут думал о том, как это страшно — ждать своей казни. Умирать на чужбине от руки палача, честно расплачиваясь за свои ошибки.
— Руальд… я всегда хотел сказать тебе… Знаешь, у меня ведь нет никого тебя дороже, — Шут действительно никогда раньше не позволял себе таких откровенных слов. Да, он всегда осознавал, как много значит для него король, и не скрывал этого. Но одно дело преданно смотреть человеку в глаза и совсем другое — сознаться в своих чувствах. Они ведь не барышни — мужчины… — Я бы так хотел, чтобы ты в самом деле был моим братом…
— Патрик… — Руальд крепко сжал его плечо. — Ты и есть мой брат. В сотни раз больше, чем настоящий.
От этих слов у Шута потеплело в груди, и улыбка непроизвольно заиграла на губах.
18
На этот раз в дверь постучали прежде, чем открыть ее.
— Господин Патрик… — он узнал одного из приближенных лордов Давиана. Кажется, это был какой-то близкий родственник короля. — Однако, вы не тратите время даром. Мы потеряли вас. А тут как раз стражник доложил, что странный господин чуть не прибил его бутылкой. Бедняга ведь не знал, кто вы. Решил от греха подальше не трогать, — лорд улыбнулся, — вдруг вы родовитый дворянин.
— Да какой я дворянин, — вздохнул Шут, с отвращением вспоминая свою выходку. Он медленно встал и крепко обнял Руальда. — Не падайте духом, Ваше Величество. Вы ведь знаете, я сделаю все, чтобы мы с вами еще напились винца с кумином за партией в «престолы»…
В коридоре подземелья Шут устало попросил:
— Простите, лорд…
— Квиям, господин Патрик.
— Квиям… пожалуйста, не говорите мне ничего. Я знаю, что он виновен, но он — мой король. И… в конце концов, ваш Давиан никогда не терял рассудок по вине сил, неподвластных простому человеку. Да уберегут вас боги от такой беды…
— Я не думал осуждать вас…
— Думали. Я знаю, — Шут вздохнул. — Такие вещи принять очень трудно, и я понимаю вас. Но… скажу снова — вы просто не знаете, каково это.
На сей раз Квиям промолчал. Может быть, пытался представить.
— Вы сказали, что искали меня, — нарушил молчание Шут, когда они уже почти покинули подземелье.
— Да, скоро начнется праздник. Вы — почетный гость, король очень огорчился бы, не увидев вас в зале.
Шут опять не сдержал вздоха:
— А мне бы сейчас поспать… Голова болит, хоть вой.
— Полагаю, наш дворцовый лекарь сумеет помочь вам. У нас почти не осталось времени — праздник вот-вот начнется, но этот малый знает толк в своем деле. Уж головную боль он снимет за считанные минуты. Предлагаю вам поспешить.
— Охотно, — буркнул Шут, которому никуда спешить не хотелось.
Лекарь оказался совсем молодым парнишкой с веселыми глазами и легкой рукой. Именно руками, не прибегая к помощи каких-либо снадобий, он действительно очень быстро выправил Шутову голову.
— Где это вы, господи Патрик, такого забористого кумина успели отведать?
Шут уставился на него непонимающе:
— Это было обычное вино. Вовсе без кумина! Да и при чем тут специи?
— О! Бросьте мне голову морочить! — Лекарь рассмеялся. — Неужели я не отличу винного похмелья от последствий курения этой, как вы выразились, «специи»?
— Я ничего не курил, — удивился Шут.
— Да ладно, — ухмыльнулся парень, — чего вы стесняетесь, господин Патрик? Ну подымили немного с дорожки, ну не рассчитали… С кем не бывает. Вот, так лучше?
— Лучше… Только я все равно ничего не курил.
Лекарь пожал плечами. Свое дело он сделал, а причуды скромных заморских господ его мало интересовали. Едва только он покинул комнату, как на пороге возник лорд Квиям.
— Вам лучше, господин Патрик?
— Значительно, — Шут не стал испытывать терпения лорда и тут же встал с удобной дневной лежанки, на которой почти задремал во время лечения.
— Хвала богам! Идемте скорее. Позвольте только, — легким, почти незаметным движением он расправил ворот Шутова костюма, а затем одернул на нем куртку и смахнул мусор, налипший к спине. Учитывая, что ростом лорд был почти на голову выше своего спутника, для него это не составило труда. Шут смутился.
— Лорд Квиям, вы же не камердинер…
— Мне поручено отвечать за ваше благополучное пребывание у нас в гостях. Будет нехорошо, если вы предстанете перед королем и господами дворянами в неприглядном виде. Вот, разрешите предложить вам еще это, — Квиям протянул Шуту миниатюрный гребень.
19
Место за столом ему досталось поистине почетное — по правую руку от короля. Это было настолько неожиданно и неправдоподобно, что Шут растерянно оглянулся на Квияма, указавшего ему, куда надо сесть. Лорд кивнул: мол, гость не ошибся. Да и не было больше рядом свободных кресел, кроме одного, куда уже почти сел сам Квиям. Все, и правда, ждали только господина Патрика, который валялся на лежанке и спорил с королевским лекарем о всякой чепухе. Шуту стало как-то совсем уж неловко. Он ящерицей скользнул за стол и, не поднимая глаз, уставился в пустую тарелку. Квиям, расположившийся справа от него, придвинул Шуту кубок с вином.
