Сергей Дорош - Темная сторона Луны
– Так и было, черный, – хмуро ответил друид-отступник. – Так и было.
А перед глазами у него в который раз встала злосчастная ночь побега от друидов. Три тела позади. Два меча за спиной, два – в руках. Спасенный архангел бежит первым. А двое аколитов, которые привели его, еще не успели отойти далеко. Они выхватывают мечи, бросаются наперерез беглецам. Один бьет в глубоком выпаде. Архангел отпрыгивает назад, инстинктивно прикрывается рукой, и острие серпа-меча оставляет весьма характерный порез. Орсо его никогда не забыть: слегка изогнутый, тянется через все предплечье, заходя на тыльную сторону ладони. Вихрь боя. Один из охранников перекинулся в медведя. Орсо повалил его, но не убил. И тут архангел сказал, что все равно ему не уйти. А Орсо так кстати вспомнил, что часть тела, отсеченная от человека в зверином воплощении, так и остается звериной, сохраняя все свои свойства. В том числе и непробиваемость. Тогда он подумал: пусть одна друидская тварь помучается, чтобы выжил хороший человек, – и содрал с аколита шкуру живьем. Ту самую, что сейчас у него на плечах. Ту, что остановила пули из АК-47, прошедшие в трактире сквозь тело друидского служителя, которым Орсо прикрылся от остальных.
– Я – дерьмо, и меня в это ткнули носом, – сказал Орсо. Для себя сказал, не для других. И дальше говорил не для того, чтобы кому-то что-то рассказать. Просто все накипевшее распирало его, рвало на части. – Я встретил того, из-за кого решил бежать от друидов. Он специально пришел, чтобы убить меня. И рассказал немало перед смертью. Хотел поиздеваться напоследок. А ведь я знал, что архангелы предали домены. Лес об этом кричал, едва я ступил на Землю. Он хотел предупредить меня, а я все списывал на неправильное понимание. До последнего цеплялся за старые заблуждения. Пока они не вышли против меня во всей красе. Вот тогда я и понял, что все сказанное мне архангелом, когда он был в плену, не больше не меньше как дешевая пропаганда. Заманка для дурачков. Вот.
А на самом деле я имел предназначение. Это я должен был поднять одного друида на более высокую ступень развития, чем все, что доступно Кругу сейчас. Дагарикс его имя. Было об этом пророчество. Вот архангелы и решили ударить в корень проблемы, а друиды не поняли всей сложности ситуации. И вот теперь я у разбитого корыта, и Дагарикс скоро будет потерян. Вот.
Эта тварь мне все рассказала. Для него было большим сюрпризом, когда я покрошил его подпевал, до того как они успели мечи поднять. Он прыгнул на меня. А оба магазина уже пусты. И перезарядить не успею. Пришлось отбиваться прикладом. Архангел его чуть ли не в щепки расколол.
Но для меня это не страшно – даже простой неофит дерево назад срастить может. Я успел выхватить «магнум», ну и всадил ему в живот всю обойму. Добивать не стал. Он и так не жилец. А уж он перед смертью все выложил: и про план против меня, и про Дагарикса… Вот.
Так, черный, и получается. Я задницей чую: что-то не так было в моем посвящении несостоявшемся. Чего-то не сообразил я. Прочие – ладно, но Дагарикса я чувствовал неплохо. Тем более наш поединок о многом мне сказал. Это тот, помните, что дарклингов убил, – Дагарикс его имя. Даже Лин покойный сказал, что он – истинный воин. Будь ритуал посвящения такой мерзостью, он не пошел бы на это. Вот.
И от этого вдвойне обидно. Провели меня, поиграли и выбросили. Только если они думали, что я сломаюсь, – черта лысого. Теперь я со всего Воинства Небесного ответ требовать буду, пока они меня не прибьют. Вот.
– Герой, – проворчала Гюрза. – С перочинным ножом на строй тяжелой пехоты.
– Угомонись, – устало буркнул Хансер, и девушка опять притихла.
Все вновь замолчали. Тайви тихо встала, подошла к Хансеру и занялась его ранами, подправляя огрехи Орсо. Все-таки целительство – это была ее сила.
– Я другого боюсь, – тихо сказал Орсо. – Боюсь, охотников на меня спустят.
– Что за звери такие? – поинтересовался Хансер.
– Вот именно что звери и есть. Страшные твари.
– Странно, я не слышал о них.
– Немудрено. Друиды не любят о них говорить. Слышал древние мифы, скажем, о троянской войне?
– Краем уха. Знаешь же, я в древностях не силен.
– А подоплека всех их была такая, что однажды все другие планеты решили уничтожить Плутон. И ваши старцы, или как они там называются, пообещали свободу всем высшим, кто встанет на их стороне. Доменовцы посмеялись над этим, а зря. Так или иначе, у высших была озлобленность на тех, из-за кого они на Плутоне. Ну, короче, катились оттуда напавшие быстрее, чем туда. А высших ваши старцы выпустили – сдержали слово. Им же путь один был – на Землю. Многие сразу начали корчить из себя богов, детей богов и прочих высших существ. А там и до войн докатилось. Понятно, всем хотелось власти. Так вот, все, что в мифах низших объясняется вмешательством богов, на самом деле было действиями Круга. Как только кто-то из великих героев слишком зарывался, его устраняли. И поручали это охотникам. Один охотник вполне способен был вырезать высших отрядами.
– Так силен? – удивилась Гюрза.
– Суди сама: магия на него не действует, сила у него – как у слона. Единственное, что его удержит, – это заклятые серебряные кандалы. Форму тела меняет по желанию, так же, как и состав: кость, металл, камень… может принять облик любого зверя. И не только зверя. Один безобразничал в облике сфинкса. Не зря египтяне прозвали его отцом ужаса – поверьте, это еще мягко сказано.
– Сфинкса, насколько я помню, извели, – заметила Гюрза.
– Да, было дело. Охотники-то все равно смертные. Раны они заращивают в считаные мгновения. Сносишь ему голову – заживает сразу за мечом. Как извели сфинкса, я не знаю, способ нашелся. Как и горгону Медузу, и многих других. Один высший, Геракл – его друиды называли охотником за охотниками. А еще божьей карой. Но смогли убить и его. Вот.
– Быстро этих высших, как я посмотрю, угомонили… – Гюрзу рассказ, видимо, заинтересовал.
А вот Тайви с Хансером были все так же безучастны.
– Не всех, только воинствующих. Были и другие. Они жили тихо-мирно, обучали низших чему могли. Большинство христианских святых – это их последние ученики. Этих уже Воинство Небесное угомоняло. Те, кто не успевал укрыться в Иерусалиме, угомонялись фламбергом, а потом уже стряпалась для низших легенда.
– Если знал все это, какого же черта повелся на речи архангела? – фыркнул Хансер.
– Думал, это друиды их очерняют, – признался Орсо. – А теперь понял: правда все это. А еще чем страшны охотники – так это тем, что, если на одного из них попадет хоть капля твоей крови, он не успокоится, пока не убьет тебя, будь ты до того хоть братом на крови ему. Потому основное время их и держат в цепях.
