Сергей Буденов - В чем сила (СИ)
Фома опешил, но целиться не перестал. Старик в Зоне! Да еще и в одиночестве! Ну ладно, Нестор. Но его стариком не назовешь, и тем более, он не лазит по Зоне, а сидит, как зверь в норе. Но тут!
– Тьфу ты! – старик выплюнул самокрутку – Едрена вошь, думал зомби! Сталкер, ты хто такой?
– Фома. – Он остолбенелыми глазами разглядывал деда – А ты?
– Сынок, я тебе не враг, опусти оружие. – Настоятельно попросил старик.
– Дедуль, до старости дожил, а манерам не обучен? Сам кто такой? – Фома нехотя убрал оружие за спину.
– Прохор я. – Дед повесил на плечо двустволку – Это ты тут шумел недавно?
– А что, запрещено? Ты здесь в егеря играешь что ли?
– Вроде похож. – Самому себе пробормотал Прохор.
– Кто на кого?
– Ты на себя в рассказах твоих друзей. Они сказали – ты погиб, а выходит, что нет. Оттстал что ль? Или сами бросили?
– Какие друзья? Дед ты лешего из себя не гни, на меня мороки не действуют, я в них не верю. Говори по существу, какого рожна тебе надо?
– Точно похож. – Сам себе поддакнул Прохор.
– Дед, какие друзья? – напомнил о себе Фома.
– Да в такие же костюмчики что и ты одеты. Кроме одного, нет, двоих.
– Ну и что? Мало ли кто по Зоне в таком комбинезоне шарится? По кличкам можешь назвать? И откуда тебе известно, что я чуть не погиб? И как это вы так долго общались, что ты меня так легко опознал по их рассказам?
– Да этот, как его, Барон, кажись, говаривал, что ты погиб. Вроде тебя крысы съели. А этот, с пулеметом, тьфу, забыл как его…. Мордастый такой…
– Жужа? – подсказал Фома.
– Во, точно. Понавыдумают же! Он вообще сказал, что сам видел, как тебя крысы смяли.
– Ты где их видел? Когда?
– Да аккурат перед твоей стрельбой и нашел их. Сидят, значит, кружком и приуныли уже, а тут я…
– Погоди. – Бесцеремонно оборвал Фома – Куда они пошли?
– Да там же сидят, меня ждут. Я их обещал вывести, а тут ты…. Ну, я и пошел проверить. Сказал, вернусь, выведу. Только я не пойму, куда они ночью-то собрались.
– Как «ночью»? – оторопел Фома и невольно поглядел вверх. Но ничего видно не было, все застилал туман, так, что верхушки деревьев в нем тонули, как будто упирались в облака. И все равно, даже при пелене тумана было ясно, что сейчас не больше трех часов дня. – Да быть того не может! Светло же! Ты, старый, грибы прекращай есть, не то так и не заметишь реальности! С тобой все нормально?
– Вот язва, а! – сплюнул Прохор – Как тебя люди терпют? Ты чаво, забыл, где находишься? Это ж Зона, растудыть ее! Где ты чего нормального в Зоне видал? Туман это такой, что светло, а так ночь уже, часиков эдак одиннадцать. Ну, чаво, пойдешь к своим дружкам?
– Нашел друзей! – буркнул Фома – Веди, давай, если не жалко.
Прохор развернулся и пошел ровно туда, откуда появился. Фома пристроился следом и снова попробовал оживить наладонник. Прибор по-прежнему не желал работать, о чем свидетельствовал черный экран.
Сколько прошли, Фома не знал, за дорогой не следил и даже не пытался, заранее зная, что ни к чему это не приведет. Только устало шел и не позволял рождаться мыслям, чтобы хоть мозг отдохнул, раз уж телу приходится работать на полную.
– Прохор, а ты чего тут делаешь? – он все же не выдержал долгого молчания.
– Где?
– И в Рыжем лесу и в Зоне вообще. Ты только не обижайся, но тебе уже поздно с ружьем лазить по лесам, да людей пугать при встрече. Да и потом, ты ж и выстрелить не сможешь ни разу.
– Эт чаво это я не смогу выстрелить-то? – обиделся старик.
– Да тебя же при первом выстреле отдачей убьет. Ну, так что по Зоне-то лазишь? В твоем возрасте внуков и правнуков нянчить надо, а ты здесь.
– Да некого мне нянчить, сынок. – Горестно вымолвил Прохор – Один я остался. Еще до первой аварии здесь жил, с семьей. Они все погибли от облучения, а я – вот…. Потом меня эвакуировали, но я вернулся. Так и живу здесь, в Рыжем лесу. Домик тут у меня. Вторую катастрофу тоже здесь встретил. Ну, а дальше…. А что, дальше? Дальше, как все: артефакты некоторые пользую, зверье стреляю, если забредает, и живу.
– Прохор… ты извини. Я ж не знал.
– Да ты не виноват. Хотя язык у тебя, ох и колкий! Правду твои друзья говорили про тебя, что тебя терпеть сложно.
Пока шли, Фома начисто забыл где находится и что делает. В реальность его вернули слова Прохора.
– Ну, вот и пришли. Вон они, дружки твои. Сидят соколики! – он показал рукой вперед.
Метрах в тридцати впереди Фома с некоторым облегчением различил всех тех, с кем утром выходил из деревушки. Вся – без потерь – группа сидела на крохотной полянке, сообразив круг. Сталкеры тихо переговаривались.
– Вот это да! – Жужа аж привстал, когда Фома вошел в круг, остальные тоже заметно оживились – Ты как вообще выжить-то смог?!
– Списали уже, сволочи? – обвинил Фома.
– Чё сразу, сволочи? – оскорбился пулеметчик – Я например, рад, что ты жив. Да все, я думаю, рады?! А, мужики? – но его никто не поддержал, Хмырь немного сник.
– Жужа, ты это кончай, думать-то.
– Почему?
– Не получается у тебя пока. – Объяснил Фома – Рады говоришь? Как же, рады! Особенно этот. – Он показал на огорченного Хмыря – Начал радоваться, как только я отстал. Черта с два! Не дождешься, урка, понял?! Прохор давай пойдем уже, если ты не против?
– Сынки, а может, у меня на ночь останетесь, а с утреца я отведу вас? Опасно по Зоне ночью шлындать.
Теперь настала очередь удивляться всем остальным, никто не понимал, как при свете – хоть и относительном, но… – могла быть ночь. Пока Прохор объяснял всем обо всем, Фома сел и попытался перевести дух. Деда он не слушал, но и так прекрасно понимал, что так вымотаться можно только за весь день. О своем сне он тоже все понял – уснул на минуты, а думал, что на часы. А то, что светло и по ощущениям еще день, так это объясняется аномальным происхождением тумана – недаром он материализовался прямо из ниоткуда. И про связь и работу электроники дед упомянул – оказывается, «ржавые волосы» блокируют любой электромагнитный и радиолокационный сигналы и источники их излучений. А Фома сам видел, что в Рыжем лесу этой растительности как грязи. Единственное, что не понятно, так это то, что связь перестала работать задолго до входа в лес. Но опять выручил Прохор – сослав все претензии к аномальному туману.
– Фома! – крикнул Жужа и навис над ним – Не спи, рано. У Прохора отдохнем. Вставай!
Пришлось встать. А как иначе? Или идти со всеми, или опять отстать и сгинуть к лешему и пополнить ряды тех несчастных, которые бесславно погибли в прославленном Рыжем лесу. Это хорошо, если сразу смерть, а не как те белорусские бедолаги зомби.
