Стивен Эриксон - Дом Цепей (litres)
Линия холмов позади араков вдруг наполнилась тёмными силуэтами, которые бесшумно хлынули в лагерь.
Ночь огласилась криками.
Арак, который присел рядом с Торвальдом, зарычал и одним взмахом перерезал горло даруджийцу. На сухую глину брызнула кровь. Воин вскочил и бросился к своему коню. Но не успел сделать ни шага, потому что из тьмы возникли полдюжины теней, бесшумных, точно призраки. Послышался странный щелчок, и Карса увидел, как голова арака покатилась с плеч. Оба его товарища тоже были мертвы.
А Сильгар уже бежал. Когда перед ним вырос противник, натий взмахнул рукой. Волна чародейства врезалась в нападавшего, повалила его на землю, где грал ещё некоторое время извивался в трескучем мареве колдовства, прежде чем плоть его взорвалась.
Воющие крики разорвали воздух. Со всех сторон послышались те же странные щелчки. Заржали кони.
Карса оторвал взгляд от побоища и взглянул туда, где упало тело Торвальда, и оторопел: даруджиец по-прежнему был жив и сучил ногами так, что вырыл в земле борозды. Обеими руками он держался за горло.
К ним вновь подбежал Сильгар, лицо натия блестело от пота. За спиной у него возник Дамиск, и работорговец жестом послал охранника вперёд.
В руке Дамиска блеснул нож. Он быстро рассёк верёвки, которыми Карсу привязали к волокуше.
— Тебе так легко не отделаться, — прошипел охранник. — Мы уходим. Через Путь. А тебя забираем с собой. Сильгар решил, что сделает тебя своей игрушкой. Вся жизнь превратится в одну нескончаемую пытку…
— Хватит болтать! — рявкнул Сильгар. — Их уже почти всех перебили! Быстрей!
Дамиск перерезал последнюю верёвку. Карса расхохотался, затем с трудом проговорил:
— И что прикажешь делать? Бежать?
Зарычав, Сильгар шагнул ближе. Вспыхнул голубоватый свет, а затем все трое оказались в зловонной, тёплой воде.
Карса не мог плыть, вес цепей тащил его на дно, в полуночную глубину. Теблор почувствовал, как кто-то потянул за цепь, а затем увидел вторую вспышку призрачного света.
Карса ударился о мостовую — сперва головой, затем спиной. Рядом стояли на коленях Сильгар и Дамиск, оба пытались откашляться. Они очутились посреди улицы. С одной стороны тянулись огромные склады, а с другой виднелись каменные молы и пришвартованные корабли. Сейчас рядом никого больше не было.
Сильгар сплюнул, затем сказал:
— Дамиск, снимай с него кандалы. Теблора не заклеймили как преступника, так что малазанцы не поверят, что он — раб. Я не потерплю, чтобы меня опять арестовали — после всего этого! Ублюдок наш, нужно только убрать его с улицы. Нужно спрятаться.
Карса смотрел, как Дамиск присел рядом с ним и начал возиться с ключами. Смотрел, как натий открыл кандалы на запястьях, затем на лодыжках. В следующий миг пришла боль — кровь хлынула обратно в полумёртвую плоть. Теблор завопил.
Сильгар вновь применил магию: волна чародейства опустилась на теблора, словно одеяло… которое урид разорвал с бездумной лёгкостью, его вопли продолжали рассекать ночной воздух, отражались эхом от ближайших зданий, звенели над портом.
— А ну стоять!
Выкрик на малазанском, затем быстрый топот и звон доспехов нескольких солдат.
— Беглый раб, господа! — поспешно заговорил Сильгар. — Мы его только что — как вы сами видите — схватили…
— Беглый раб? Давайте-ка посмотрим на клеймо.
Это были последние слова, которые разобрал Карса, прежде чем потерял сознание от боли в кистях и ступнях.
Он очнулся и сразу же услышал, что над ним говорят по-малазански.
— …просто невероятно! Никогда в жизни не видел такого естественного исцеления. Кандалы у него на руках и ногах… пробыли довольно долго, сержант. Будь это обычный человек, я бы сейчас вынужден был их ампутировать.
Вступил другой голос:
— И что, все фенны такие?
— Ничего подобного я не слышал. Если это вообще фенн.
— Ну, а кто ещё? Он же ростом с двух далхонцев!
— Понятия не имею, сержант. Прежде чем меня сюда командировали, я хорошо знал только шесть кривых переулков в Ли-Хэне. Даже про феннов знал только, что они, мол, великаны. Притом великаны, которых уже десятки лет никто не видел. Суть в том, что этот раб был в очень плохом состоянии, когда вы его принесли. Жестоко избит, кто-то его так ударил в бок, что сломал рёбра, — такого человека я бы не хотел разозлить. При этом на лице опухоль уже сходит — несмотря на то, что я только что сделал, — и синяки исчезают прямо у нас на глазах.
Продолжая притворяться бесчувственным, Карса прислушался. Говоривший отступил на шаг, а затем сержант спросил:
— Выходит, смерть этому ублюдку не грозит.
— Насколько вижу, нет.
— Вот и хорошо, целитель. Можешь возвращаться в казарму.
— Есть, сэр.
Шаги, сапоги стучат по каменным плитам, грохот железного засова на двери; затем, когда эхо угасло, теблор услышал рядом с собой чьё-то дыхание.
Вдалеке раздавались крики, тихие, приглушённые каменными стенами, но Карса узнал голос работорговца Сильгара. Теблор открыл глаза. Низкий, закопченный потолок — в полный рост не выпрямишься. Карса лежал на усыпанном соломой грязном полу. Света практически не было, если не считать тусклого отблеска из коридора за запертой дверью.
Лицо у него болело, странное покалывание разлилось по щекам, лбу и вдоль челюсти.
Карса сел.
В маленькой, лишённой окон камере был кто-то ещё — сидел, сгорбившись, в тёмном углу. Незнакомец хмыкнул и проговорил что-то на одном из языков Семи Городов.
Глухая боль не покидала кисти рук и ступни Карсы. Во рту было сухо, язык горел, будто он только что проглотил пригоршню раскалённого песка и обжёгся. Теблор потёр зудящее лицо.
Затем человек попробовал обратиться к нему по-малазански:
— Будь ты фенном, ты бы меня, скорее всего, понял.
— Я тебя понимаю, но я не из этих феннов.
— Я сказал, что твоему хозяину, похоже, колодки пришлись не по душе.
— Его арестовали?
— Разумеется. Малазанцы любят всех арестовывать. Клейма на тебе не было. Тогда. Значит, держать тебя в рабстве — преступление по имперским законам.
— Тогда они должны меня отпустить.
— А вот это вряд ли. Хозяин твой признался, что вас отправили на отатараловые рудники. Что вы плыли на корабле из Генабариса, который ты проклял, и вышеуказанное проклятье привело к уничтожению корабля и гибели всей команды и морпехов. Местный гарнизон не слишком-то поверил в эту историю, но и того хватило — ты теперь отправляешься на остров. Как и я сам.
Карса поднялся. Низкий потолок заставил его сгорбиться. Прихрамывая, он подошёл к запертой двери.
