Павел Торопов - Каменный меч
Однако, про советника Эбита, неожиданно вырвавшегося вперёд из их рядов, этого никак нельзя было сказать.
— Ты!.. Ты!.. — захрипел даоттар, задыхаясь от ярости. — Сын Хардарина… Предатель… Весь ваш клан…
— Опустите оружие. — Крондин обращался к своим соратникам, но кое-кто из солдат Красного клана тоже подчинился словам молодого гнома. — Советник Эбит, не спешите с выводами. Если бы случившееся было моих рук делом, разве стал бы я дожидаться войск кланов на месте преступления? Во имя Пророка, подумайте…
— Окружить их! — рявкнул Эбит. — Как же давно я…
Крондин закрыл глаза. Со стороны могло показаться, что он измождён, полностью выхолощен произошедшим. Но молодой гном просто слушал. Не яростные крики даоттара Красного клана, нет. Крондин слушал шаги.
Он слышал эти шаги уже несколько секунд. Наверное, слышал ещё до того, как они начались.
Шаги наступали со спины, они охватывали Крондина и его товарищей с обеих сторон. Шаги, в которых отдавалось мрачное, тревожное возбуждение тех, кто не хотел сидеть взаперти и ждать. Слишком молодых, слишком горячих. Или тех, у кого не было родных и близких. Или просто чересчур любопытных.
Они остались на площади. Или вернулись, взяв дома оружие. Происходящее бросало им вызов. Конец порядка, существовавшего с самого их рождения, пугал, но вместе с этим и будоражил, привлекал своим масштабом, значимостью, а также тем пьянящим ощущением дикой, шальной свободы, которое всегда порождается крушением границ и устоев.
Крондин слушал. Шаги стихли, отошли на второй план, уступив место крикам:
— А вы?!.. Что вы сделали?!.. Он пришёл сюда!.. Сражался!.. А вы!.. Хотите учинить расправу!.. Видит Пророк!.. Отсиживались!.. Пока мы!.. Пока нас!.. Вы!..
Крондин слушал. Симфония криков становилась громче, наливалась злостью, угрозой. Назревал конфликт — почти неизбежный при нынешнем положении вещей.
Крондин сжал кулаки. Лига и так стояла на краю гибели, не хватало ещё внутренних распрей!
Молодой гном сделал шаг вперёд.
Между войсками Красного клана и возбуждённой толпой образовалась межа шириной шагов в пятнадцать. Это оказалось очень кстати — стремительно выйдя на середину, Крондин сразу оказался в центре внимания.
— Сограждане! — громкий, уверенный, но вместе с тем успокаивающий голос давался легко, чуть ли не сам собой. Крондин будто позволял окружающей обстановке говорить его устами. — Не следует нам вступать в разногласия перед лицом страшной опасности! Да и нет сейчас причин для разногласий, ведь все мы, от мала до велика, хотим лишь одного — спасти нашу страну, наш народ! Проявим же выдержку, которой всегда был славен народ гномов! Пусть прибудут другие члены Совета, и я, как заведено, буду держать ответ перед ними в зале нашего Дворца! До той поры же — не будем поддаваться злобе и страху!
Закончив, Крондин посмотрел на главу Красного клана. Именно от даоттара зависело дальнейшее развитие событий — толпа никогда не пойдёт против Огненной Гвардии, не будучи вынужденной.
Эбит нахмурился, яростно раздул ноздри, но потом всё же махнул рукой и, не отдав никаких приказаний, скрылся в строю.
Дальше началось ожидание. Как любое ожидание, оно тянулось медленно, но в действительности не заняло много времени — кланы прибывали весьма расторопно. Их войска заполняли площадь и перегруппировывались.
Пурпурный клан также привёл с собой большой отряд Огненной Гвардии. Идущий во главе советник Тролд куда лучше соответствовал своим воинам, чем Эбит. Собранное, волевое, чисто выбритое лицо лишь немного, почти неразличимо подёрнулось от встречи с неожиданно воскресшим из мёртвых Крондином.
Отряды Жёлтого и Оранжевого кланов были невелики. Война не была главным делом этих семей, поэтому даоттары Нигвадар и Трандир более других демонстрировали свою растерянность.
Чёрный и Розовый кланы пришли последними. Похоже, они потратили время на то, чтобы собраться вместе, продемонстрировать единство перед лицом бедствий. И пусть силы Розового клана терялись на фоне рядов матёрых воинов из Корпуса Тайн и Огненной Гвардии, огромная фигура советника Магнута, шедшего во главе плечом к плечу с Хардарином дун Квагом, говорила обо всём весьма красноречиво.
Крондин ждал. Он остался на той самой меже в одиночестве, дав знак своему отряду не приближаться. Молодой гном продолжал привлекать к себе внимание, добиваться, чтобы все прибывающие сразу понимали, кто является центром событий. И в то же время, он оставлял даоттаров в замешательстве — видя бездействие советника Эбита, главы других семей тоже оставались в стороне, не решаясь сделать первый шаг.
Так продолжалось до тех пор, пока на площади не собрались все правящие кланы. Заметив отца, Крондин встретился с ним глазами, и знаком попросил подойти.
Увидев Хардарина и Магнута, вышедших из строя и направившихся к молодому гному, остальные даоттары последовали их примеру.
— Что происходит, во имя Пророка?.. — советник Нигвадар заговорил первым. — Хардарин… твой сын… что это?..
— Досточтимые советники. — Крондин обвёл подошедших взглядом. — При всём уважении — нам не след шептаться посреди улицы. Нужно пройти в Зал Совета.
— Что?! Ты думаешь, мы оставим свои войска… — запротестовал Эбит.
— Я думаю, — раздражённо прервал даоттара Крондин, — что не стоит шептаться посреди улицы, как и сказал. Нужно вести себя с достоинством. В такое время это особенно важно. Возьмите с собой воинов, если боитесь. Я пойду с вами в одиночку.
Не ожидавший такой отповеди Эбит замолк. Пару секунд даоттары переваривали услышанное.
— Ты знаешь, где Дабнур? — прозвучал наконец вопрос от Магнута. — Почему не пришёл Синий клан?
Крондин повернулся, но посмотрел не на Магнута, а на своего отца.
— Синий клан уничтожен. — молодой гном почувствовал злость. Он пристально смотрел на отца, желая увидеть его реакцию. — Они погибли. Все до единого.
Хардарин спокойно встретил взгляд сына и ничем не выдал своей реакции. Но остальные, за исключением советника Тролда, не проявили подобной выдержки. Раздались шумные вздохи, Эбит хрипло выдохнул, Магнут нервно почесал висок.
— Предлагаю, всё же, подробно поговорить во Дворце. — закончил Крондин.
После этого, окружённые тревожным, ожидающим молчанием, они отправились вверх по парадной лестнице, и их принял в свои объятия виртуозно обточенный камень десятков редких и ценных пород. Камень, пропитанный историей, бывший свидетелем большинства важных решений в жизни Лиги.
Потянулась вереница коридоров и комнат — Крондин помнил её досконально, он нередко ходил этим путём, завершавшимся торжественным величием главного зала. Но, неожиданно, эта вереница прервалась — даоттары и их свита свернули в одно из боковых ответвлений. Дальше последовал спуск вниз, по мере которого камень становился проще и однообразнее.
