Генри Уиспер - Дитя Аэллии
— Зачем ты мне это рассказываешь? — спросил Крис, хмуро глядя в чащу леса.
— Думаю, ты сам знаешь.
Крис повернулся к ней.
— Вряд ли я смогу поведать тебе что-то значимое о твоих настоящих родителях. Я почти ничего о них не знаю.
— Врешь. Я ведь жила здесь раньше, когда была ребенком, еще до того, как попала в детдом. И мы с тобой были очень хорошо знакомы, иначе ты не узнал бы меня после стольких лет.
Этого Крис отрицать не мог.
— Жаль тебя расстраивать, — сказал он после паузы, — но твоих родителей уже нет в живых.
Крис сел рядом с Кайлой. Некоторое время он молчал, она тоже.
— Веками всех преступников Аэллии изгоняли в горы, называемые Ажалы, — начал, наконец, Крис. — Страшное место. Со временем там образовался целый народ — ажаловцы. То были бандиты уже не в одном поколении… со своими бандитскими законами.
Вскоре они стали требовать признать их отдельной областью и дать им соответствующие права. Разумеется, им в этом отказывали. Ажаловцы бунтовали, поднимали восстания, но их благополучно подавляли. Десять лет назад случилось очередное возмущение. Мятеж был неожиданным, так как он был первым за очень долгое время затишья. Каким-то образом ажаловцам удалось ворваться в город, а затем и во дворец, — парень запнулся. — Вся царская семья была убита, и вместе с ней многие придворные, прислуга. Среди последней — твои родители.
Так Гордон и стал царем. Ему удалось утихомирить мятеж, пойдя на множество уступок в отношении ажаловцев. Многие считают, что он был с ними в сговоре изначально.
Крис замолкнул. Сумрак леса обступил их, оттеснив остальной мир. Кайла пыталась понять, что она чувствует, однако в душе все было слишком смешано. За то короткое время, что она была знакома с Крисом, Кайла успела свыкнуться с мыслью о том, что ее родители живы и скоро она встретится с ними. Потеряв эту надежду, она словно во второй раз осиротела.
«По крайней мере, они были хорошими людьми, — подумала про себя Кайла и тут же осеклась, — хотя с чего я решила?»
— Что еще ты можешь о них рассказать? — сказала она.
Крис пожал плечами.
— В общем-то, больше ничего. Я ведь был тогда ребенком. Мой отец — военный советник, то есть был советником в то время. Он часто брал меня с собой во дворец. Пока он работал, мы с тобой играли в саду.
При последних словах по губам Криса скользнула улыбка. Кайла тоже с легкой грустью улыбнулась.
Становилось прохладно. Неясные голоса приближающейся ночи проникали в лес. Сквозь невод ветвей над головой уже выглядывала перворожденная на темнеющем небе звезда. Крис, окинув взором сумрачные дебри, сказал:
— Пора вернуться на поляну.
Кайла согласилась. Когда они подходили к опушке леса, Крис произнес:
— Знаешь, все это время я боялся, что ты захочешь вернуться назад, но за целый день ты даже не спросила об этом… там было так плохо?
Поразмыслив, Кайла честно ответила:
— Нет. Просто я была лишней.
Крис понимающе кивнул. «В первый раз я сказала это вслух, — подумала Кайла, — и все сразу стало ясным». Мысли о жизни в Калифорнии, о приемных родителях, о школе и друзьях унесли ее куда-то далеко, и она не заметила, как они с Крисом вернулись на поляну и подошли к одной из юрт.
— Здесь я вчера ночевала? — очнувшись, спросила Кайла.
— Да. В других все места уже заняты, но я думаю, тебе понравится эта компания.
С этими словами он поднял полог, пропуская Кайлу внутрь. В юрте горел очаг, от котла стоящего на нем шел вкусный мясной запах. Вокруг сидели Илая, Алера и Нала.
— Добрые люди! — воскликнула последняя. — Как раз к ужину. Садитесь.
— Я позже подойду, — сказал Крис, — сейчас мне надо поговорить со старейшинами. Вы ведь уже знакомы с Кайлой?
— Не очень хорошо, — произнесла Алера.
В её голосе Кайла почувствовала недоверчивую прохладу.
— Значит, сейчас у вас есть возможность это исправить, — ответил парень и шепнул Кайле: Я ненадолго.
— Хорошо, — так же тихо отозвалась она.
Крис ушел, Кайла села рядом с Налой.
— Держи, — Нала протянула ей чашку с дымящимся супом. — Ты, наверное, очень голодная, мы не видели тебя за обедом.
— Я была с Крисом, — сказала Кайла.
Она заметила, как девочки с улыбкой переглянулись. Илая подала ей пиалу, наполненную мутно-молочной жидкостью.
— Что это? — спросила Кайла, принюхиваясь. Запах был кисловатый.
— Пей, тебе понравится. И спать будешь крепче.
Кайла сделала пару глотков. Напиток ударил в голову и пролил по всему телу приятную расслабленность.
— Ну, как?
Кайла кивнула и принялась за суп.
— Не стоит этим злоупотреблять… — начала Нала с укоризной.
— Он стал теплым, — перебила Илая, заглядывая в свою флягу, — Алера, родная, не окажешь услугу?
— Как я могу отказать? — сухо ответила та.
Алера взяла флягу и, закрыв глаза, сжала ее в руке. Через пару секунд передала ее обратно.
— Благодарю.
Илая запрокинула флягу, но оттуда не вытекло ни капли. Она потрясла ей — Кайла услышала, как внутри стучит лед. Нала рассмеялась.
— Ух, ты! — вырвалось у Кайлы.
Девочки взглянули на нее, потом друг на друга.
— Когда ты вступила в ряды повстанцев? — поинтересовалась Алера.
Было видно, что они давно хотели начать допрос. Не желая вызывать лишние подозрения, Кайла поведала им всю правду. В итоге ужин прошел за удивленными возгласами и бесконечными расспросами, которые не иссякли, даже когда вернулся Крис. Он не участвовал в разговоре, пока ел, однако после, к облегчению Кайлы, прервал беседу, заметив, что уже поздно и пора закругляться.
— Кайла здесь первый день, — сказал он, — и, наверняка, устала, не так ли?
— Да, немного, — призналась та.
Она пошла провожать Криса, остальные остались убирать со стола. Выйдя из юрты, Кайла сказала:
— Спасибо, я и вправду утомилась за сегодня.
— Ничего, сейчас отдохнешь, — улыбнулся Крис.
Вспомнив что-то, он снял с шеи кристалл и протянул его девушке.
— Совсем забыл, он твой. Ты одолжила на время; сказала, наудачу.
Кайла взяла кулон.
— Ну и как, помогло?
— Ты не представляешь, сколько раз он спасал мне жизнь.
Кайла не знала, что еще сказать, чтобы задержать его.
— Спокойной ночи, — сказал Крис и ушел.
Девушка зашла обратно. Илая, Нала и Алера уже успели убраться. Чтобы избежать дополнительных расспросов, Кайла сразу легла в постель. Только уснуть она никак не могла. От вчерашнего умиротворения не осталось и следа; мысли, воспоминания неровными и бессвязными обрывками скользили у нее в мозгу.
