Ольга Романовская - Перстень Мериада
Внизу, на одной из дорожек мелькнула женская фигурка. Аймара. Стелла окликнула её. Грандванка вздрогнула и подняла глаза.
— Ой, Ваше высочество… — Похоже, она не ожидала увидеть её там, на подоконнике.
— Как спали?
— Спасибо, хорошо. А Вы?
— Просто прекрасно. Пожалуйста, подождите меня, я скоро спущусь!
Соскочив с подоконника, принцесса оделась и, прихватив с собой гребень, выпорхнула из комнаты, перепрыгивая через ступеньки, на ходу расчёсывая волосы. На нижней площадке Стелла чуть не столкнулась с горничной; это почему-то её безумно рассмешило.
— Вот и я! — Она ворвалась в сад по-детски непосредственно и беззаботно. — Ещё раз с добрым утром.
Аймара улыбнулась и указала на садовый фонтанчик:
— Не правда ли, это чудо?
— Милая безделушка. А где граф?
— Уехал два часа назад. Уходя, он пошутил, что Вы разоспались.
— А который час?
— За полдень.
— Неужели так поздно? Какой кошмар! — Вот тебе и утреннее солнце!
— Когда я вышла в сад, городские часы пробили двенадцать.
— А я не слышала… Аймара, наверное, я Вам мешаю?
— Что Вы! Вы такая хорошая, милая…
— Хватит, хватит, Аймара, не хочу ничего слышать!
— Но Вы буквально спасли меня.
— Право, Вы преувеличиваете. Уверена, граф Миларт позаботиться о Вас гораздо лучше, чем я.
— Только если Вы его об этом попросите, — покачала головой грандванка.
— С чего Вы взяли? Несмотря на все недостатки, он очень мил. Не бойтесь, он не откажет женщине в пустяковой просьбе!
— Смотря, какой женщине, — погрустнев, пробормотала Аймара. — Хотите знать, о чём я вчера с ним говорила?
— О Вас, конечно же.
— А вот и нет! Да, этот разговор был о женщине, но не обо мне.
— О ком же? — недоумённо спросила Стелла. Её пугало новое выражение лица Аймары с поникшими уголками губ и её тон, в котором, несмотря на все её старания, слышалась обида.
— Граф расспрашивал меня о Вас.
— Обо мне? Но зачем? Он думает, что я самозванка?
— Дело совсем в другом.
— В чём же?
Аймара промолчала, но её красноречивый взгляд говорил о многом.
— Вы так резки с ним, и он хотел знать, почему. Я, конечно, плохо Вас знаю, но поняла, что Вы… — Она не договорила, а потом со вздохом добавила: — Он Вам не нужен, разве что, как игрушка.
Значит, ей он нужен.
— Аймара, это правда, я действительно ему нравлюсь?
За ней ещё никто не ухаживал по всем законам жанра, никто не выходил за строгие рамки придворного этикета, которые не предполагали наличия в человеке такого состояния, как влюблённость. И вдруг так открыто, не на расстоянии, а настойчиво и дерзко.
Стелла сама не ожидала от себя такой реакции: радости с острым привкусом гордости. Ей хотелось узнать все подробности вчерашнего разговора, обкуривавшего фимиамом алтарь её честолюбия.
— Да, нравитесь, — с досадой выдавила из себя Аймара. — Он только Вас и видит, только на Вас смотрит, только о Вас говорит! А Вы… Вы никого не любите! Скажите ему это сразу.
Растроганная принцесса попробовала взять её за руку, но грандванка отшатнулась, спрятав лицо в ладонях.
— Аймара, что с Вами? Что случилось?
— Я… я люблю его, — чуть слышно прошептала она.
— Поверьте, вы прекрасная пара. Я всё сделаю для того, чтобы вы поженились.
— Поженились? — нервно рассмеялась Аймара. — Не шутите так! Мне никогда не стать графиней Миларт, и Вы это прекрасно знаете.
Прежде, чем принцесса успела что-либо ответить, грандванка затерялась в зелени сада.
Ей нужно уехать. Как можно скорее. Сегодня же. Нужно уложить вещи, а когда вернётся граф, как-нибудь мотивировать свой отъезд. Или вообще уехать, ничего не объясняя.
Мало ли в округе постоялых дворов? Деньги у неё есть, там она купит, всё, что нужно, а комфорт… Неужели уютная комната и мягкая постель дороже душевного спокойствия двух людей? И, если граф быстро забудет обо всём, то Аймара нет. Бедная девушка, неужели она не заслужила счастья? А уют — понятие относительное.
Принцесса долго думала, как поступить с данным Аймаре обещанием, и окончательно утвердилась в решении оставить её на попечение графа Миларта.
— Скорее всего, он из сиальдарских дворян, значит, обладает всеми присущими им положительными качествами. Он сумеет позаботиться о ней и, быть может, оценит по достоинству её молчаливую привязанность.
Успокоившись, Стелла направилась к конюшне. Вещи, в общем-то, собраны — она их толком и не распаковала, оставалось засунуть в сумку несколько мелочей и оседлать лошадей.
На заднем дворе она столкнулась с графом. Он только что вернулся и стоял в окружении толпы просителей. Отмахиваясь от их назойливых просьб, Суррар рассеянно теребил подвески-амулеты на удилах коня. Наконец он не выдержал:
— Скалли фешарет ан мине энгарс, сегантаре! Кагир цве ордунаре канне.
Просители моментально очистила двор. Облегчённо вздохнув, граф передал поводья конюху и, случайно повернув голову, заметал замершую у ограды принцессу. Размышляя, что могли означать его слова, Стелла не сразу поняла, что её присутствие раскрыто. Из десяти слов она поняла только одно — "скалли", означавшее что-то вроде "немедленно", "скорее".
— Свизи нарт, дала надженес!
Принцесса вздрогнула и испуганно посмотрела на Суррара.
— Простите, я Вас не заметила. Что Вы сказали?
Ей во второй раз стало стыдно, что она так и не удосужилась выучить язык матери, остановившись на относительно простом языке путников — пёстрой смеси наречий, на которой без проблем общалась большая часть жителей Мендиара.
— Ничего особенного, — заверил её граф, — просто пожелал Вам доброго дня.
— Вы произнесли четыре слова, — упрямо возразила Стелла.
— Добрый день, дорогая принцесса — вот Вам Ваши четыре слова! — рассмеялся Суррар. — Надеюсь, впредь мы обойдёмся без подобных недоразумений.
— Я тоже, — согласилась девушка и осеклась. Она только сейчас поняла, что его последняя фраза была произнесена по-лиэнски.
— Вы знаете лиэнский?
— Да, Ваше высочество. Мои предки родом из Сиальдара и часто по делам службы бывали в Лиэне. Там они выучили язык, который затем, в качестве семейной традиции, изучали их потомки.
— Но как Вы очутились в Грандве?
— Я родился в Грандве.
— В Елизе?
— Да. Мой прадед на закате лет в силу некоторых обстоятельств переехал сюда из Сиальдара, где у нас было небольшое имение под Чеси — что-то вроде двенадцати акров. Смею надеяться, что мой ответ Вас удовлетворил?
— Вполне. Мои подозрения оправдались.
