Людмила Гетманчук - Шерше ля фам, или Возврату не подлежит!
— Теперь мое обучение пройдет гораздо приятнее! — заверил меня оборотень, запуская жадные зенки мне в декольте.
— Сомневаюсь, — так же галантно пропела я. — Сейчас принесут суп! И вот тогда мы поговорим на одном языке!
Спустя пару минут лакей внес громадную супницу и выделил нам по одному половнику дымящейся жидкости в тарелки.
— Мадам бин Гоблих, — я сделала просящую мину, — можно я повторю вчерашний урок, а сьен Стриг это продемонстрирует?
— Ну конечно! — разволновалась мадам. — Я вся внимание! Надеюсь, сьен покажет вам высший класс этикета!
— Нимало не сомневаюсь! — приторно согласилась я. Занудила: — Следует взять ложку в правую руку и помнить, что поглощать жидкость следует с тупого конца ложки!
Оборотень попытался повторить этот подвиг. С привязанными плечами!
С первого раза не получилось. Но кто-то просто не умел сдаваться и предпринял штук десять новых попыток. В конечном счете ему удалось дотянуться ложкой до рта, вывернув кисть руки под немыслимым углом!
— Чавкать, шумно глотать и всасывать суп в себя нельзя! — предупредила я, когда ложка уже почти достигла пункта назначения.
Айр от неожиданности вылил суп на себя.
— Вот это самое сложное — поднести ложку с супом ко рту и не обляпать все вокруг, — скромно вздохнула я.
Айр зарычал.
— И не говорите! — картинно закручинилась моя персона. — Целая проблема выучить, какими вилками что едят.
Риммо начал напрягать мускулы, и платок-удавка затрещал.
Я продолжила:
— Не забудьте, что хлеб нужно отламывать маленькими кусочками, ни в коем случае не вгрызаясь в ломоть!
Стриг зажал в кулаках столовые приборы, которые начали гнуться, словно пластилиновые.
Я проводила грустным взглядом столовое серебро и сообщила:
— Размахивать ножом и вилкой запрещается! — Скосила взгляд. — Но вам это уже не грозит — этим можно только исковырять…
Сьен показал удлинившиеся зубы и опять начал щетиниться иголками.
— Впрочем, вам теперь легче — уже не спутаете десертную вилку с вилкой для рыбы, — не прекращала я обстрел этикетом. — Ковыряние любыми предметами в зубах, кроме зубной щетки, чревато кариесом и…
Раздался дикий рев — спинка стула просто отлетела в сторону, а взбешенный айр вскочил, нависая над столом в полный рост.
— Понятно, — невозмутимо кивнула я, косясь на засевшую в углу и прикрывающуюся супницей дрожащую Кастрацию. — Но для полноты сведений хочу добавить: нельзя стрелять горохом с помощью столовой ложки, выплевывать рыбные кости в кулак и…
Оборотень заорал:
— ХВАТИТ! Из-за этой ерунды можно просто озвереть!
— Конечно! — истово закивала я. — Теперь вы понимаете, в каком состоянии я нахожусь уже целый месяц. К тому же если еще и не удается поесть…
Сьен пронзил меня разъяренным взглядом и выскочил из столовой, продемонстрировав нам полуобращение айров.
— Видите, мадам бин Гоблих, — сообщила я Изуверке Кэт, — как ваш этикет превращает нормального человека в зверя. — Освободилась от привязи и побрела к себе в комнату отдыхать.
ГЛАВА 24
Иностранец с табуреткой. Как говорится, вот он.
Мультфильм «Следствие ведут Колобки»На следующее утро графиня мучилась ипохондрией, а попросту — страдала от собственного обжорства. Накануне переела сладкого. Именно поэтому мне настоятельно рекомендовали в ближайшее время не попадаться ей на глаза.
Я не послушалась и, честно признаюсь, — сглупила, чем обрекла себя на страшные муки.
— Александра! Со следующей недели у вас начинаются занятия по верховой езде! — мстительно припечатала бедную сиротку Лоретта, маясь животом и вовлекая меня в свой клуб ярых мазохистов. — Амазонку вам уже пошили!
— Хммм! — озадачилась я, прекрасно помня уроки джигитовки с Грэгом. — Вы уверены?..
— Более чем! — поставила последнюю точку гер Дальвинг. — Седло — женское!
— Вольному воля, — пожала я плечами. — А у вас, видимо, деньги лишние — новых лошадей покупать?
И хотела слинять по-тихому. Не вышло. В комнату на лихом коне, которого он, естественно, оставил во дворе, но почему-то забыл об этом, прискакал дюжий мужик в униформе дрессировщика и склонился перед графиней:
— Мадам, одно ваше слово — и я у ваших ног!
— Научить! — выдала это слово Лоретта, изящно указывая на меня веером.
Я шаркнула ножкой:
— Предупреждаю — обучению поддаюсь туго.
— Тугой бывает только мундштук! — просветил меня будущий учитель. — А от меня еще никто пешком не уходил!
— На носилках уносили? — широко распахнула я глаза.
Дрессировщик промолчал.
Я раскрыла тему более основательно:
— В ГРОБУ?!
— Александра! — предупреждающе воскликнула графиня. — Познакомьтесь с господином Буцефалом гер Олег-Змей — лучшим учителем верховой езды в столице!
— Я в восхищении! — заявил мне Буцефал, припадая к ручке.
А я вот — нет. Поэтому уныло скуксилась и, не дожидаясь, пока Лоретта меня представит, смиренно удалилась к себе — примерять амазонистый саван и составлять завещание. Все же двести лет криогенной заморозки были просто обязаны дать о себе знать!
По поводу савана я ни капельки не ошиблась! Амазонка баронессы по сравнению с моими бронированными бархатными доспехами была просто бикини.
Когда меня утягивали в корсет, я успела прохрипеть:
— Как я в этом залезу на лошадь?
— Никак, — сказали мне и сильнее затянули тесемки. — Зато красиво. И посадка идеальная.
— Если только умудриться в этом сесть! — простонала я, когда на меня натянули лиф с жабой… ой, жабо с кружавчиками везде где можно и со строгим ошейником вместо воротника. Повернуть в этом голову можно и не мечтать. Броня крепка, и танки наши быстры! Ой, это не отсюда!
— Сидеть — не главное! — выдала руководившая горничными Кастрация. — Главное — соблюдать достоинство! — И дала команду к юбке.
После этого приспособления для ломания ног со шлейфом я поняла и оценила глубокий замысел графини — надежно избавиться от меня под предлогом заботы.
А уж когда мне на голову приколотили длинными шпильками элегантную, с высокой тульей шляпку, которая при малейшем кивке сползала набок, выдирая волосы, и лезущей в рот вуалью, я вообще превратилась в Каменного гостя — двигалась только по прямой на свист, вытягивала руки и старательно искала, кого бы придавить своей любовью.
Единственное, что меня примиряло с действительностью, — это мягкие сапожки. С этих мучителей бы сталось организовать мне ноголомные «шпильки» и выдать их за шпоры.
