Варвара Лунная - Эйта
Помимо озера, не нравился Эйте и лес, окружающий город. Девушка ехала и вздрагивала. Стоило прищуриться, вместо большинства деревьев видела она людей. Про дриад колдунья никогда не слыхивала и поэтому люди–деревья её пугали. Но вот впереди показались городские ворота. Их уже ждали.
— Ну здравствуй, колдунья Эйта, — навстречу спешившейся девушке вышел сам князь.
— И тебе не хворать, князь Радомир, — слегка склонила голову Эйта.
— А с Весняной что? — спросила Любава, вслед за княжеской четой вышедшая.
— Заколдовать её пришлось, — пояснила Эйта. — Уж так убежать хотела, что другого выхода у меня не осталось.
— Так добрались уже, — князь очень старался, чтобы ничего не выдало его страха за дочь. — Расколдуй уж.
— Пусть поспит, всю ночь она глаз не сомкнула, — Эйта положила княжне ладонь на лоб, и ту сморил сон.
— В дом Весняну отнесите, — приказала княгиня Варвара. — И ты проходи, будь гостьей, — пригласила она Эйту.
Девушка не отказалась. Добрыня рассказывал ей как‑то про правила гостеприимства, про то, что хозяин гостю плохого сделать не может. Но и гость хозяину зла делать не должен. Уж коли принял приглашение, будь добр закон гостеприимства соблюдай. Но Эйта и многие другие правила для себя законом не считала, решила она и это «забыть».
Во время обеда девушка заметила трёх колдунов, а когда князь повёл её город показать, ещё четверых. И несколько колдунов всё время рядом были, куда бы Эйта не шла. Ведьма внутренне напряглась. С чего это князь такую свиту колдовскую держит? Или это не слуги его? Тогда кто? Неужто он для защиты от неё столько волшебников собрал. Нет, откуда ему знать, что она недоброе затеяла? Но колдуны всё время были рядом, близко не подходили, будто невзначай тут околачивались.
— А вот ещё хочу тебя познакомить, — князь увидал в толпе рыжеволосого мужчину. — Дракон, — позвал он. — Это друг мой, Дракон, — представил он мужчину. — А это Эйта, она нам Весняну вернула.
Эйта, едва увидев рыжего, поняла, что он оборотень, она прищурилась, чтобы понять какая у него вторая эпостасия. Прищурилась, и глаза её тут же округлились от ужаса. Дракон было не прозвище. Мужчина приветливо улыбнулся, но было в его улыбке что‑то, что говорило, я мил, но всё же не забывай с кем имеешь дело. Девушка попятилась.
— Не бойся, — заметил её испуг князь. — Дракон своих не обижает.
— Я и чужих обижать привычки не имею, — снова улыбнулся мужчина. — Если они никого не обижают, — он подмигнул девушке.
Теперь Эйта окончательно утвердилась в мысли, что о цели её визита князю Радомиру известно. Девушка на мгновение закрыла глаза, чтобы взять себя в руки. Неужели всё напрасно? Неужели столько лет и такой долгий путь впустую? Неужели и дальше будут топтать матушку Землю эти нелюди, убийцы её родных — кентавры? Но ведь нельзя же так. Несправедливо это.
К князю подошёл Весел и шепнул, что Весняну расколдовали и всё с девушкой в порядке. Радомир едва заметно выдохнул. Вот теперь, в случае чего молодую ведьму можно будет и убить, не опасаясь, что жизнь Весняны на неё завязана. Любава и Весел своё дело хорошо знали и делали, потому и служили они городу уже много–много лет. К тому же с княжной была мать, она хоть и не волшебница, а всего–навсего ведунья, но беду от дочери отвести сможет.
— А ещё хотел я показать тебе селение, что около Быстрограда раскинулось, — сказал князь. Это было частью хоть и рискованного, но продуманного плана. — Такое селение ты вряд ли где встретишь, — он повёл девушку к городским воротам, а оттуда прямиком к поселению кентавров. Дракон шёл вместе с ними.
Сердце у Эйты забилось с утроенной силой. Перед ней было большое село, полное кентавров. Да их тут около сотни, — не поверил глазам Эйта. — И вот они все, будто специально встречать её вышли. О боги, чтобы такое сделать, чтобы всех сразу, одним ударом уничтожить. Но ни одной толковой мысли в голову не приходило, и девушка просто стояла, глядя на столь ненавистных ей кентавров. Со стороны могло показаться, что от удивления она встала, и не шутка, мало где ещё кентавра встретить можно. Рядом со строем кентавров стояли их жёны, стояли плечом к плечу, с ненавистью глядя на молоденькую колдунью. Эта‑то ненависть и привела Эйту в чувство.
— А ты красивая, — вдруг сказал один из кентавров, покидая строй. — И не скажешь даже что убивать пришла.
Вокруг все замолчали, даже птицы и те петь перестали.
— А ты отчаянный, — усмехнулась Эйта, разглядывая кентавра. — Но только это тебя не спасёт.
— Посмотрим, — кентавр улыбнулся.
Князь вопросительно посмотрел на Лавра, но тот только плечами пожал. Выходка Титавра была для него самого полной неожиданностью. Разговоров с ведьмой вести никто не планировал.
— Откуда узнал про всё, князь? — не спуская глаз с кентавров, спросила Эйта.
— Ставр рассказал, — вздохнул Радомир. — Он тебя в зеркале Любавы узнал.
— Вот оно как, — кивнула Эйта. — Зря не убила я его в лесу прошлой весной. И что же ты задумал, князь? — девушка по–прежнему смотрела на кентавров, копя ненависть в душе, злость делала её сильнее.
— Да ничего, — ответил Радомир. — Просто город тебе свой показываю. Кентавры часть города, они тут с момента его основания живут. Сначала десяток их был, потом, — Радомир вздохнул. — Потом какие‑то нелюди, хоть и людьми являющиеся, напали на родную деревню кентавров. Много народу погубили, и взрослых, и деток малолетних, и женщин, детей своих защищающих.
— Есть значит справедливость на свете, — слегка улыбнулась Эйта. Фраза эта вызвала бурный рокот недовольства среди кентавров и членов их семей. Но девушка даже глазом не моргнула.
— По–твоему, это справедливо? — удивился Титавр, всё ещё стоявший ближе всех к колдунье. — Тебе, значит, своё погубленное село жалко, а наше — справедливость?
— Да, — совершенно серьёзно ответила девушка. — Когда вы, твари, мать мою с братьями малыми убивали, за что вы нам мстили? О какой справедливости думали?
— Убьёт, — прошептал Весел. — Ударит сейчас, — в руках, сложенных за спиной у мужчины появился огненный шар. — Она злится, и сила её растёт.
— Помогите мне, боги, — про себя помолился Радомир, вышел вперёд. — Мои люди пределов Быстрограда не покидали, — сказал он, вставая между колдуньей и кентаврами. — А если и покидали, то до Угорских земель не доходили. И с бабами и детьми моя армия никогда не воевала, в этом я тебе поклясться могу.
— Они кентавры, — процедила сквозь зубы Эйта.
— Да, они кентавры, — согласился Радомир. — Как и те, кто погубил твою деревню. Но это не те кентавры. Те по свету рассеялись, в содеянном каясь. Но мои люди к тем, кого ты ищешь, отношения не имеют.
