Ольга Ильина - Особенные. Элька
— Тебе лучше? Ты была очень расстроена чем-то.
— С тобой мне всегда хорошо, — призналась я, — Хотелось бы мне когда-нибудь нарисовать все это.
— Это легко устроить.
Не сомневаюсь. Егор все может. Просто не каждый может это разглядеть, да и он сам иногда становится слепцом. Тогда я буду видеть за него.
— Ты так и не сказал, что для нас будет значить вся эта ситуация с инквизитором.
— Ничего, — пожал плечами Егор, — А вот то, что Ильм знает о нас, плохо.
Я не стала спорить. Особенно, после того, что узнала о себе.
— Почему Ильм? Она же вроде Илюхина.
— Это по-русски. Но ее род откуда-то из Прибалтики. Перебрались в начале революции. А при советской власти иностранцы не приветствовались, тем более с запада.
— А у вашей семьи тоже другая фамилия?
— Да.
— Скажешь какая?
— Не скажу. Пойдем, уже поздно. Не хочу, чтобы твои родители тебя наказали.
— Нет, я хочу побыть здесь еще немного, можно?
— Тебе все можно, — улыбнулся он и, наконец, обнял меня. Именно так, как я и хотела.
Совсем стемнело. Машин стало меньше, звезд на небе больше. Они усыпали все пространство. Идеальное время, чтобы посмотреть на них вблизи. Я, правда, созвездий совсем не различаю, знаю только ковш, большую медведицу, но даже понятия не имею, где находится полярная звезда. Что поделать, я чаще вниз смотрю, чем вверх. И Егор снова открылся передо мной в каком-то другом свете. Вот я не подумала, а он позаботился о еде. Заказал ужин в одном из ресторанов снизу. Нам не пришлось даже стол сервировать. Просто высокий, улыбчивый официант прикатил тележку со всем необходимым. Как в тех самых американских фильмах, которые я когда-то смотрела. И чувство такое возникает, словно ты в сказку попала. Главное, чтобы сказка эта не обернулась ужастиком. Но, с Егором такое невозможно. Он не чудовище, он мой герой.
— А я знаю кое-что о тебе, — проговорила я, слизывая сырный соус с пальцев.
— Что?
— Ты приходил ко мне в больницу, когда я болела.
— И как ты узнала? — совсем без улыбки спросил он. Мне показалось даже, что его это слегка напугало. Мое знание.
— Тебя опознала санитарка, тетя Маша.
— Так вот где ты была сегодня?
— Да. Но меня другое интересует, почему ты тогда приходил?
— Я думал, это очевидно. Или ты ждешь очередного признания?
— Я не напрашиваюсь, — попыталась пококетничать я. Странное слово, но наверное, мое удивленное, немного ожидающее хлопанье глазками именно так и называется.
— Когда ты так смотришь, трудно сдерживаться.
— Нет, так не честно, я другого ответа жду.
— О больнице?
— О больнице.
— Ну, хорошо. Признаю, я там был. И беспокоился. Ты очень давно для меня была своеобразной мечтой. Недостижимой мечтой.
— Но теперь-то она стала достижимой, а ты хмуришься.
— Нет, нисколько, — ответил Егор и улыбнулся даже, но как-то сухо и натянуто. Мне это не понравилось, поэтому бросила свой недоеденный кусок пирога и подползла поближе. Мы решили на полу кушать. Тем более, что в обсерватории был просто замечательный ковер с подогревом. Я думала, это очередное чудо современной техники, оказалось Егор. Совсем забыла, с кем встречаюсь. Когда не сталкиваешься так явно с тем, другим миром, легко забыть, что он вообще есть.
— Вот видишь, я здесь. С тобой и никуда не денусь.
— И когда ты такой покладистой стала?
— Наслаждайся, пока можешь, — хмыкнула в ответ и поднялась. В чем-чем, а в том, что уже поздно, Егор прав. Если вчера я избежала наказания только потому, что родители уехали наводить порядок к возвращению бабули, то сегодня этот номер не пройдет. А наказание мне сейчас совсем не нужно. Потому что время, в последние дни активно начало работать против меня.
Глава 29
Наказание
Едва переступив порог квартиры, я наткнулась на сидящего в прихожей папу. Точнее строгого отца, которым он иногда притворялся. Вот только, сегодня, он не притворялся. И, кажется, сейчас меня будут наказывать. Точно будут. Стрелка настенных часов безжалостно переместилась еще на одно деление. Я опоздала. На целых десять минут.
— Э… добрый вечер.
— Ты наказана, — не стал ходить вокруг да около папа.
— Надолго?
— До конца… месяца.
— Что??? Я только на десять минут опоздала, — возмущенно воскликнула я.
А папа в ответ так на меня посмотрел, что я не только заткнулась, но еще и испугалась. Он смотрел на меня так, словно я не его дочь, а чужая девочка, которую он по глупости приютил в своем доме. А теперь раскаялся.
— Пап.
— Позже поговорим, — ответил мой вечно веселый папа, превратившийся в серьезного, неулыбчивого чужака, и ушел в зал, закрыв при этом дверь. Что на моей памяти тоже случилось в первый раз.
Недоумение сменилось паникой. Я сняла сапоги и бросилась на кухню, к маме, которая тоже не очень отличалась от папы по своему эмоциональному состоянию.
— Мам.
— Чай будешь?
— Буду.
Мама хотя бы идет на контакт. Блин. И чем же я могла так их разозлить? Ведь и раньше опаздывала. Наказывали. Максимум на день. А тут, до конца месяца. Целых две недели. Сурово.
— Папа на меня сердится?
— Сердится. И я сержусь, — подтвердила мама.
— За опоздание?
— За ложь. Папа Лене звонил. Она сказала, что ты у нее. Уроки делаете. Хороши уроки. На дорогой машине, в черной куртке. Мало походит на Ленку. И, кажется, уроки ты брала не истории.
Блин. Теперь ясно. Моя вина. Забыла, что окна зала выходят на сторону подъезда. Папа всегда начинает смотреть в окно без пяти одиннадцать. А это значит, он видел и наше прощание с Егором, точнее долгие и очень личные поцелуи. Кажется, сегодня мир папы пошатнулся до основания. Я несколько минут молча наблюдала, как мама вытирает тарелки и чашки полотенцем, и ждала.
— Мне вот интересно, ты долго собиралась скрывать? — не разочаровала мама. Но с ней проще. Она поймет. Поругает, конечно, похмурится, но смирится. А папа есть папа. Он и Ромку-то едва терпел, когда тот решил переквалифицироваться из разряда друга в разряд парня. С того момента свободный доступ в наш дом для Ромки был закрыт. А с Егором папа и вовсе не знаком.
— Я не скрывала. Мы только недавно определились с нашими отношениями.
— Отношениями? Какой-то взрослый парень, не бедный, судя по машине, привозит нашу дочь поздно вечером домой и… и у тебя засос на шее.
— Где? — я бросилась в прихожую. Точно. И когда это мы так увлеклись?
— Мам, — во-первых, он всего на полгода старше меня. И мы знакомы тысячу лет. Это мой одноклассник. Зовут Егор, точнее Даниил Егоров. Машина, его брата, и да, они достаточно обеспечены. И только, мам. Он хороший, и. кажется… я.
