Анастасия Штука - Дар (СИ)
Владыка слушал жалкие оправдания краем уха, круговыми движениями потирая между собой указательный и большой палец, не замечая, как между ними начинает концентрироваться зеленоватое свечение, один вид которого поверг провинившегося человека в трепет, заставив задрожать всем обильным телом. Зеленые глаза с хищным прищуром с изрядной долей пренебрежения изучали мужчину, светлые волосы которого были забраны назад и гладко зализаны каким-то косметическим средством. Пухлые короткие пальцы венчало множество массивных безвкусных колец с огромными драгоценными камнями. Даже на шее висели нити каких-то камней, напоминающих внешним видом мелкий речной жемчуг. Райнир на мгновение закрыл глаза, а затем вновь приподнял веки, но странное видение никуда не делось, продолжая в ужасе дрожать перед ним. На обычно бесстрастном лице владыки застыло брезгливое, но вместе с тем крайне удивленное выражение, словно он все никак не мог понять, каким образом это подобие на человека оказалось у подножия его трона.
Заметив вошедшего в тронный зал мужчину, который остановился в стороне, чтобы не мешать разговору, он медленно поднял вверх руку, разом прерывая затянувшийся фарс. Человек сам себя оборвал на полуслове, проглотив не произнесенную половину, с нарастающей паникой глядя на выпрямившегося повелителя.
— У каждого поступка есть последствия. Они крайне разнятся, в зависимости от того, что влекут за собой. Действуя так открыто и нагло, ты должен был подготовиться к тому, что тебе придется держать ответ за свои.
— Ммммой Повелитель, — жалобная попытка не произвела на мужчину никакого впечатления, вызвав лишь холодную усмешку, ведь дрожащий от страха голос напоминал скорее непонятное блеяние.
— Ты провел много времени в соседнем княжестве, куда я отправил тебя в качестве посла. Видимо, слишком много, раз позабыл, какой мерой в нашей стране карается казнокрадство. Твоя семья уже отреклась от тебя, вернув все, что ты украл за время своей службы.
Райнир усмехнулся, заметив потрясение, отразившееся на бледном лице с искаженными страхом чертами. Придворный был искренне поражен тем, как поступили его родные. Сам владыка нисколько не удивился, когда ранним утром на пороге тронного зала появилась его супруга — красивая, эффектная женщина, нервно кусающая губы. Она была далеко не глупа, поэтому сразу заметила прибывающее богатство, которое словно само плыло им в руки, будто появляясь из воздуха. Сложив два и два, она сопоставила очевидные факты и отправила своих верных слуг на поиски. Обыскали весь дворец, и в подвале нашли тщательно и надежно припрятанное золото, которое незадачливый вор еще не успел пустить в дело. Действия его жены были крайне просты — она приказала вынести найденное из тайника и вернуть во дворец, казначею. Затем потребовала у управляющего все расходные книги мужа и довольно быстро нашла нестыковки в их семейном бюджете. Которые тут же изъяла из собственных средств и отправила с подробным отчетом придворному, ведающему казной, еще не отошедшему от удивления после первого визита посыльных.
На владыку смелость и стойкость женщины произвела неизгладимое впечатление. Она готова была понести ответственность за поступки своего супруга, но просила сохранить жизнь своим детям, которые едва переступили порог десятилетия и никак не могли участвовать в действиях отца. Райнир какое-то время просто моргал, слушая ее логичные и четкие доводы, не из-за того, что был не согласен с ней, а потому что все никак не мог понять, с чего его в собственной стране считают каким-то ужасным монстром. Вызвав казначея, с лица которого все еще не сошло выражение крайнего удивления, не добавляющее его виду интеллекта, он приказал вернуть золото во дворец женщины, тоже не слишком отличающейся по виду от растерявшегося после его слов мужчины. А затем и ее отправил домой, к детям…
Но проявлять милосердие в отношении казнокрада не собирался, потому что уже давно выстроил свою систему правления таким образом, чтобы каждый получал именно то, что заслужил. Провинившийся придворный служил ему довольно давно, но занимал весьма незначительную должность. Выбор пал на него совершенно случайно, соседняя страна не имела для Райнира особого значения, поэтому он и не выбирал посла туда лично, передоверив это дело своим советникам. За недолгий срок, проведенный при дворе местного повелителя, он успел не только провороваться, но и перенять местную моду, которую с сомнительным успехом пытался перенести во дворец в Остианоре.
— Молю, Повелитель! — Мужчина, не долго думая, рухнул на пол, утыкаясь носом в холодные камни, всем своим видом выражая крайнюю степень унижения, но его действия не произвели на Райнира ни малейшего впечатления.
— Увести и казнить.
Слуги сошли со своего места, едва прозвучал твердый приказ, отданный спокойным и ровным голосом. В этом вопросе у повелителя был огромный опыт, ведь желающих подорвать систему правления, установленную им, раньше было хоть отбавляй. Приговоренный придворный с неожиданным проворством подскочил на месте, вскакивая на ноги, и с визгом бросился прочь. Райнир с живым любопытством наблюдал за тем, как опытные стражники ловят его, затратив на поимку всего пару секунд, затыкают рот и уносят брыкающегося и вырывающегося мужчину прочь из тронного зала.
Вошедший посторонился, пропуская стражу, с улыбкой провожая их горящим смехом взглядом и повернулся к повелителю, устало откинувшемуся назад, затылком на спинку трона. Закрыв горящие глаза, в которые словно кто-то щедро насыпал мелкого песка, чтобы доставить ему максимальный вред, Райнир раздраженно выдохнул, снимая с головы тяжелый венец.
— Решил развлечься, или по делу? — Он лениво приоткрыл один глаз, еще больше напоминая своим видом кота, с легкой тоской понимая, что до собственной постели ему удастся добраться не раньше полуночи. Его утро начиналось задолго до рассвета, когда весь дворец, кроме бдительной и неподкупной стражи, еще спал спокойным и сладким сном. Бесконечная вереница посетителей, послов, жалобщиков, просителей и дарителей проносилась перед глазами сплошным калейдоскопом, вызывая дикую головную боль, потому что ему приходилось не только запоминать каждого из них, но еще и разбираться со всеми делами.
— Со мной связался маг, которого я подослал в ЛилСуан, во дворец повелителя.
Райнир не изменил позы, его лицо все также выражало спокойствие и усталость, но изменился взгляд. Из бездонных зеленых глубин мгновенно улетучилась безмятежность и равнодушие, сменяясь сосредоточенностью и готовностью слушать. Советник с трудом подавил вздох. Кем бы ни была эта женщина, за которой они следили, он уже тихо ненавидел ее, не решаясь, впрочем, облечь свое чувство в словесную форму. Он провел бок обок с повелителем много времени, поэтому прекрасно сознавал, что подобную вольность его король не простит даже ему, единственному по настоящему близкому человеку и безгранично верному другу.
