Ника Созонова - Nevermore, или Мета-драматургия
Порой ко мне даже подкатывалась крамольная мысль: а есть ли вообще глубина у человека, не способного встать на Путь, или хотя бы этот самый Путь обнаружить?..
То, что они собирались сделать в последний день, ничуть меня не удивило.
Именно этого я и ждала. С тех самых слов Бэта о 'сюрпризе', который они с Айви готовят Иноку. Правда, поначалу это было на уровне предположения. Мало ли, какой они могли задумать сюрприз. Могли попросить Инока обвенчать их в своей квартирной церквушке. (Уверена, Бэт надел бы под рубашку перевернутую пентаграмму и в протяжении всей процедуры держал пальцы сцепленными в кощунственном жесте.) Или — окрестить их будущего ребенка. Фантазия у обоих богатая.
Но после белых цветов, наводнивших мою квартиру, все остальные варианты отсеялись. Будучи девушкой, отличающейся умом и сообразительностью, я не нуждаюсь, чтобы мне намекали трижды.
Дамы и господа! Позвольте представить вам модные в этом сезоне 'даблы'.
Уточняю: в суицидной тусовке, к которой я имею счастье (или несчастье — это с какой стороны посмотреть) принадлежать, вошли в моду не просто 'даблы', а 'даблы' дружеские. Среди подопечных Инока таковых было два за последние полтора года. В первом случае мальчик и девочка, познакомившись на форуме, спрыгнули с крыши, для надежности сковав руки наручниками из секс-шопа. Во втором — тоже мальчик и девочка, и тоже друзья, точнее — единомышленники, брат и сестра по суицидной вере, ушли зимой далеко в лес и наглотались снотворного.
На сайте 'Nevermore' периодически появлялись люди, ищущие партнера для прыжка в небытие. Это не поощрялось, но, в общем-то, и не осуждалось.
Ни разу на моей памяти не совершались 'даблы' влюбленных. Что объяснимо: не в Японии живем как-никак, и не в эпоху Шекспира. Вряд ли сейчас встречаются непреодолимые препятствия для людей, желающих соединиться. Взаимная любовь обычно возвращает миру утерянные им краски, не подталкивает к суициду, а отвлекает от него, пусть на время.
Но Бэт и Айви пожелали быть оригиналами. Задумали уйти на пике любви, которую никто — ни папа-мама, ни общество, ни государственные структуры, не стесняли и не ограничивали. Инок обвенчал бы их с превеликой радостью. (Ему не впервой венчать сатанистов, этому бунтарю в рясе.) Родители Айви смирились бы с зятем — если б альтернативой была мертвая девочка. Су-тусовки Москвы и Питера явились бы на свадьбу полным составом, с букетами белых лилий и черных роз. Платная клиника довершила бы житейское счастье новобрачных — поп-гуманист расщедрился бы и на Айви тоже.
Но — нет.
Им позарез нужно было выделиться, видите ли.
Я догадывалась, что для этого мероприятия будет выбран последний день. Чтобы как следует насладиться любовью и мартини, чтобы спустить остатки денег Инока на ветер — на сильный ветер, на ураган.
Меня очень тянуло позвонить им утром с работы. Но я сдерживала себя. До тех пор пока не приняла твердое решение и не проговорила его отчетливо: позвоню. Но, если не откликнется ни городской, ни оба мобильных, не понесусь, бросив все и сломя голову, домой. Дождусь оговоренных семи часов вечера. Явиться раньше было бы подло. Люди, рассчитывая свои планы, имели в виду эту договоренность и четко обозначенное время.
О, это одна из излюбленных тем на суицидных форумах, лакмусовая бумажка для скрытых 'спасателей': вправе ли кто-то мешать человеку, задумавшему самоубийство? Благородно или подло — хватать за шкирку решившегося на прыжок, хватать уже на лету?..
Я отдавала себе отчет, что, если Бэт уйдет в небытие, в моей жизни совсем не останется света. Пусть это лунный свет, призрачный, лживый и слабый, но лучше он, чем глухая тьма. И, скорее всего, мне придется отправиться следом за ним — покорно, как собака, прыгающая на гроб хозяина, чтобы ее зарыли с ним вместе.
Но мешать им? Ни в коем случае.
Не имею права.
Я позвонила около полудня. Обычно в это время Айви, не нуждавшаяся в долгом сне, была на ногах. Все три телефона молчали.
Весь оставшийся рабочий день я провела в курилке. У меня был такой вид, что добрые сослуживцы хором умоляли отправиться домой, наесться аспирину и укрыться одеялом. Я лишь отрицательно мотала головой. Говорить не могла. Исполнять непосредственные служебные обязанности тем более.
Когда я добралась до квартиры — ровно в девятнадцать ноль-ноль — никаких леденящих душу пейзажей моему взору не предстало. Ни бездыханных тел, ни умирающих. Живых, правда, тоже. Бардак — лишь немногим больше обычного. Разноцветные лоскутки лопнувших воздушных шариков. Пустые бутылки, перекатывающиеся под ногами. Запах окурков, переполнявших пепельницы и сыпавшихся через край, словно грязная пена.
Я очень внимательно осмотрела свое жилье: никаких следов крови. Никаких следов рвоты. Ни даже следов истерики — типа битой посуды или трещин на зеркале. Единственный нюанс — не было рюкзачка Айви. И ее одежды.
Я долго, настырно звонила на мобильный Бэту. 'Абонент выключен или находится вне зоны действия сети'.
Сволочь.
Мог бы оставить записку — на пустой пачке из-под сигарет, или губной помадой на зеркале, или своей любимой кровушкой на обоях…
Впрочем, как оказалось, я зря на него злилась и неистовствовала. Это выяснилось день спустя — мне позвонил и любезно поведал о случившемся Даксан.
Кто-то — скорее всего, Синий Змей, так как других подонков подобного толка на форуме не водилось — узнал об их планах и позвонил родителям Айви. Отец срочно примчался спасать единственную доченьку.
Спасибо, что хоть не стал вызывать ментов и выламывать дверь — у бедных влюбленных хватило ума открыть добровольно.
Где-то через неделю после описываемых событий на форуме в разделе 'Творчество наших авторов' появилось стихотворение. Ник автора — Айланд, никому ни о чем не говорил. Новенький, а может, виртуал кого-то из стареньких. Последнее более вероятно, поскольку таинственному автору были известны такие детали, как попытка Айви увеличить свою улыбку и нелюбовь покойного Энгри к сладкому.
Возлюбившие Смерть более, чем друг друга,
взявшись за руки, лепеча обескровленными устами,
дети — две сломанные игрушки, два темных недуга,
две звезды рождественские с обуглившимися лучами…
'Я хотел бы выблевать или вырезать свое сердце
и вручить его вместо торта на твой день рожденья.
В память об Энгри, не выносившем сладкое с детства,
злом и отчаянном, повесившемся на прошлой неделе'.
'Спасибо-спасибо, я вкушу этот дивный подарок,
