Алекс Орлов - Его сиятельство Каспар Фрай
«Родина моя!..»
– Ага, «родина моя», тарам-пам-пам… Та-ра-та-та-да… Нет, не так!
Кригс порвал лист бумаги и взялся задругой. Еще яростнее укусив перо, он написал:
«Средь северных морей, полей и огородов!..»
– Нет, про огороды это как-то мелковато…
В поисках подходящего слова конвендор зашагал по просторному кабинету.
– Хорошо бы что-то про вставание с колен и чтобы прочь, оккупанты, прочь с родной земли… Да. И про Гвиндосию что-то ввернуть было бы неплохо. Ну например «…приди, Гвиндосия, приди и утлый быт наш озари!»
– Итак, что мы имеем? «…приди Гвиндосия, приди и утлый быт наш озари! Средь северных морей, полей и огородов!..»
Конвендор подошел к окну, что выходило во двор внутреннего замка, и обнаружил странную суету. Несколько егерей с пиками, поставленные охранять ворота, о чем-то отчаянно между собой спорили.
А вот и дорф Гортсепп, местный светила географической науки, пробежал мимо них, едва не сбив вышедшую из-за ворот придворную прачку. -…приди, Гвиндосия, приди… - машинально повторил конвендор и услышал у своих дверей топот.
– Кто там, что случилось? - крикнул он, чувствуя, что начинает беспокоиться.
Дверь распахнулась, и показался председатель совета Даувпилс.
– Мой повелитель, мы в опасности, солдаты короля у наших ворот!
– Какого короля, Даувпилс, вы пьяны?
– Какое там пьянство, мой повелитель, мужики с деревень уже в город бегут! Войско короля скачет прямо к нам - через два часа будут уже под стенами Тыкерьи!
– Какой ужас, что же делать?! - воскликнул конвендор.
– Нужно немедленно бежать в Тарду, мой повелитель, там они нас не достанут, мы будем под защитой представителей Гвиндосии!
– Правильно, правильно, Даувпилс!
Конвендор отшвырнул листок с началом поэмы и забегал по кабинету.
– Я должен собираться! Взять с собой самое ценное!
– Да что у нас ценного, кроме казны, мой повелитель?! Захватим с собой казначея дорфа Арбитмана с сундуками, а дорфа Густавсона оставим оборонять город.
– Правильно, оставим оборонять город! Верди не сдаются!
– Не сдаются, йоу! - подтвердил Даувпилс, вскидывая руку. - Идемте, мой повелитель, пора…
– Идем, друг мой.
Несмотря на то что о приготовлении к бегству они никому не говорили, паника во дворце стремительно разрасталась - часовые сбегали с постов, лакеи тащили из кладовки бочонки с селедкой, а усатый егерь на конюшне расправлялся с румяной служанкой.
На подворье запыхавшиеся конвендор и Даувпилс встретили невозмутимого дорфа Густавсона.
– Неприятель на марше, мой повелитель, еще до обеда он встанет под стенами города.
– Ничего, мы пообедаем в дороге! - выпалил Даувпилс.
– Да, мы отбываем в Тарду, а вы назначаетесь ответственным за оборону столицы!
– Но как же без конвендора, мой повелитель? Вы нужны, чтобы поднимать боевой дух наших солдат!
– Конвендор отбывает на побережье, чтобы встретиться с сенатором из Гвиндосии, а потом с представителями тарди и организовать несокрушимый альянс! - вступился за конвендора Даувпилс.
– Вот именно, альянс, - повторил Кригс - Мы соберемся с силами и ударим в тот момент, когда враг не будет этого ждать.
– Да, не будет ждать! - сказал Даувпилс.
– Прощайте, Густавсон! - махнул рукой конвендор и торопливо забрался в карету.
Конные егеря обнажили мечи и приготовились сопровождать повелителя к Тарду. Щелкнул бич, и запряженная четверкой лошадей карета покинула внутренний замок.
– Дорогу! Дорогу, сволочи! - разнеслись над городом крики егерей. - Дорогу конвендору Криг-су-у-у!
52
Командующий Густавсон происходил из старого пихтского рода, но, чтобы уцелеть во время «акций исторической справедливости», что проводили патриотически настроенные верди, был вынужден признать себя одним из них. Со временем это помогло Густавсону поступить на военную службу и дослужиться до генеральского чина, однако язык предков и старые легенды он помнил.
Едва карета конвендора покинула внутренний замок, к дорфу Густавсону вернулась его решительность.
– Сержант - ко мне! Вы двое, - дорф указал пальцем на оставшихся часовых, - бегом в казармы, поднимать весь гарнизон по тревоге! Как поняли?
– Поднять гарнизон по тревоге, ваше превосходительство!
– Да не вместе по казармам бегайте, а каждый - в разную, поняли?
– Каждый - в разную! - подтвердили часовые.
– Бегом! И бросьте эти пики - они вам сейчас не нужны!
Часовые убежали, командующий посмотрел на оставшегося сержанта с высоты своего роста.
– Беги к бургомистру, пусть достает списки ополченцев - горожан мужского пола старше шестнадцати лет!
– Понял, ваше превосходительство!
– Да пусть ключи захватит от городского арсенала - всю связку, а то ополченцев нечем вооружать будет!
– Понял, ваше превосходительство!
– Беги…
Сержант убежал, а дорф Густавсон обвел взглядом опустевшее подворье. Забытая всеми, возле коновязи стояла лошадь дорфа Даувпилса. По лестнице, кряхтя и ругаясь, лакеи тащили свернутый ковер, возле кухонной двери повар торопливо разрубал свиную тушу, чтобы удобнее было нести домой, на конюшне радостно вскрикивала служанка.
«Смолу нужно и кипяток…» - напомнил себе дорф Густавсон, отвязывая ничейную лошадь.
Освободив ее и вскочив в седло, он поспешил к городским воротам, чтобы вовремя их закрыть.
Состояние городских улиц неприятно поразило дорфа Густавсона. Повсюду шли грабежи, рослые мужчины в хорошей одежде взламывали замки и тащили из лавок товар. На площади двое воров избивали стражника, который лежал на мостовой и уже не подавал признаков жизни. Густавсону пришлось зарубить одного из мерзавцев, после чего второй убежал.
На одной из «нижних» улиц в грабежах участвовали не менее дюжины городских стражников.
– Прекратить немедленно! - приказал Густавсон своим громовым голосом, и стражники сейчас же побросали тюки с награбленным.
– Кто старший?
– Капрал Моксис, ваше превосходительство! - закричал перепуганный стражник.
– Ко мне его немедленно!
– Слушаюсь!
Стражник убежал и спустя полминуты вернулся с капралом, который был переодет в гражданское платье с чужого плеча.
– Снимай эти тряпки и беги со своими стражниками к купцу Кермсалу, скажи, что я приказал доставать все запасы тюленьего и рыбьего жира.
– Слушаюсь, ваше превосходительство! - воскликнул капрал, скидывая рубаху через голову.
– Это еще не все. - Густавсон натянул поводья, чтобы беспокойная лошадь не крутилась. - Потом пойдете к угольщикам, скажете, чтобы готовили для костров дрова и уголь. Как всех обежите, приходите на площадь, там будет сбор военного ополчения. Все ясно?
