Галина Гончарова - Полудемон. Месть принцессы
— Просто целовал?
В моей груди разгорается надежда. Ну подумаешь там… она могла просто быть ошарашена, а потом ее принудили, заставили, пригрозили… Абигейль это могла! Она еще и не это могла!
— Поцелуй был весьма интимного свойства. — Томми словно отрезает слова. — На Карли с задранными юбками и на виконта вот здесь, — жест оказывается более чем выразительным, — весь двор нагляделся. Она, знаешь ли, уже ничего не замечала, а он был слишком занят.
Я представляю себе картину.
Моя девочка и…
Твою ж!
Если бы я не успел перегнуться через подлокотник — меня бы вырвало себе на колени. Мерзко, как же мерзко…
Рене набулькивает в кубок вина и протягивает мне:
— Залпом.
Я послушно осушаю чашу. И тут же сгибаюсь в новом приступе.
До утра ребята выхаживают меня как могут. Отпаивают успокаивающим, пытаются сделать хоть что-то… но я их не слушаю.
Перед глазами крутятся две картины.
Карли — в венке из маков на цветочной поляне. Моя девочка, моя любовь, мое сердечко…
Карли — в роскошном придворном платье на балконе, юбки задраны, на коленях у ее ног неизвестный мне виконт… Или известный?
Кажется, я видел его пару раз. Глуповатое лицо с черными усишками, смазливый, но… Есть в нем что-то от конюха. Слишком простонародное…
А вокруг стоят и смеются придворные…
Картины наплывают друг на друга, накладываются, распяливаются хохочущими лицами…
Ненавижу!!!
Абигейль, стерва такая, ты сполна отомстила мне за дочь.
Кусок сердца вырвали у тебя?
Но и мое сейчас кровоточит.
Почему так?
Я бы дал Карли все. Корону, жизнь, счастье… Почему она не могла просто подождать? Просто быть сильной? Быть честной?
Больно, как же больно…
Но утром я привожу себя в порядок. Я вернулся, мне надо идти докладывать все дядюшке.
Будь все проклято, но никто не заподозрит, насколько мне больно. Глубоко дышу — и меня словно бы накрывает тот самый серый лед. Я спокоен, я холоден, у меня ничего не болит… то есть оно болит там, снаружи. А здесь, под толщей льда, спокойно и надежно. Тут мое сердце никогда даже не царапнут. Тут у меня просто нет сердца.
Я полудемон, а мы не плачем!
И не показываем виду!
Как же больно…
* * *Свою несостоявшуюся жену я встречаю на следующий день. На приеме у дядюшки.
То есть сначала я слышу ее смех. А уж потом…
Карли, моя Карли стоит в окружении придворных хлыщей, молодчик с закрученными усиками держит ее под руку и самодовольно улыбается.
Вот я каков! Такую девушку оторвал!
Меня тоже тянет ему что-нибудь оторвать. Но при одной мысли о Карли на балконе и этом хлыще… к горлу подкатывает едкий комок желчи.
Лишь бы не стошнило!
Так. Я справлюсь.
Вдох, выдох, опять глубокий вдох, пальцы сжимаются в кулаки, глаза застит кровавой пеленой, Карли испуганно смотрит на меня…
Во рту вкус крови…
Я до боли прикусываю клыками щеку и чуть кланяюсь. Серая пелена льда опять застит глаза, закрывает весь мир, вздымается торосами и громоздится глыбами. И из этой метельной круговерти я улыбаюсь легко и непринужденно, как положено светскому человеку.
— Госпожа, позвольте вас поздравить со счастливым замужеством. Виконт, вы получили настоящую драгоценность.
Марта, Анри, Рик… Вы были бы мной довольны. Без хладнокровия ни в бою, ни в некромантии делать нечего.
Карли бледнеет.
— Алекс…
— Виконтесса?
Я смотрю абсолютно незаинтересованно — и она как-то смущается. Опускает глаза…
Я еще раз кланяюсь.
— Желаю счастья.
Вряд ли мне удалось тогда кого-нибудь обмануть. Но я обязан был сделать хорошую мину при плохой игре.
— Не огорчайся, кузен, — Андрэ хлопает меня по плечу, — таких у тебя еще перебывает…
Да уж, ты-то в этом специалист. Полдвора пере… любил, кушетки заменять не успевают.
— Было бы из-за чего огорчаться.
Кажется, обмануть Андрэ мне так и не удается. А вот отвязаться от него — вполне. Раскланиваюсь и удираю с приема, спиной чувствуя довольный взгляд тетушки.
Точно ее работа.
Один-один?
Карли появляется на следующий же день. Приходит в мои покои, улыбаясь, как ни в чем не бывало, пытается прорваться сквозь Томми — и друг рявкает так, что у меня чуть стекла в окне не вылетели.
Я выхожу на шум.
Картина та еще. Карли пытается войти в дверь, сияя улыбкой и бриллиантами, а Томми рычит на весь коридор, радуя десяток слуг, которые именно в это время решили заняться неотложными делами у меня под дверью.
— Тебе мало еще, дрянь похотливая? Добить его хочешь?!
— Том, не устраивай концертов, — окликаю его я.
— Алекс!!! Нам надо поговорить!!!
Я вздыхаю. Надо. Рано или поздно, так или иначе…
— Том, пусти ее. Рано или поздно все равно придется.
Друг шипит что-то нецензурное, но отходит, и Карли просачивается внутрь.
— Алекс, я должна…
— Прости всем, кому должна, и ступай с миром, — вставляет Том. Я сверкаю на него глазами, друг тяжко вздыхает и откланивается. Мы остаемся наедине.
Я смотрю — и сердце царапает.
Какая же она красивая.
Мой солнечный цветок… Уже не мой. Жена виконта.
Я молчу, видимо, слишком долго — и Карли начинает первой.
— Алекс, я хотела попросить прощения.
— Прощения?!
— Да. Я понимаю, я должна была тебя дождаться, но…
— Но?!
— Дион был так обаятелен…
Меня аж шатает в сторону, когда я понимаю.
— Карли, ты хочешь сказать, что если бы вас не застали, ты бы мне и не сказала об этом маленьком инциденте?
Пальцы сжимаются в кулак.
Только не потерять самообладания, только не перекинуться.
— Алекс, ты уехал, я осталась одна, а Дион был рядом. Все время. И… рядом с ним я почувствовала себя любимой и желанной! Он замечательный!
Я смотрю внимательно.
— Ты его любишь?
— Да!
— А меня любила?
— Д-да… наверное. Мне кажется, что это было детское чувство. Алекс, пойми, рядом с Дионом я просто летаю! Он мне небо показал!
В алмазах, ага.
Что-то я не понимаю…
— Карли, мне казалось, ты этого Диона знала еще до моего отъезда.
— Д-да… ты сам нас знакомил.
Как и с кучей другой придворной шушеры. И что-то я не помню такой стихийной любви. Так, осторожно…
— Именно после моего отъезда Дион начал увиваться за тобой…
— Он мне почти сразу признался в своих чувствах, заваливал цветами, сладостями…
Та-ак…
— И часто он у тебя бывал?
— Мы каждый день виделись. И я поняла, что не могу без него.
Мне было почти достаточно. Я осторожно беру Карли за руку. Вторая ладонь у меня так и сжата в кулак за спиной.
