Лейла Аитова - Экзорцист и демон
Вениамин попробовал сесть, но его затошнило. Он перевернулся и опёрся на руки. На запястьях звякнула кучка железа, и маг дёрнул руками, чтобы стряхнуть его. В чём дело? Цепь?!
Он резко сел. Запястья тянули вниз железные, слегка ржавые кандалы. В первые моменты дыхание перехватило от ужаса, и только огромное усилие воли смогло побороть панику. Всё нормально, на лабораторию профессионального палача здесь не похоже. Тем более, железо — не серебро. Энергия чувствуется, она свободно проходит сквозь тело. Что случилось? Почему вокруг всё плывёт?
Сбоку заскрипело, и Вениамин повернулся туда — слишком резко. Новый приступ тошноты.
Силуэты в дверях оставались загадочными из-за яркого света, бившего в глаза. То, что они говорили, тоже не различалось.
Маг прислушался. Незнакомый язык… он никак не может понять. В чём дело? Может, всё из-за того, что побаливает голова?
Он попытался снять неприятные ощущения, и речь вошедших стала совсем неразборчивой. Потоки магии ослабли. Вениамин не успел даже понять, в чём дело, когда люди подошли к нему.
Двое мужчин и женщина — худая, светловолосая, с хорошей осанкой. Одета побогаче мужчин, идёт чуть впереди. Экзорцист подобрался, напрягся, и осторожно, по стеночке, встал. Поклонился, слегка, стараясь не наклонять голову — она кружилась. Так, теперь подождать — женщине полагается заговорить первой.
— Ты кто, откуда?
Назвал имя и профессию. Город. Мгновение позволил себе помечать — сейчас она скажет: "Ах, Аван, конечно!". И всё будет в порядке.
— Не слышала про такое место. Это далеко?
— Боюсь, что да, госпожа…
Он помолчал, ожидая, что женщина представится.
— Верно, так ко мне и обращайся, — вместо этого резко сказала она.
Вениамин нахмурился. Он не совсем понимал ситуацию. Спросил про некоторые государства, которые находились достаточно далеко от Авана, но она про них не знала. Зато заинтересовалась:
— Ты грамотный? Писать умеешь?
Экзорцист покачал головой. Магия может только дать понимание чужого языка, но читать и писать всё-таки придётся учиться.
Стало чуть получше. Вот только почему в пространстве так мало магической энергии? И ничего не известно про его родной город. И лето, явно лето!
Только бы не другой мир.
Женщина сказала "Очень хорошо" и что-то ещё — Вениамин не понял, потому что она опять отошла. Зато подошли поближе мужчины. Один остановился чуть поодаль, другой открыл своей госпоже дверь сарая и подошёл ближе.
— Значит, ты жрец?
Жрец? Ну ладно, может они так зовут служителей бога. А какому богу они поклоняются? Вышнему Повелителю ли?
— Не совсем, но примерно.
Второй мужчина хихикнул. Первый пожал плечами и кивнул на дверь:
— Выходи.
Он вцепился пальцами магу в плечо и повёл.
— Госпожу слушаться беспрекословно, понял? И меня. И надсмотрщиков.
Слово ударило по ушам. Неужели?..
— Для непослушных есть вон… — он кивнул на деревянную скамью возле сарая. Вениамин не понял, что это значит, но явно ничего приятного. И, если здесь есть такая должность, как надсмотрщик, его самого тоже ничего приятного не ожидает.
Трёхэтажный дом, выкрашенный белой краской, вырос из-за аккуратно подстриженных деревьев и замысловатой формы кустов. Его провожатый отомкнул кандалы и передал их своему спутнику. Тот накинул цепи на руку и с ними прошёл до задней двери. Уже начинало смеркаться, и в доме тускло загорались окна. Вениамина провели на второй этаж.
— Вот, видишь третья дверь от меня — одна створка? Иди туда.
Смысла возражать он не видел и мягко постучал в дверь.
— Да?!
Кажется, голос той женщины. Или любой другой. Маг не слишком разбирался в женских голосах. Но в этот раз не ошибся — именно она поднялась навстречу с большой кровати. На женщине был атласный халат цвета свежей крови. Он подчёркивал полную грудь, длинные ноги и почти угрожающий оскал улыбки.
В чём дело? Опять? Опять отец Кархагора? Непохожа она на демоницу. Нет, просто обычный человек. Вениамин не понимал в чём дело.
— Будешь умницей? — мурлыкнула она и рассмеялась — хрипловатый грудной смех. Маг не отреагировал и она подошла ближе. Положила ладони ему на грудь и повела вверх, к шее. Вениамин слегка покраснел, сжал её руки и убрал от себя.
На красивом худом лице запечатлелось странное выражение — смесь ярости и радости. Она отступила на шаг, подняла плеть с туалетного столика и покрутила в руке.
— Как хочешь. У тебя всегда есть выбор, — кокетливо мурлыкнула она.
Экзорцист обеими руками взял плеть вместе с её запястьями и поднял на уровень лица.
— Нет никакого выбора, — преувеличенно твёрдо ответил он.
Что теперь? Вряд ли плеть была просто символом.
Она пожала плечами, подошла к окну и крикнула вниз:
— Май!
Потом повернулась к Вениамину:
— Передумаешь — приходи, — и прибавила бархатистым голоском:
— Я буду ждать.
Её интонации резанули словно ножом по сердцу. Напомнили нежное воркование Веллисии. Она же осталась одна в его мире!
Он за мир беспокоится или за Веллисию? Наверняка это не первое путешествие в её жизни. И даже не второе.
— Выйди! — велела ему женщина. — За тобой придут.
Тот же самый человек, который привёл его.
— Ко мне обращайся "господин Май". К госпоже и господину — просто, — он усмехнулся, — госпожа и господин. Я — управляющий. Выходи, — он подтолкнул мага в спину и закрыл за ним входную дверь.
Тотчас к Вениамину подошли двое других. Простые штаны и рубахи, босиком — явно слуги. Или рабы?
Спросить он не решился.
Повели к скамье — как и ожидал. Один из слуг снял с него плотную фланелевую рубашку. Так даже стало легче — ночь была душной.
— Тебе дадут другую.
Вряд ли это забота. Скорее, понравилась рубашка — дорогая ткань, хорошо сшитая.
Окончательно Вениамин понял, для чего нужна скамья, уже когда его укладывали лицом вниз. И он почти успел сложить знак, когда руки привязали над головой.
Ладно. На чистой энергии труднее, особенно когда её так мало. Почему?!
Неприятный, резкий свист — спину обожгло. Сосредоточиться, несколько слов — следующий удар лёг намного мягче. Но всё же ощутимо — надо беречь магию, её очень, очень мало!
Всё кончилось даже быстрее, чем он ожидал. Спину окатили ледяной водой и вытерли чем-то — не менее болезненно, чем сама плеть. Значит, до крови. Значит, снять обезболивание — станет паршиво.
Он встал.
— Пошли, — сказал один из слуг. И фыркнул другому:
— Не пикнул. Выносливый, — даже как-то одобрительно. Тот мотнул головой:
