Светлана Крушина - Северный пес
— Господин князь, — послышался робкий голос Элис. — Прошу прощения, но к вам пришел господин. Он очень хочет вас видеть.
— Я же сказал: меня не беспокоить! — прорычал Грэм. — Отправь этого господина, кто бы он ни был, подальше к Безымянному! Пусть убирается! Скажи ему, что меня нет!
— Я сказала, — еще более робко ответила служанка. — Но он очень желает вас видеть. Сказал, что не уйдет, пока не переговорит с вами; будет сидеть в холле до вашего возвращения.
Грэм выругался с таким чувством, что Камилла, в общем-то довольно спокойно относящаяся к крепким словцам, даже покраснела.
— Кроме того, — продолжила Элис, — княжна уже сообщила ему, что вы дома.
Если бы Нинель могла услышать те слова, что адресовал ей брат в эту минуту, с ней несомненно случился бы сердечный приступ.
— Будь она проклята, — добавил Грэм зло. — Вот даровали мне боги сестричку… Скажи этому господину, Элис, что я сейчас спущусь. И пусть молится богам…
— Кто бы это мог быть? — шепнула Камилла тревожно. Она натянула одеяло почти до самого носа, так что видными оставались только зеленые огромные глаза и каштановая шапка волос. — Ты не знаешь?
— Понятия не имею, — Грэм надел бриджи и присел на край кровати, чтобы натянуть сапоги. — Но сейчас узнаю. Как бы этому господину не пришлось пожалеть о том, что он выбрал такой неудачный момент для визита.
— Ты что, собираешься брать с собой оружие? — Камилла, выпростав из-под одеяла тонкую руку, указала на перевязь с мечом, которой опоясался Грэм.
— Я никогда не хожу без оружия.
— Но ты же в своем доме.
— Ну и что? — он поправил перевязь, накинул поверх рубахи тяжелый бархатный камзол и пригладил волосы. — Посиди тут и веди себя тихо. Я скоро вернусь.
Он вышел в коридор. Что кто-нибудь из слуг заглянет в его спальню и обнаружит там, в его кровати, совершенно обнаженную Камиллу, он не опасался: слуги никогда не совали нос в его комнату, если только он не приказывал Элис прибрать там.
— Дядя! — навстречу ему откуда-то выскочил Мэнни. — Вас внизу ждет какой-то человек.
— Я знаю.
— Он очень сердит.
— Серьезно? — Грэм слегка удивился. Кто бы это мог быть? — Ну надо же. Беги к себе, Мэнни, я спущусь и поговорю с сердитым господином.
— Я лучше во двор! Поиграю в снежки.
Грэм кивнул и стал спускаться по лестнице, раздумывая, кто же такой этот сердитый господин, жаждущий его видеть? Бывало, конечно, что к нему являлись арендаторы, в том числе и сердитые, но такие настойчивые среди них не встречались.
Внизу, в холле стоял высокий полный человек и беседовал с Нинелью. Княжна, заслышав неровные шаги брата (почти всю зиму его донимала разболевшаяся покалеченная нога), очень быстро распрощалась и ушла, даже не взглянув в его сторону. Ее собеседник поднял глаза навстречу хозяину дома.
Гостю на вид казалось лет пятьдесят-пятьдесят пять; поредевшие, поседевшие волосы были заплетены в довольно жиденькую косу. У него было не слишком приятное, какое-то обвисшее лицо с кустистыми бровями, серые глаза и полные губы. Плечи его укрывал темно-зеленый плащ из богатого материала, под ним Грэм заметил перевязь с мечом, хотя гость явно скрывал ее и не желал, чтобы она была замечена. Похоже, что не с добром он пожаловал.
— Чего вы хотите? — не слишком вежливо спросил Грэм, останавливаясь на нижней ступеньке лестницы.
— Вы — князь Соло? — гость подошел к нему, глянул недобро в глаза.
— Он самый. А вы кто такой?
— Тан Ланс Лорейн.
Грэм сдержал удивление, надеясь, что ему удалось сохранить невозмутимое выражение лица. Супруга Камиллы он ожидал увидеть в своем доме меньше, чем кого бы то ни было… и, как видно, напрасно. Во всяком случае, у тана Лорейна причин появиться здесь было не меньше, чем у его жены. Если даже не больше.
— Так что вам нужно в моем доме, тан? — Грэм небрежно оперся о резные перила лестницы.
— У меня есть разговор к вам.
— Слушаю, — он даже не и подумал предложить гостю пройти в другую комнату, более удобную для беседы. Ему было совершенно безразлично, отнесется ли тан как к оскорблению к тому факту, что его продолжают держать буквально в дверях, или нет. К тому же, он обещал Камилле вернуться быстро.
— Вы знаете мою супругу, князь?
— Знаю, — ага, подумал Грэм, значит, дело все-таки в Камилле. Никак тан прознал о неверности своей женушки? Ну надо же. Грэм готов был заложить голову, что тан сейчас предъявит ему обвинения, но решил валять дурака до последнего. Лично он скандала не боялся, но не хотел бы ни во что вмешивать Камиллу, не хотел, чтобы ее имя смешали с грязью. — А в чем дело?
— Дело в том, что поговаривают, князь, будто она очень часто бывает у вас.
Грэм весьма неприятно усмехнулся, продемонстрировав обломанный зуб.
— Ваша супруга, как мне кажется, много где бывает. Очень общительная женщина.
Тан явственно потемнел лицом.
— Так бывает она у вас?
— Разве моя сестра вам еще не рассказала? — равнодушно спросил Грэм. — Уверен, вы знаете, что бывает. Только я не понимаю, почему это так вас волнует.
— Скажите мне, князь… как мужчина мужчине… что связывает вас и мою супругу?
— Нежная дружба, — осклабился Грэм. — Воспоминания о годах юности и все такое.
— Я имею в виду, — тан мог поспорить сумрачностью с грозовой тучей, — есть ли между вами… интимные отношения?
Трудно было удержаться перед лицом такого наивного человека, и Грэм, конечно, не удержался, расхохотался безудержно и громко, отчего тан вконец почернел.
— Вы хотите спросить, сплю ли я с ней, не наставляет ли она вам рога со мной?! Если так, то почему бы вам для начала не поговорить с ней самой? Или вы уже говорили? Полагаю, что нет, иначе она съездила бы вам по физиономии, оставив заметный след на вашей внешности. Или, возможно, вы сначала хотите получить по зубам от меня?
— Так да или нет, князь? — воистину, тан обладал ослиным упрямством.
— Отправляйтесь домой, тан, и спросите свою супругу. Не нарывайтесь.
— Я полагал, князь, что у вас хватит мужества ответить мне правдиво, — сквозь зубы проговорил тан Лорейн. — Но теперь вижу, что ошибался; а люди, отзывавшиеся о вас как о подонке и мерзавце, были правы. К прискорбию. Примите же мой вызов. Я не позволю позорить имя своей жены и мое имя.
С этими словами он стащил с руки перчатку и швырнул ее к ногам Грэма. Тот презрительно проводил ее взглядом и поднял горящие бесовским синим огнем глаза на тана.
— У вас что-то упало, — процедил он холодно, едва разжимая зубы. — Поднимите. На честь вашего имени мне плевать. А что касается имени вашей супруги, то позорите его вы. Не я.
