Елена Усачева - Откровение
— А не должна была? — У меня рождалось чувство, что любимый иногда забывает: я человек.
А для человека испугаться в такой ситуации — нормально.
— И ты, конечно, жаждешь отомстить. Но я хочу доказать, что мы с тобой можем жить, как обычные люди. Войны не будет.
— Другим то же самое скажи…
— Вот завтра и скажем. — Макс за плечи развернул меня в сторону двери. — И потом, у меня есть свой интерес: хочу посмотреть на тебя в новой обстановке. Не рядом с вампирами, а рядом с твоими друзьями.
— Ты их всех загипнотизируешь, и они будут водить вокруг меня хоровод? — Кто б сомневался, что у него есть свой интерес! Мастерскую-то отремонтировать действительно не мешало.
— Обещаю, каждый будет вести себя так, как ему захочется. — Макс показал раскрытые ладони. Фокусник в руках ничего не прятал.
— Честно?
— Абсолютно!
Обнявшись, мы вышли в коридор. Два шага — и перед нами кухня.
Мама застыла возле стола. Вряд ли она ожидала увидеть такую сказочную идиллию. Кай с Гердой вырвались из лап Снежной Королевы.
— Я только руки помою, — предупредила я маму, скрываясь за дверью ванной.
— Я тоже.
Макс скользнул следом. Мой верный оруженосец! Был бы ты рядом со мной всегда.
Из зеркала на меня глянуло бледное помятое лицо. Интересно, что подумали родители, увидев меня такой? Что все два часа мы с Максом целовались под лестницей? Похоже на то!
Одну рану я разглядела сразу — волосы вокруг
нее были выстрижены. Ничего, прикрою прядью и заколю. Второй шов я найти не смогла. Устроившись на бортике ванны, Макс смотрел, как я изучаю себя в зеркале.
— Помнишь, ты говорила про бессмертие?
Я на секунду задержала ладони с водой около своего лица.
— Я подумал-подумал и решил: ты права.
Холодная вода показалась горячей. Я несколько раз умылась, прежде чем посмотреть на него.
— Любовь делает людей бессмертными.
— Ты опять читаешь мои мысли! — я вздохнула.
— Значит, ты хотела бы жить вечно? — Макс удовлетворенно качнул ногой.
— С тобой? — Это было важное уточнение.
— Со мной. — Он подал мне полотенце.
— И каждый день вот так? — Я ткнула пальцем в шрам.
— Не знаю. — Макс подхватил кончик полотенца и вытер капельку воды у меня на лбу. — По- разному.
— Хочешь, чтобы я стала вампиром, иначе я не смогу быть с тобой постоянно?
Макс наклонился ко мне, и я задержала дыхание. Если другого выхода нет, если это единственный способ остаться с Максом навсегда, то… Сейчас? А больно будет?
Его губы коснулись моих век, щеки, подбородка, пальцы легли на шею.
— Чтобы жить вечно, не обязательно умирать, — Прошептал он.
Воздух со всхлипом вошел в легкие.
— Ты же не собираешься снова меня бросать? — прошептала я.
— Никогда.
Его слова обвились вокруг меня, торкнулись в сердце, бешено забившееся от восторга.
— Не будет тебя — ничего не будет. Ты мой персональный источник бессмертия.
— А ты мой.
Я потянулась к нему — к такому сильному, такому надежному, такому вечному.
Холодные губы нагрелись от моего дыхания, которое с каждой секундой становилось все глубже. Голова закружилась. Я была счастлива. Здесь. Сейчас. После всего, что произошло. Счастлива, несмотря ни на что.
Смерти не существовало. Только жизнь. Очень долгая. В ней был Макс и я, такие, как сейчас. Потому что время не властвовало над нами — оно нам подчинялось, превращаясь в бесконечную вселенную.
Глава XIII
ЗАКОН СОВМЕЩАЮЩИХСЯ СОСУДОВ
С родителями мы посидели недолго. Я что-то рассказывала, отвечала на вопросы. Много врать не хотелось, поэтому говорила о дороге и почти ничего о том, что делала в Москве. Макс быстро ушел, сославшись на то, что надо следить за рабочими.
— У тебя все в порядке? — был первый вопрос, заданный моим папой.
— Да. — Я улыбнулась, спрятала глаза.
Папа похлопал меня по руке и вышел из-за стола. Что это значит? Мой папа и раньше не отличался разговорчивостью, но сейчас и подавно. И еще он как-то странно смотрел на меня.
— Папа! — поднялась я вслед за ним.
— Будь осторожней, — удержала меня за руку мама.
— Буду! — пообещала я.
Неужели папа подумал, что я провела ночь с Максом? Какая нелепость! У нас еще ни разу не было возможности достаточное время побыть шесте. А если бы было… Если бы было, я не знаю, что тогда произошло бы. В любом случае Макс достаточно взрослый, чтобы… Ладно, об этом потом. Что сейчас думать, вот когда надо будет, тогда и подумаю.
Я легла на кровать. Как тихо. Как спокойно. Неужели прошел всего один день? А как будто пролетел месяц. Или два. Столько всего произошло! Событий и переживаний хватило бы на год, два, десять, но они втиснулись в несколько часов. Как странно… Пока Макс рядом, время летит незаметно. Кажется, он только-только вошел, я еще не успела ему сказать и сотой доли всего того важного, что хотела — о сегодняшнем дне, о своей любви, о страхах и волнениях — как его уже нет. Почему надо расставаться? Хотя теперь я знаю, почему: чтобы завтра встретиться вновь.
Вот сейчас он что-то готовит. Вечеринку? А почему бы и нет? У нас еще не было ни одного совместного праздника. Как было бы хорошо познакомить его с моими друзьями. То-то все удивятся… Ведь кроме сплетен, никто ничего не знает.
Раньше свою жизнь я представляла в виде дороги — маршрут определен, и я по нему двигаюсь, не сильно отклоняясь от намеченной цели. Сейчас у меня школа, потом будут институт, работа — все правильно и как-то очевидно. Мама так меня поддерживала в этом. Но едва рядом со мной возник Макс, как я почувствовала объем жизни. Мне уже не обязательно было идти только вперед, появились такие понятия, как вверх, вниз, вбок. Вместе с ним я могла делать все, что хочу, и прежняя дорога уже не казалась мне единственно верной. Передо мной распахнулась неизвестность, открылся огромный бескрайний мир (не линия!), и это мне особенно нравилось.
Во сне я летала. Легко так поднялась в воздух. За руку меня кто-то держал. Я не сомневалась, что Макс, поэтому не оборачивалась, а только время от времени чуть пожимала руку спутника, такую большую, такую надежную. Но только я об этом подумала, и рука вдруг изменилась, маленькие пальцы цепко ухватили меня за ладонь и потянули вниз. Я оглянулась и встретилась с ледяным взглядом недовольных детских глаз.
Маринка!
Мое мгновенное пробуждение было сродни молниеносному падению. Я села на кровати, и лишь потом меня догнало пиликанье будильника — пора было вставать. Утренние заботы заслонили мой сон, и он стал незаметно стираться, пропадая под свежими впечатлениями. Но недобрый Маринкин взгляд не сразу исчез у меня из памяти.
