Павел Корнев - Скользкий
Развалины склада, заасфальтированная площадка, ещё одно, уже лучше сохранившееся, складское помещение. Заметив заросшую травой узкоколейку, мы побежали по ней и вскоре выскочили к поваленным воротам. Это хорошо, это значит, что мы, по крайней мере, не в тупике. Пока.
При блуждании по таким вот развалинам самое главное что? Самое главное – не заблудиться. Помню, как-то на Северной промзоне полдня по цементному заводу плутали. И места ведь знакомые, и проводник из первой роты, а на центральную улицу вышли чуть ли не случайно.
Я ещё аккуратно перешагивал через моток «егозы», когда ругнулся первым перелезший через поваленные ворота Григорий. Поднял голову и замер: нас держали на прицеле четыре автоматчика. Ещё два дружинника приготовили «дыроколы».
– Мы это... свои, – шумно сглотнул слюну Григорий, тоже успевший разглядеть шпалы и треугольники на петлицах.
Левой рукой он медленно вытащил бляху, показал её стоявшему поодаль старшине и, выматерившись от избытка чувств, убрал обратно. Мир тесен. Старшиной оказался не кто иной, как Пётр Зубко.
– О, а ты откуда выплыл? – удивился Пётр, и расслабившиеся дружинники опустили оружие. – Гриша, ты где это чудо откопал?
– Что значит выплыл? – возмутился я, но свою бляху предъявлять не стал. Ни к чему это.
– Для усиления прикрепили, – испортил мне всю малину Конопатый.
– Да ты шо? Коту расскажу, вот он обхохочется!
Да уж, Кот у нас весельчак тот ещё. Блин, надо ж было так неудачно на Зубко нарваться! Теперь пол-Форта знать будет, что я в Дружину завербовался.
– Петя, вы что здесь, вообще, делаете? – успокоившись, Григорий убрал АКСУ в сумку. – Там, кстати, местные за нами увязались.
– Кузнецов, Баев, проконтролируйте, – распорядился старшина и, стянув за козырёк камуфляжную кепи, вытер вспотевший лоб. – Что делаем, что делаем. В оцеплении стоим.
– Вижу, что в оцеплении. Случилось что? – уточнил вопрос Конопатый.
– «Случилось что...» – очень похоже передразнил Григория Зубко. – Сидите в своём Центральном участке, не знаете ничего....
– Ты давай, объясни нормально, – начал злиться Григорий. – Можно подумать, самого от нас не месяц назад турнули.
– Турнули? Ты чего городишь? – взвился Пётр. – Я сам ушёл!
– Сам, сам, кто спорит, – закивал Гриша. – Ты б ещё Воеводу в карты нагрел, вообще бы добровольцем на Северную промзону отправился.
– Да что ты понимаешь? – Зубко отвернулся и сплюнул.
– Ничего, – не стал спорить Конопатый. – Но это вы в своём околотке сидите в полной заднице, а не мы.
– Да у нас нормально ещё, – успокоившись, Пётр пропустил мимо ушей подначку. – Вот с Южного парням сейчас жарко приходится.
– А что там такое? – заинтересовался я.
– Не слышали? Второй день Цех с китайцами рубится.
– Местные появились, – проинформировал нас один из дружинников, куривших у поваленных ворот.
Автоматчики, сидевшие на корточках у кирпичной стены склада, выжидательно посмотрели на старшину.
– Шуганите их.
Эхо двух автоматных очередей гулко заметалось меж бетонных построек, зазвенели падавшие на асфальт гильзы.
– О чём это я? – задумался Пётр. – А! Про Южный околоток. Так вот – оттуда второй день трупы штабелями вывозят.
– Странно, – почесал за ухом Григорий. – Цех себя в последнее время спокойно вёл. Они ж почти все контракты на охрану объектов Торгового союза заполучить умудрились.
– Это ещё фигня. Туда, говорят, Семёра влезть пытается. Ох, чую, будет бойня.
– Что за стрельба? – Неведомо откуда вынырнувший мужик был в штатском – серый пиджак, чёрная футболка, вытертые синие джинсы, – но расслабленные дружинники при его появлении мигом вскочили на ноги и вытянулись чуть ли не по стойке смирно.
– Попытка проникновения в зону оцепления, – чётко доложил старшина.
– Кем?
– Местными.
– Совсем офонарел? Ещё один звук – и пойдёшь в ночь улицы патрулировать. Ясно?
– Так точно.
– И почему посторонние за оцеплением? Старшина, ты за каким хреном здесь поставлен? – обратил внимание на нас уже собиравшийся уходить мужик. – Кто такие?
– Центральный участок. Отдел дознания, старший дознаватель Кузьминок Григорий Алексеевич, – предъявил бляху Конопатый.
– Чтоб духу вашего здесь через пять минут не было, – рявкнул так и не представившийся мужик и, не слушая уже открывшего рот Григория, убежал за склад.
– Это что ещё за полупряник? – проводив его взглядом, спросил Гриша у чуть не позеленевшего от злости Петра.
– Замначальника околотка, – ровным голосом ответил тот и так же без эмоций добавил: – М...ла конченый.
– Да уж вижу, – покачал Григорий головой. – Так что стряслось-то?
– А-а-а, – скорчил гримасу Пётр. – Я в этой жизни ничего уже не понимаю. Господина Скользкого вот вместо штрафного отряда в Дружину взяли...
– Давай не будем переходить на личности, а? – очень дружелюбно попросил я. – Рассказывай уже, что случилось, не катай вату.
– Да отморозки какие-то шизанутые двоюродного брата Маркелова захватили. Слышали о таком?
– Вот ни фига себе, – выдохнул Григорий.
Да уж, мало кто об этом господине не слышал. О маршале-то Братства. Это что-то типа казначея, если на русский перевести. У похитителей точно с головой не всё в порядке. Братство за такие дела кому угодно голову оторвёт. И не только голову.
– И чего? – заторопил я замолчавшего Петра.
– А ничего. Обложили их здесь, как лис в норе. Мы в оцеплении стоим, начальство Братство от штурма отговорить пытается. Только хрена лысого это выгорит – братья сюда столько боевиков нагнали, что... – Старшина замолчал и хмуро уставился на нас. – Вы здесь ещё? Гуляйте отсюда, а то этот полудурок недоделанный опять разорется.
– Перетопчется. – Григорий стянул с головы повязку и, перехватив волосы в хвост, стянул их резинкой. – Народу там много засело, как думаешь?
– Десятка три. Двадцать минимум. Все со стволами. Магическую защиту им профессионал ставил – гимназисты уже третий час безрезультатно взломать пытаются.
– И как они в Форт столько оружия провезли? – Григорий уверенно зашагал в направлении, куда убежал начальник Петра.
– Ты куда? – дёрнулся за ним Зубко, но Конопатый не обратил на него никакого внимания.
Мне вовсе не хотелось выходить из прохладной тени склада под палящие лучи успевшего подняться в зенит солнца, но любопытство оказалось сильнее. К тому же Пётр побежал за Григорием, а оставаться наедине с пятью незнакомыми дружинниками показалось мне не слишком удачной идеей. Прибежит опять этот камнем по голове ударенный, и попросят покинуть территорию проведения спецоперации. А куда я один?
