Павел Корнев - Скользкий
– А он возьмёт и так сразу тебе всё выложит.
– У нас на него кое-что есть. Не получится по-хорошему, придётся надавить.
– А чего ж раньше его не трясли?
– Трясли. Он и сдавал нам всякую шушеру. Ничего серьёзного. А по полной программе его развести задачи не было.
Мы подошли к обшарпанной пятиэтажке и по вытоптанному газону зашли во двор. Ну и трущобы! И это называется «тот, который с крышей»? Это крыша?
Я только вздохнул. Всё, что можно было выломать, вырвать и раздолбать, было давно уже выломано, вырвано и раздолбано. Причём не по одному разу и не обязательно в этой последовательности. И складывалось впечатление, что разграбленное имущество мало кто собирался продавать или использовать в хозяйстве. Ломали от скуки, ищущей выхода злобы, просто в пьяном угаре. В крайнем случае, чтобы не успел сломать кто-то другой. Знакомая картина.
И что, здесь ещё кто-то живёт? Во всём доме только три или четыре квартиры могли похвастаться застеклёнными окнами, которые чёрными от грязи и пыли квадратами выходили во двор. Да ещё с десяток оконных проёмов закрывала неокрашенная фанера.
– Эй, вы! Ну-ка на ... идите сюда! – Сидевшие за вкопанным у проржавевших качелей столиком то ли датые, то ли убитые парни, все как один в грязных спортивных костюмах, повскакивали с лавок. – Че на ... здесь надо, на ...?
Теперь понятно, для чего Грише компания понадобилась. От такой шоблы в одиночку не отмашешься. Без ствола вообще кранты. Блин, да если уж на то пошло, не меня в попутчики брать надо было, а десяток штурмовиков.
Ничего не ответив, Григорий вжикнул молнией и достал из сумки давешний АКСУ. Парней как ветром сдуло. Может, они и обкуренные, но соображалка ещё работает.
Я подошёл к столику, земля рядом с которым была сплошь усеяна окурками, свёрнутыми в «патрон» десятирублёвками, расшелушенными семечками и обёртками жевательных резинок. И чем они здесь занимались? Ага, вот оно – под ногой катнулась заполненная дымом полторашка. Так и есть, обдолбались.
– Ты чего там? – окликнул меня Гриша, который уже подошёл к дому.
– У этих оборвышей даже на «ангеликс» денег не хватило, – я подошёл к нему. – Им разбодяженную страхогоном шмаль впарили. И кто нам чего здесь о мозговёртах рассказать может?
– Это шваль подзаборная, мы не с ними разговаривать будем. – Конопатый не стал убирать автомат в сумку и, дождавшись меня, открыл пронзительно заскрипевшую дверь подъезда.
Внутри оказалось ничуть не лучше, чем снаружи. Выломанные двери, выкорчеванные ограждения лестниц, загаженные стены и пол. Хорошо хоть лестницы не обвалили.
Григорий с автоматом в руках поднялся на второй этаж, легонько толкнул дверь и тут же отступил в сторону – дверь оказалась незаперта и сантиметров на десять со скрипом приоткрылась. Я про себя матернулся и, прижавшись спиной к стене, вытащил из кобуры пистолет. Если из притона пахнуло не мертвечиной, то уж не знаю, на что и подумать.
Гриша дулом автомата указал мне на дверь. Я кивнул, перехватил пистолет двумя руками и, задержав дыхание, заскочил в квартиру. Загромождённый мебелью коридор – никого. Тесная кухонька – никого. Зашедший вслед за мной в квартиру Григорий заглянул в совмещённый санузел и выглянул обратно.
Немного успокоив сбившееся дыхание, я напряжённо вслушался в звенящую тишину и, переглянувшись с ним, заскочил в комнату. Резко сместившись в сторону от дверного проёма, огляделся. И здесь никого. Только пылинки вспыхивали в солнечных лучах, проникавших сквозь щели в закрывавшей окна фанере. На полу тюфяки и давно засохшие пятна рвоты и крови.
Принюхавшись – запах мертвечины здесь ощущался сильнее, – я заглянул в следующую дверь, зажал нос левой рукой и быстренько убрался обратно: чтобы определить источник зловония, много времени не понадобилось. Как пить дать – это именно наш информатор лежит там на диване и разлагается. Давненько уже разлагается, никак не меньше трёх дней.
Гриша исчез в той комнате, а я начал проверять, не осталось ли чего интересного в притоне. Единственной находкой оказалось доверху заполненное мусорное ведро. Перевернув его на пол, я расшурудил содержимое ногой. Окурки, использованные одноразовые шприцы, ватки с пятнами крови, пустые упаковки таблеток, обрывки газетных листов. Шняга, в общем, всякая.
– Дня три уже как мёртв, – подтвердил мой диагноз Григорий. – Ну как не вовремя!
– Твой информатор?
– Угу. – Конопатый без интереса осмотрел рассыпанный по полу мусор и отошёл к окну.
– Передоз? – Я убрал пистолет обратно в кобуру.
– Похоже на то. – Григорий пытался что-то разглядеть в широкую щель в фанере. – Нет, ну как не вовремя всё-таки!
– Да, нехорошо получилось.
– Это ещё не самое худшее, – вдруг хмыкнул Гриша. – Я смотрю, местная шпана нам правилово устроить решила.
– Много их? – забеспокоился я.
– Человек пятнадцать. Давай-ка убираться отсюда.
Сбежав по лестнице на первый этаж, мы прошли в квартиру, окна которой выходили на улицу и, оглядевшись, выпрыгнули наружу.
– Не бежим, идём спокойно, – уверенно заявил Григорий и не торопясь пошёл в сторону промышленной зоны.
Я двинул следом. Неужели пронесёт?
Отойти от дома мы успели метров на сто, а потом какая-то догадливая сволочь выглянула со двора и засвистела нам вслед. Почти сразу же в погоню рванула дюжина весьма решительно настроенных парней. Арматура, колья, дубинки, ножи. Полный джентльменский набор. Немного не долетев, брызнула осколками стекла бутылка, чуть ближе в землю воткнулся заострённый металлический штырь.
Совершенно спокойно – будто на стрельбище – Григорий, не пожалев штаны, опустился на одно колено и три раза выстрелил одиночными. Бежавший первым оборванец зажал бедро, захромал, и боевой настрой шпаны моментально испарился. Подхватив раненого приятеля, парни бросились обратно за угол дома.
Григорий поднялся с колена, отряхнул штанину, и мы как ни в чём не бывало пошли дальше. Сразу продемонстрировать непоколебимую уверенность в себе – половина успеха. Пусть теперь только рыпнутся...
Прогулочным шагом дойдя до соседнего дома, мы свернули за угол и, не сговариваясь, бросились бежать. Вовремя унести ноги – вторая и ничуть не менее важная половина всё того же успеха.
Проскочив следующий дом, мы с ходу вылетели в промышленную зону и, тяжело дыша, трусцой побежали вдоль длинного забора. Сзади вновь раздались раздражённые крики преследователей, и недолго думая Гриша нырнул в первую попавшуюся дыру в бетонной плите. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
