Павел Корнев - Скользкий
– Разрешение на оружие, – уже спокойней попросил Конопатый, но руку от пояса не убрал.
– Чем ружьё заряжали? – полюбопытствовал я, глядя на растекающуюся под телом грабителя лужу крови.
– Энергоиглой. – Часовщик достал из переднего кармана синего фартука замызганную книжицу. – Да вы не сомневайтесь, все разрешения оформлены. И кристаллы сертифицированные, всё как положено...
Даже не посмотрев документы, Григорий забрал у часовщика коробочку с кристаллами и провёл над ней бляхой.
– За трупом присмотрите, пока дружинники не появятся, – он вернул коробочку часовщику. – Им всё объясните.
– Вон наш околоточный уже идёт, – указал тот на спешившего к перекрёстку дружинника.
– Вот и замечательно, – кивнул Гриша, вкратце пересказал увиденное околоточному, и мы отправились дальше.
Вскоре вместо чистеньких домиков потянулись обшарпанные бараки с пустыми провалами окон, а потом и вовсе показался железнодорожный мост, за которым возвышались серые развалины промышленных корпусов.
Я остановился под мостом завязать шнурок, а догнав Григория, решил прояснить один весьма интересовавший меня вопрос:
– Те энергоиглы против нас не сработали бы?
– Нет, блокировка бы не позволила.
– Да я в курсе. Блокировка в артефакты прошивается, деактивирующий код в бляху. А что мешает взломать код и начать запихивать в левые амулеты?
– Ну, ты спросил! Я такими тонкостями никогда не интересовался, – почесал Григорий затылок под повязкой. – Это тебе с гимназистами поговорить надо.
Скрипя колёсами, нас обогнала и остановилась у ворот ближайшего цеха телега. Во всю стену двухэтажного здания красовался плакат с надписью: «Колбасные заводы Освальда Штейнберга». Сразу же открылись ворота, и грузчики начали перегружать на телегу картонные ящики.
Как ни странно, по мере углубления в промзону количество обжитых зданий не уменьшалось. Там цех, тут мастерская. Я и не знал, что здесь столько народу работает. Интересно, чем они все занимаются?
Блин, да здесь не только цех по производству мозговёртов, здесь и заводик по обогащению урана разместить можно. Хотя лично я бы поставил на какой-нибудь глухой уголок Северной промзоны.
Целая вереница нагруженных кусками серого мха телег свернула в тупичок между двумя высокими заборами. Проходя мимо, я заглянул туда и покачал головой: перед закрытыми воротами скопилось уже возов двадцать. Не только с серым мхом, но и незрелыми снежными ягодами и какими-то водорослями. Приёмщики внимательно оценивали качество товара и только после этого пропускали телеги внутрь.
– Это что ещё такое? – покрутил я головой по сторонам.
– А вон то здание видишь? Вон, из труб дым идёт. Это Ферма.
– Что?
– Птицефабрика. Птичники отсюда не видать.
– И эту гадость им в корм привезли?
– А ты как хотел? Бройлерных цыплят за три недели без престартеров никак не откормить, – видимо, профессионально разбираясь в теме, просветил меня Гриша.
– Не, я это не ем. – Всё же мои познания о сельском хозяйстве оставляют желать лучшего. Над лошадьми Мишки Ряхина смеялся, а, оказывается, серый мох и снежные ягоды и в Форте в качестве пищевых добавок применяют.
– Зря. На вкус от обычных не отличить. Вот говядину и свинину есть невозможно. А курятина вполне...
Ферма осталась уже далеко позади, когда в воздухе запахло химикатами. Аж в горле запершило. Неудивительно, что здесь даже трава почти не растет – юго-восток традиционно считался промышленным районом. Это уже дальше к югу начинался небольшой спальный район.
– И куда нам теперь? – спросил я у Григория, когда мы остановились на развилке между тремя площадками, огороженными высокими заборами.
– Третья Металлургов, дом двенадцать.
– Это где? – Лично мне название улицы ни о чём не говорило.
– Почти у перекрёстка со Сталелитейной.
– Ты хоть знаешь, куда идти? – тяжело вздохнул я.
– Знаю. Сейчас до развилки на Польскую, а оттуда рукой подать, – уверенно заявил Гриша. – Вроде бы так. Я туда только с проспекта Терешковой заходил.
Мне б его уверенность. И точно – ни через пятнадцать минут, ни через двадцать нужного поворота найти не удалось. Плюнув на гордость, Гриша пошёл узнавать дорогу у охранников заводика по производству заготовок для колдовских амулетов – понятно, что сами колдуны здесь появлялись крайне редко, а чары накладывались в лабораториях Гимназии в куда более комфортных условиях.
Пока Гриша разговаривал с охранниками, ветер подул от цехов, и я чуть не задохнулся от пронзительной вони химикатов. И как там только люди работают?
– Что говорят? – Я прикрыл лицо ладонью и дёрнул за рукав Григория, который, натянув на нос ворот свитера, бегом возвращался от проходной.
– Раньше свернуть надо было, сейчас срежем.
– Может, не надо? – заволновался я.
Гриша меня не послушал. А стоило бы. Следующие двадцать минут мы потратили, пытаясь переулками выйти на соседнюю улицу, но всякий раз упирались в стены складов, завалы, закрытые ворота и заборы с колючей проволокой поверху. Не знаю, сколько бы мы так ещё бродили, если бы охранявшие закрытый цех братья не объяснили, что напрямик прохода нет.
Пришлось вернуться обратно на дорогу.
– А чего это у Братства цех остановился? Они же здесь прессовкой и отливкой амулетов занимались?
– Всё оборудование в Туманный вывозят, – Григорий указал на выехавшую вслед за нами подводу, которую с трудом тянули четыре тяжеловоза. Над телегой метра на полтора возвышался выкрашенный зелёной краской станок. – Может, нас подкинет кто?
Здравая мысль пришла Григорию как нельзя более кстати. Слишком уж стали давить к этому времени мне на психику серые бетонные стены. Стены, заборы, цеха, гаражи. Даже небо над головой посерело. Так у меня скоро бетонофобия начнётся. Если уже не началась.
К счастью, вскоре показалась ехавшая порожняком телега, хозяин которой согласился нас подвезти. Когда он высадил нас на пересечении Третьей Металлургов и Сталелитейной, мы уже наизусть знали историю его жизни, цены на рынке лома цветных металлов и могли с точностью в одну-две фамилии перечислить всех оптовых скупщиков металлолома в Форте.
– А здесь что? – я огляделся по сторонам. Апокалипсис сегодня, блин. Мир после атомной войны.
По-другому и не описать. И откуда, спрашивается, посреди промышленной зоны взялся квартал пятиэтажных жилых домов?
– Вон в том доме... нет, в том, который с крышей, – указал Григорий, – есть притон. Попробуем разговорить хозяина.
– А он возьмёт и так сразу тебе всё выложит.
