Смута (СИ) - Городчиков Илья

Подземелье, в котором мы оказались, было закрыто на обычную деревянную дверь, висевшую на задубевших кожаных петлях. Преграда была слишком слабой перед натиском суров и один из бойцов побежал в сторону двери, желая разрушить её мощными ударами топора, но вовремя остановился, когда преграда стала раскрываться.

Внутрь из-за открытой двери показался невысокий мужичок, подслеповато щурясь, пытаясь рассмотреть помещение, освещаемое одним небольшим оконцем под самым потолком. От неожиданности я застыл, выхватив из кобуры пистоль, понадеявшись, что он не успел отсыреть и сработает правильно. Конечно, от выстрела будет много шума и сей факт не будет правильным с точки зрения скрытности, но я успел до автоматизма отработать это движение.

- Вы Владислава люди? – наконец разорвал тишину мужчина.

- А сам кем будешь? – спросил я, стараясь придать голосу больше серьёзности.

- Дарко Белый. Каменщик я.

- Ну и чего тебе надо, Дарко? Лучше отвечай по делу, а то живота лишишься в миг.

Мой вопрос был исключительно отвлечением. Один из моих бойцов вдоль стены придвинулся к двери, взявшись за кинжал и кивнул мне, показывая то, что готов убить в одно движение этого любопытного каменщика.

- Если вы воины царя, то я вам не враг. Я услышал, что здесь кто-то возиться и пришёл. Вы же ворота хотите открыть? Я могу вас провести.

- И с чего бы мне тебе верить? – спросил я Дарко, жестом останавливая своего бойца.

- Я до сих пор не закричал, хотя мог сделать это и тогда бы вы сейчас все погибли.

- Разумно. – я посмотрел на Рубена, - Следи за ним. Если появиться подозрение, что он ведёт нас в засаду, то режь без зазрения совести.

- Понял, командир.

- Веди, Дарко.

Каменщик кивнул, жестом предлагая двигаться за ним. Мы последовали за Дарко, острожно вступая след в след. Двигаться по дневному городу, который был неспокоен в осадной суете, было крайне страшно, хоть проводник вёл нас по самым скрытым тропам и городским задворкам. Вот только собаки, охранявшие подворья, яростно лаяли на такую пахучую группу, да так яростно «сигналили», что у меня появилась шальная мысль значительно уменьшить срок жизни этих прекрасных животных, но до поры до времени сдерживался.

- Ты с чего так государю-то верен? Тебя же с нами подвесят, если у нас не получится ворота взять. – шёпотом спросил я у нашего проводника.

- А много надо для этого?!- искренне удивился Дарко, - Владислав налогов с меня меньше дерёт, дороги строит, работы навалом для моего дела. С его приказа стали строить целебники. Там жрецы людей за малую плату лечат. У меня сынишка три года назад с какой-то хворью страшной слёг. Дышал тяжело, кожа словно огонь, а пот ручьями тёк, да пятнами красными покрываться стал. Уж думал, что хоронить придётся, а в целебнике городском его на ноги за две седмицы поставили. Потом он и в школу пошёл. Чудное место, надо сказать. Раньше навыки, да науку от отца к сыну передавали, а теперь жрецы в дитяток поучают. Я вот еле пишу, а сын пишет быстрее чем ест.

- А вражда его с боярами?

- А что мне до бояр? Бояре народу простому не друзья. Как известно: мужицкими мозолями барин сыто жрёт. По мне так, бояре вообще не нужны. Людей ставить на пост надо не по крови, а по уму. Вот толку от сынка боярского у которого дурь из головы ещё не выветрилась, а его ставят управлять имением или в приказе работать? От того не только земледельцы с ремесленниками страдать будут, но и государству худо будет. Я считаю, что людям надо что-то на манер испытания проводить и по его итогу работников выбирать. Токмо сложно это во всём охвате страны сделать, чтоб на местах не мухлевали, но надо, если мы и дальше хотим развиваться.

Такое изречение хоть и образованного, но всё же обычного каменщика поразили меня до глубины души. Мало того, что, пусть и с огрехами, но повторил концепцию чиновьечего устройства прямиком из конфуцианского Китая моего мира, так ещё рассказал идею первому встречному человеку, что слабо похож на государственного деятеля.

- Сейчас тише! – наш проводник встал на колено и прислонил палец к губам.

Мы мгновенно залегли вдоль какого-то дома, который скрывал нас от зрителей со стены города. Его невысокий, но добротно сколоченный, позволял на небольшом участке уместиться всем двум десяткам человек, которые были готовы к броску.

- Там за углом ворота. Там людей полтора десятка. Удачи вам!

- Спасибо, каменщик.

Я хлопнул проводника по плечу и приказал своим бойцам отправляться в бой. Мы были без доспехов, но даже так необходимо было взять эту важную стратегическую точку. Ворота были укреплены двумя башнями, но людей здесь не было. Противник правильно рассудил, что войска Владислава не просто так без перерыва бьют по одной стене. Если уж там проводится такая подготовка, то лоялисты должны бросить туда войска.

Мои войска бросились в атаку. У нас было преимущество благодаря фактору неожиданности, хотя крайне не доставало доспехов, которые мы сняли для лучше мобильности внутри водостока. Резня началась сразу. Наёмники, понимавшие важность взятия ворот и понимание героичности своей атаки. Противник атаки не ждал, а потому нам сходу удалось ворваться на башни, просто заливая кровью ворота. Я сам смог срубить двоих ратников, что спустились с башен и отдыхали в тени сняв тяжёлые доспехи. Их смерть была быстрой: одному голову разворотила пущенная в голову пуля, а второй лишился жизни из-за инородного стального предмета в своей шее.

Не прошло и пяти минут, как овеянные яростью наёмники заняли ворота и сразу же принялись крутить ворот, поднимая металлическую решётку, тогда как я поднялся на одну из башен, поджигая мешок, сразу же давший дым.

Гвардейская кавалерия царя отреагировала мгновенно. Несколько сотен конников устремились к занятым воротам, сверкая сталью доспехов и оружия в лучах летнего солнца. Путь в несколько сотен метров они преодолели практически мгновенно и как только первый конник пересёк ворота, то я понял, что сопротивлению смутьянов в городе осталось не долго.

Глава 24. Наступление кагана

Красноречинск сопротивлялся всего четыре часа после того, как первый конный гвардеец пересёк линию кованных ворот. Несколько сотен человек ворвались на улицы города, просто срезая любое сопротивление мятежников, неподготовленных к неожиданному прорыву в городских стенах. Распоряжение для кавалеристов от царя было простое: рубить каждого, кто держит в руках оружие. Если раньше был смысл хоть сколько-то щадить смутьянов в надежде на то, что противник пораскинет мозгами и догадается сдаться на милость царя и его воевод, то сейчас били каждого, кто проявлял хоть какие-то агрессивные намерения в сторону государства.

Я же стоял на площади, рассматривая то, как выводят немногочисленных пленников, каждый из которых точно имел политическую ценность. В ином случае их бы просто не пленили, а раз есть возможность провести показательную расправу над смутьянами, то это определённо необходимо сделать. Конечно, ещё никто не изобрёл средства массовой информации и передать красивую смертоносную картинку казни не получится передать, но даже среди горожан крупнейшего южного селения можно было посеять саженец повиновения.

- Можно расслабиться? Вроде всех взяли кого было необходимо. – заявил Бернд, подошедший ко мне сзади почти что бесшумно.

Я взглянул на наёмника. Он, впрочем, как и в первый день своего появления в Сурии, бренчал множеством различных украшений, количество которых увеличивалось в математической прогрессии с каждой нашей встречей. Сейчас, он, в добавок к уйме своих побрякушек, облепивших всё тело бойца, подкидывал на ладони тяжёлую сурскую золотую монету, всматриваясь в её оттиск.

- Мне нравится это место. Здесь можно заработать много золота столько, что нашим ларингийским коллегам не снилось.

- Бернд, рано нам ещё отдыхать. Ещё ничего не понятно.

- А что может быть непонятно? – изумился наёмник, опуская монету в кошель на поясе, - Город взяли? Взяли. Смутьянов победили? Победили. Что нам ещё нужно для счастья? Сейчас трофеи соберём и покатим обратно в столицу наслаждаться жизнью.