Энтони Уоренберг - Клятва киммерийца
— Поближе хочешь рассмотреть? На, держи, — Ллеу снял ящерку с шеи и вложил в ладонь гэтткта. — Только осторожнее с нею.
Словно полностью пренебрегши предупреждением, гигант бросил фигурку в огонь.
Юноша вскрикнул и готов был тут же выхватить свой талисман из пламени, рискуя обжечь руки, — но такое странное обращение ему ничуть не повредило. Наоборот, именно в центре горящего костра ящерка почувствовала себя как лома. Она полностью развернулась и забегала по кругу, вовсе не собираясь выбираться из огня! Киммериец и Ллеу наблюдали за ней как зачарованные.
Ящерка лаже не просто бегала, а словно плавала, с явным удовольствием купаясь в пламени, явно оказавшись в своей, наиболее благоприятной для нее стихии. Раскалившийся подвижный камень светился изнутри, а гэтткт, глядя на эту картину, удовлетворенно покачивал головой.
Он-то и прежде находил подобных ящериц здесь, в горах, хотя и очень редко, и знал, что их выбрасывает откуда-то из-под земли, причем непросто из-под земли, а с очень большой глубины, когда просыпается фонтан огня на вершина самой загадочной и страшной горы, Кениффы, единственной среди Кезанкийских хребтов. На памяти гэтткта фонтан вырывался всего один раз, и это было поистине жуткое зрелище. Вся земля вокруг дрожала и выгибалась, а из кратера потекла огненная река, погубившая больше живого, чем все снежные лавины вместе взятые за всю его жизнь. Гэтткт тогда спасся чудом, а вот несколько его сородичей оказались менее поворотливыми, в том числе и те, что произвели на свет его самого.
А потом, когда земля снова остыла, он ходил к той горе Кениффе и вот там обнаружил этих созданий — маленьких, живых, но свернувшись кольцом от холода. Между тем ящерка ни на секунду не прекращала движения, поглядывая на Конана и Ллеу так, словно хотела им что-то сказать. Но если гэтткт все-таки мог издавать хоть какие-то членораздельные звуки, то ей не было дано даже пищать…
Дождавшись, пока костер прогорит, а огненное создание вновь успокоится, свернется в кольцо и застынет, юноша поднял ящерицу и опять повесил к себе на шею. Видно, пока еще не пришло время научиться общаться с фигуркой из сердолика.
…Еще день спутники потратили на то, чтобы спуститься вниз по восточным склонам гор и оказаться в тундре.
Вопреки ожиданиям, пока что больше никакие твари либо стихии им не препятствовали, но друзья покидали горы с тяжелым сердцем, размышляя о судьбе последних антархов и о том, каким образом и где следует их разыскивать.
— Понимаешь, — сказал Ллеу, — я чувствую, что они не просто живы, но где-то совсем рядом, Не могу этого объяснить, однако знаю, что не ошибаюсь.
— Рядом? — усомнился варвар. — Да ты только погляди вокруг! Здесь вообще не живут люди. Разве что волки… Ты мне все-таки объясни вот какую вещь. Зачем тебе понадобилась именно Элрина? Ты на самом деле собираешься сделать ее своей женой?
— Конечно, собираюсь.
— Но почему? Только из благодарности?
— Вовсе нет. Просто Элрина сможет родить от меня детей, а другие женщины, сколько бы я их не встречал, на это не способны. Я ведь устроен не так, как обычные люди. Для того, чтобы мог родиться мой ребенок, я должен обменяться с женщиной огнем, вырывающимся из кончиком пальцев в момент, когда… ну, в общем, ты понимаешь. Так всегда происходит у Всевидящих. А вот Элрина отчего-то способна его вместить: такое встречается крайне редко. Мой огонь для нее не опасен… наверное, потому, что она принимает и мою силу так же хорошо, как и предельную слабость.
Так, беседуя, спутники двигались все дальше, пока не достигли того же самого леса, в котором были заключены Ванкрид и Таона. Ллеу внезапно повел себя весьма странно. Он все время останавливался, озираясь, словно потерявшее след животное. Сердце в груди юноши ныло и рвалось, колотясь о ребра с такой силой, что было готово разорвать грудную клетку. То, что он испытывал, не было предощущением опасности, а Скорее походило на тоску долгого ожидания.
Ллеу заметался: он то забегал вперед, то возвращался назад, то совершал какие-то непонятные прыжки в разные стороны, точно утратив зрение, втягивал носом воздух, прислушивался…
Но ни пять обычных, каждому человеку присущих чувств, ни шестое, свойственное ему как Порождению Всевидящих и мира двух зеленых Светил, сейчас не помогали…
— Ну, — не выдержал киммериец, — и долго ты намерен прыгать как белка по всему лесу?
— Это не лес, — отозвался юноша, — то есть не совсем лес. Внутри него есть что-то еще, а я никак не могу уловить, что именно. Вот как дом, который видишь снаружи, а внутри какие-то иные помещения, но через стену-то не видно. Так и здесь. И пространство здесь неправильное. Расстояния не такие, каким кажутся.
— Какие это еще не такие?
— Ну, понимаешь… Ты вон то дерево видишь?
— Вижу, конечно.
— Так вот, если до него идти… сколько нужно сделать шагов?
— Около ста, наверное. Да что ты воду мутишь? Шаги какие-то… Говори толком!
— А ты сделай их, эти шаги. Раз это так просто. Немного ведь — всего сто шагов, — задумчиво произнес Ллеу.
Варвар решительно направился к указанному дереву, однако здесь и в самом деле происходило что-то непонятное… Потому что он, ясно ощущая, что двигается, тем не менее, ничуть к нему не приближался.
Расстояние отказывалось сокращаться, словно перед Конаном находилась прозрачная и при том упругая стена, сквозь которую было невозможно пройти. Она отталкивала его назад.
— Ну и как? — поинтересовался юноша; он стоял, склонив голову к плечу, и сосредоточенно наблюдал за попытками Конана преодолеть невидимый барьер: теперь движения его друга, мечущегося вдоль стены, весьма напоминали его собственные, вызывавшие у варвара такое недоумение.
Киммериец в бешенстве выхватил меч и нанес удар в пустоту. Меч рассек воздух, и ничего не изменилось. Преграды как бы вовсе не было, и в то же время она была — идти-то не позволяла!
— Не понимаю, — выдохнул, наконец, он, устав от совершенно бесплодных усилий.
— Вот именно. Я тоже. Но туда нам не попасть.
— А обойти кругом?
— Обойти — сколько угодно. Но толку-то от того… Нам нужно как раз туда. Внутрь. За стену. А у нас ничего не выходит: И ты прислушайся — с той стороны не доносится никаких звуков. Вообще ничего. Словно там полная тишина, — Ллеу поднял камень и бросил вперед; камень упал на землю, в самом деле, совершенно бесшумно!
— Хорошо. Но если это стена, в ней должны быть двери. А если их нет, преодолеть ее можно, забравшись на нее сверху или сделав подкоп, — предположил киммериец.
— Ну, двери, как мне думается, здесь явно не предусмотрены. Забраться, не имея опоры, по Воздуху, мы тоже вряд ли сможем. А копать… лет десять, наверное, копать придется, и без всякого результата. Хочешь поглядеть, как оно получится?
