Виталий Горелкин - Рождение Темного
Первым делом нужно наколоть защитную татуировку, наподобие той, что я сделал своим спутникам в гномьих пещерах. Это будет не только моей страховкой от неожиданного нападения, но и основной защитой в ряде случаев. Например, во сне.
Потом нужно будет выяснить, как действуют другие руны. Надеюсь, среди них отыщутся не менее эффективные, чем известные мне четыре: Алгиз, Турисаз, Хоголаз и Тюр. Да и не помешает поискать новые заклинания. Все, решено, завтра потребую у Цагаана лошадей и проведу ряд экспериментов.
Кстати, об орках, у них ведь должны быть профессиональные татуировщики. Вон почти у каждого рожа разрисована так, что умельцы с Земли, увидев такое, от зависти сдохнут. Лучше воспользоваться помощью профессиноалов: сам я могу ошибиться или просто не дотянуться до нужного места.
Хорошо, татуировки мне сделают орки. Осталось только решить какие и куда. Однозначно нужно будет делать защиту от неожиданного нападения демона. Хочется еще наколоть Шлем ужаса, он может пригодиться в схватках с шаманами орков, а также еще какие-нибудь полезные штучки. Уверен, что среди неисследованных рун есть несколько крайне полезных магических знаков.
Вспомнив про демонов, я помрачнел. Неожиданно в голову пришла мысль, от которой меня прошиб холодный пот. Тварь, захватившая после переноса мое тело, обладала потрясающими способностями к регенерации. Палец на руке был выращен меньше чем за сутки. Так что существует возможность того, что если во мне осталась хоть малейшая частичка демона, то он возродится и поработит меня. Черт, и как это проверить?
После долгих размышлений я нашел только один способ, который может дать хоть какой-то ответ – проверка внутреннего состояния. Если демон спрятался внутри меня, то его энергетическая сущность должна быть отличной от моей. Нужно найти ее и выжечь рунами.
Я поудобнее сел, прислонившись спиной к сундуку Кархая, и следующие несколько часов провел в медитации. Однако сколько не пытался обнаружить внутри себя нечто-то странное, ничего не находил. Что же, отсутствие результата тоже результат. А может тогда мое странное поведение было всего лишь вывертом подсознания, попыткой устрашить врага? А я тут успел таких страхов накрутить…
Так и не придя к какому-либо окончательному выводу, я решил вспомнить все, что знал про руны. Но только перед моим мысленным взором появилась книга о магических знаках, как раздался легкий звон бубенчиков. По моей просьбе их недавно повесил Шурга, и теперь каждый орк прежде чем зайти в мой шатер, должен был дернуть за веревочку, а не дико орать, спрашивая дома ли Вестник.
Несколько раздосадованный тем, что мне не удалось позаниматься с рунами, я открыл глаза и, приподымаясь, сильно ударился локтем о крышку сундука. От острой боли на глазах выступили слезы, и во мне вспыхнула ненависть к старому коробу. Перед глазами призывно замерцало плетение файербола и я, не думая о последствиях, послал туда энергию.
Громыхнуло знатно. Дымящиеся обломки сундука разлетелись по всему шатру. Что-то тлело в волосах, одна щепка глубоко впилась в запястье, но все это было полной ерундой в сравнении с тем, что я сейчас видел магическим взором. Моя энергетическая система внезапно превратилась в нечто страшное: каналы ощетинились сотнями мелких алых отростков, которые, словно иглы, проткнули мышцы и опутали кости. Они были везде и столь плотно оплели тело, что напоминали кровеносную систему. Изменился и источник – он резко увеличился в размере и теперь пульсировал, высасывая из каналов остатки энергии. Словно цунами на меня накатило чувство голода. Жутко захотелось мяса, любого, но лучше плохо прожаренного и с кровью.
Я задумался о еде и чуть не пропустил момент, когда алые нити стали втягиваться обратно. Прошло всего несколько секунд и мои энергетически каналы стали прежними.
Значит вот оно – наследие демона. Нашел все-таки, но радости этому нет.
Гадство! Если я решу выжечь нити рунами, то обязательно задену свои энергетические каналы и останусь без магии. Что же, выбор невелик, придется с этим жить дальше, только нужно будет тщательно контролировать эмоции. Абсолютно уверен, что эта гадость появилась из-за приступа ярости.
Снова зазвонил входной колокольчик. Чертыхнувшись, я совсем забыл про визитера, обвел глазами разгромленный шатер и понял, что сюда сейчас никого кроме Шурги пускать нельзя. Тот уже привык к моим чудачествам, а вот другие орки могут подумать, что их горячо чтимый Вестник сошел с ума.
Я отогнул завесу у входа и быстро вышел из шатра. От меня отшатнулся орчонок лет десяти и при этом чуть не упал в пыль. Он испуганно осмотрелся и, увидев поблизости несколько взрослых огадуров, немного осмелел, подтянул штаны и выпалил на одном дыхании:
– Вестник, тебя приглашает в свой шатер хранитель традиций! – после этого пострел развернулся и задал стрекача, сверкая босыми пятками.
Я задумчиво посмотрел на худую спину убегающего мальчишки и решил сходить в гости к старому орку. Хорошие отношения с Шоцу не повредят, да и интересно, что там надумал дед Шурги.
Шатер старого орка располагался неподалеку. Я быстро дошел до него и, следуя правилам местного этикета, вернее его полному отсутствию, сразу зашел внутрь. Шоцу, увидев меня улыбнулся и, обнажив гнилые пеньки зубов, приветственно кивнул:
– Ты быстр Вестник, словно северный ветер. Садись и попробуй буци.
Скрестив ноги, я сел на толстый ковер и пока молодая шустрая рабыня наливала горячий напиток в пиалы, осмотрел жилище старика. Внутри оно оказалось намного богаче, чем можно было предположить по внешнему виду шатра, практически неотличимого от десятка соседних палаток. На стенах висели кожаные полотнища, на них красной и белой красками были нарисованы знаки, чем-то напоминающие китайские иероглифы. Края этих своеобразных картин украшены драгоценными камнями, а в кончики свисающих из углов шнурков вплетены кусочки золота и серебра. Причем чем меньше был изображенный символ, тем больше на нем было украшений. И это не может не радовать, значит орки не так уж и бедны, как мне стало казаться в последнее время.
Хранитель традиций сидел в середине шатра на устланной шкурами скамеечке, справа находился небольшой ларец, инкрустированный костяными пластинками, а перед самим орком на подносе стоял толстый медный чайник, из которого рабыня осторожно разливала темно-коричневую жидкость в две глиняные чашки. За спиной Шоцу висел огромный штандарт из белой кожи, на котором черным цветом был выведен знак клана Орчибат. Никаких украшений там не было, поэтому мой взор снова вернулся к увиденным драгоценностям.
