Брайан Макклеллан - Кровавый завет
Таниэль скептически посмотрел на друга:
– Я не ходил на проповеди с тех пор, как вырос из детского возраста. В наше время только крестьяне верят в эти сказки.
– Крестьяне не так невежественны, как ты думаешь, – возразил Бо. – За каждым суеверием стоит разумная основа.
– А ты сам в это веришь? – со снисходительной усмешкой спросил Таниэль.
Бо снова вздохнул:
– Есть большая разница между верой в то, чего ты никогда не видел и не испытывал, и твердым знанием, что так оно и есть.
– Хочешь сказать, что ты встречался с Кресимиром?
– Нет, я не встречался… – Бо недовольно фыркнул. – Просто заткнись и слушай. В Королевском совете рассказывали о вещах, которые передавались от одного поколения Избранных к другому в течение многих тысячелетий.
– Хорошо. – Таниэль усмехнулся. – Признаю, что Кресимир был реальной фигурой, что он действительно жил тысячи лет назад.
– Да, Кресимир реален. Назови его богом или могущественным магом, но все хроники тех времен признают, что он действительно существовал. Приблизительно тысячу четыреста лет назад. Точный отсчет времени был потерян в Сумеречную эпоху. Его призвали в наш мир Предвечные. Некоторые даже считают, что они принудили его.
– Если он бог или маг, как его могли заставить прийти в наш мир?
– Предвечные – это предшественники Избранных. – Бо продолжал теребить воротник. – Могущественные маги, по сравнению с которыми нынешние Избранные напоминают школьников, играющих с огнем. Они правили миром в те времена, когда о Кресимире еще никто не слышал. И они искали способ расширить свою власть. Они призвали Кресимира, – он одной рукой изобразил знак Вервия и пожал плечами, – и приказали ему установить порядок в Девятиземье.
– Так это Святые? – предположил Таниэль.
– Нет. – Бо встряхнул головой. – Хорошая идея, но все-таки нет. Святые – Адом, Нови и все остальные – пришли позже, когда Кресимир не смог справиться сам и позвал на помощь своих братьев и сестер. Они поделились с ним силой и мудростью, а когда он ушел, отправились вместе с ним.
– А Предвечные остались? Им было бы сейчас по тысяче лет.
– Или больше, – согласился Бо и снова пожал плечами. – Они еще до призвания Кресимира научились не умирать от старости или болезни. Тогда магия была намного мощней. Я даже не знаю, хватит ли теперь у кого-либо силы, чтобы убить Предвечного.
Таниэль сглотнул и посмотрел за край утеса в клубящиеся над пустотой облака.
– Ты хочешь сказать, что она не умерла?
– Не знаю. – Лицо Бо помрачнело. – Вероятно, нет, хотя я пытаюсь оставаться оптимистом. Так или иначе, мы должны пойти и узнать. Если она выжила, Адро угрожает серьезная опасность.
– Почему?
– Она хочет уничтожить нашу армию, наших магов. После гибели Королевского совета половина работы уже сделана. Если она призовет Кресимира, то он исполнит за нее остальную часть и Адро окажется у нее под каблуком. Кресимир уже дал однажды понять, что его не интересует власть над Девятиземьем. Если Жулен докажет ему, что короли и их советы не справились с задачей, то вполне может рассчитывать на то, что именно ее Кресимир оставит отвечать за порядок. Она так долго ждала удобного случая, чтобы получить власть.
Таниэль усмехнулся:
– Кто сейчас верит во все это? Кресимир остался в далеком прошлом.
– Жулен так не думает. А также аристократы Кеза и кое-кто в церкви Кресимира.
– Зачем ей призывать бога? Она сама почти бог.
Таниэль вспомнил сражение в университете Адопеста. Слова Бо объясняли, откуда у этих Избранных оказалось столько силы и как Жулен смогла выжить после атаки Розаль.
– Власть – это все, что интересует Жулен. Власть над всем миром. В исторических книгах говорится о том, что знания о Кресимире были утеряны в Сумеречную эпоху. Только в Королевских советах помнят, что произошло тогда на самом деле. Началась война Предвечных с новыми королями Девятиземья и их советами. Жулен с гордостью утверждала, что это она начала войну. Погибли миллионы людей. В конце концов сказался численный перевес Избранных, и Предвечные потерпели поражение. Некоторые умерли, другие сбежали. Третьи затаились. Жулен была среди тех, кто выжил.
– Кажется, ты слишком много знаешь о ней.
– Мы с ней были… близки… когда-то.
Бо скривился. Таниэль не мог сдержать смешок.
– Я не горжусь этим, – сказал Бо.
– Ради Девятиземья, что ты нашел в ней?
– Она очень хороша в постели. – Бо усмехнулся.
– Но она же в пятьдесят раз старше тебя!
– Поэтому она многое умеет. – Бо внимательно рассматривал свои ногти. – Но она не контролирует свои эмоции. Она влюбилась в меня и рассказала много такого, о чем не должна была говорить.
– А теперь она пыталась убить тебя. Зачем?
Бо бросил камень с утеса и следил за его полетом, пока тот не скрылся из виду.
– Ты сказал, что Тамас нанял ее?
– Да, чтобы выследить Избранную.
– Вероятно, она решила воспользоваться случаем. Ей не нравится та, другая Предвечная, и, конечно же, ей не нравлюсь я. Отвергнутая женщина, сам понимаешь. Видел, как она на меня набросилась? Я не смог даже задержать ее, хотя установил на этой тропе столько магических ловушек, что хватило бы на целую армию. – Бо с раздражением взглянул на Таниэля. – Что еще хуже – ты преодолел половину из них.
Таниэль нахмурился.
– Ты не знал? – Бо потер висок. – Боже, сколько всего мне придется сегодня объяснять? Ты окружен магической защитой, словно второй кожей. Даже самый сильный Избранный не может создать такую защиту для кого-то другого. Человеческое тело слишком сложно для подобных вещей. Я приготовил столько заклинаний на этом склоне горы, что они могли искалечить даже бога, – во всяком случае, я так думал, – а ты прошел сквозь них, даже не заметив. Я никогда прежде не видел такой магии. Моя защита слабеет в присутствии Отмеченного. Самые сильные из вас, такие как Тамас, могли бы снять ее полностью, но для этого нужны время и опыт.
– Вот почему ты кричал, чтобы я не подходил ближе.
– Да.
– Что ж…
Таниэль смахнул снег с плаща. Ему так много нужно узнать. И у Бо, похоже, есть что рассказать, но даже он не сможет ответить на все вопросы. В Адро происходит что-то еще, помимо войны, переворота и всего остального. Что-то спрятанное слишком глубоко, за пределами понимания. И это хуже всего.
– Но, во имя бездны, кто же сплел для меня эти защитные заклинания? Я даже не… Ох! Это же она!
Бо поглядел на спящую у входа в пещеру Ка-Поэль:
– Расскажи мне об этой дикарке.
Ка-Поэль свернулась калачиком под одеялом, так что ее не было видно, но несколько выбившихся рыжих прядей все же выглядывали наружу. Одеяло приподнималось и опадало при каждом вздохе.
– Она дайнизка. Не из империи Дайниз, а из лесов Фатрасты.
– Как ты встретился с ней?
– Когда Фатраста объявила о независимости от Кеза, я вступил в ее армию. Я провел на войне чуть больше года, наш отряд базировался в деревне, где жила Ка-Поэль. Ее племя было союзником Фатрасты. Я бродил со своим отрядом по всей южной части страны, нападая на лагеря кезанской армии, убивая Избранных и офицеров. Даже нескольких Стражей. Деревня стояла в самом сердце болота, ее невозможно было найти, если только кто-то из местных не покажет дорогу. Это была идеальная база.
На том же болоте жило и другое племя. Они соблюдали нейтралитет бо́льшую часть войны, но в самом конце Кезу удалось подкупить их. Они напали на деревню Ка-Поэль. Жители деревни отбили атаку, но сначала нападавшие захватили в плен два-три десятка детей.
Деревня обратилась за помощью к правительству Фатрасты, чтобы им помогли вернуть детей. Но у Фатрасты не хватало сил, и они ответили отказом. Моему отряду приказали покинуть деревню. Я не подчинился и отправился с местными жителями спасать детей. Но бо́льшую часть из них уже убили.
У Таниэля пересохло во рту. Даже сейчас эти воспоминания преследовали его: десятки детей, распятых и оставленных гнить на кривых, заросших мхом ветвях болотных деревьев.
– Зачем?
Таниэль возмущенно фыркнул:
– Они хотели показать Кезу, насколько жестокими могут быть. Кез предложил им виски и специи, ружья и лошадей. А взамен просил помочь с поимкой моего отряда. Мы нанесли им немалый урон за тот год.
– Что ты сделал с той деревней?
– Это было справедливое возмездие. – Таниэль бросил камень с утеса. – Я не горжусь этим. Но и не сожалею.
Таниэль посмотрел, как легкие облачка пара плывут к краю пропасти, скатываются в нее и исчезают в глубине. Внезапно он почувствовал, что замерз, и обхватил себя руками. Он затолкал воспоминания о тех убийствах в самый дальний уголок памяти. Возможно, там хранилось кое-что, о чем он действительно сожалел.
Таниэль помотал головой, выходя из задумчивости:
