Дмитрий Трояновский - Наследница проклятого рода. Книга I
Через четверть часа, изрядно перемазанная глиной, она была уже в том самом, знакомом ей с детства дворе, который весь был заставлен красивой мебелью, дорогими колесницами, и среди этого награбленного добра бродил его новый хозиян, в тот момент занятый выбором подарка для одной из своих наложниц. Едва он успел подумать, что неплохо бы присоединить к их числу и Флиаманту, как вдруг увидел стоящего прямо перед ним воина в грязном плаще.
— Ну что, поймали? — спросил он.
— Поймали, она перед вами! — ответила Флиаманта, мгновенно сбрасывая плащ.
Эгист отпрянул, но тут же пришел в себя и успел увернуться от меча воительницы.
Она сразу поняла, что ей достался очень серьезный противник — его ответный удар был столь мощным, что она еле устояла на ногах. Острие клинка задело левое плечо девушки.
— А ты стала еще красивее, и дерешься неплохо, но все равно через пару минут будешь отвратительно корчиться на куче этого барахла — пообещал негодяй. — Жаль, что тебя не было в ту ночь — додриатский кинжал так легко и нежно перерезает горло спящего, что тот еще успевает досмотреть свой последний сон.
Его слова привели девушку в еще большую ярость. Она ринулась вперед, нанося быстрые удары. Щит противника был весь искромсан, сам он отступал. Совершенно неожиданно он бросился бежать, влез по приставной лестнице на балкон, оттолкнул лестницу и ловко метнул во Флиаманту кинжалом. Она увернулась, и кинжал попал в глаз варвару, только что зашедшему во двор и пытавшемуся подкрасться к ней сзади. Тот заорал, заставив обернуться своего напарника, семифутового гиганта, пробирающегося сбоку, под прикрытием стоявшей рядом двухколесной повозки. Флиаманта, не долго думая, вспрыгнула на ее край, от чего поднявшаяся оглобля сильно ударила в челюсть зазевавшегося верзилу. Падая, он схватился за ту же оглоблю, и благодаря этому воительница взлетела в воздух и уцепилась руками за балкон, куда только что взобрался Эгист. Не успела она перебраться через перила, как по ней начали стрелять охранявшие дом арбалетчики. Только оказавшись на балконе, она поняла, что осталась без меча. Она вспомнила про короткий кинжал, который она нашла в плаще у варвара, но против меча Эгиста он был лишь жалкой игрушкой.
Мальфарус не напал на нее сразу, он явно что-то задумал — стоял с улыбкой в рамке балконной двери, жестом приглашая Флиаманту войти в зал. Отступать было некуда, а вокруг раны на плече медленно растекался страшный холод — похоже, клинок врага был непростым. Девушка сделала шаг. Эгист пропустил ее вперед, держа наготове меч, и указал на лестницу, которая вела в мансарду. Она пошла, ожидая самое худшее.
— Подойди к окну, — попросил он, и заметив, какие мучения доставляет Флиаманте, нанесенная им рана, добавил извиняющимся тоном. — Ты ведь знаешь, я — настоящий рыцарь, и совсем не хотел калечить девушку, которая, тем более, так прекрасна, но как учитель я обязан наказать зарвавшуюся ученицу…
Ты молода и полна жизни, а сражаешься за мертвецов. Стоит тебе только захотеть и ты будешь жить в роскоши и владеть этим городом вместе со мной, — Эгист показал на окно, за которым простирались самые красивые улицы Орадейна.
Флиаманта хорошо знала этот вид и часто любовалась им, когда приходила в гости к «деду». Но сейчас ей было невыносимо смотреть на этот ставший ей чужим и враждебным город. Эгист отошел в угол мансарды и, не прекращая следить и за Флиамантой, с удовольствием рассматривал себя в стоявшем там большом зеркале. Это была самая необычная вещь в доме Хьорла. Оно обладало способностью приближать и удалять отраженные в нем предметы. Вот и сейчас оно немного увеличило расстояние между девушкой и ее врагом. А Эгист был слишком увлечен собой и своими далеко идущими планами в отношении Флиаманты, чтобы заметить подмену.
— Ты сейчас уйдешь со мной или я отдам тебя варварам. Представляешь, с каким рвением они будут служить мне, если я подарю им самую красивую девушку Орадейна. Выбирай — я или они?
Флиаманта поймала взгляд Эгиста в зеркале, заставила себя изобразить подобие улыбки и сделала два шага вперед… Эгист не среагировал. Он, конечно, не поверил улыбке воительницы, но дистанция между ними казалась ему вполне безопасной. И напрасно.
— А, может, я тебе не нравлюсь?
— Не нравишься, — ответила Флиаманта и, собрав последние силы, всадила врагу кинжал между лопаток. В глазах у нее помутилось, и она потеряла сознание.
* * *Девушка не знала, сколько времени она провела в обмороке, пока не очнулась на холодном каменном полу крохотной тюремной камеры. Ее рана была грубо перевязана грязной тряпкой, а одежда состояла из доходившего до колен мешка с дырками для рук, ног и головы. На руках и ногах были тяжелые кандалы, прикованные к кольцам в стене. Флиаманта осмотрелась. Под самым потолком — зарешеченное окошко, за ним — темнота. Через узкую щель под окованной железом дверью пробивался слабый свет факела. Рядом раздавались мерные шаги стражника.
В настолько безвыходное положение ей еще не приходилось попадать. Она убила ближайшего приспешника нового короля, так что было ясно, что через пару дней ее отсюда не отпустят. Теперь ее ждала либо казнь, либо долгая и мучительная смерть в этом каменном мешке. Интересно — ей специально дали противоядие, чтобы теперь умертвить более мучительно, или вещество, покрывавшее клинок Эгиста, не убивало а лишь на время обездвиживало его противников? Послышался какой-то шум — судя по всему, к двери подошли несколько человек. Лязгнул засов, дверь распахнулась, и в маленькую камеру втиснулось сразу шестеро стражников. Двое из них привязали к кандалам цепь и отсоединили их от стены.
— На суд! — коротко сказал главный из конвоиров.
И Флиаманту повели на цепи, будто дикого зверя. Впрочем, они не без оснований опасались своей пленницы. Ей казалось, что не будь на ней оков, она бы голыми руками порвала бы их на части. Отобрала у кого-нибудь оружие и кинулась бы освобождать всех заключенных этой темницы. Кто знает, что тогда бы стало с самозваными правителями Орадейна? А скорей всего, воительница бы просто погибла, зато не от руки палача. Но цепи были крепкими. Стража вела девушку по длинным коридорам тюрьмы, которые освещались редкими факелами. Они поднялись по лестнице и вышли во внутренний двор замка. Люди, сновавшие во дворе, останавливались, чтобы поглазеть на пленницу, которая в одиночку справилась с могущественным Мальфарусом и его свитой.
Флиаманта, пройдя под конвоем несколько коридоров, оказалась в круглом зале, вдоль стен которого располагались трибуны. В центре стояла железная клетка. Девушку втолкнули в нее и заперли за ней дверь. На скамьях сидело множество людей, среди которых Флиаманта узнала немало горожан, которые пользовались большим влиянием еще при Эльмерусе Тинтагиле. Далеко вперед выступала главная трибуна, где располагался судья и его помощники. Все присутствующие внимательно рассматривали девушку, кто с ненавистью, кто с удивлением, а некоторые даже со страхом. Она ответила собравшимся самым воинственным взглядом, на который только была способна. Какое-то время в зале стоял шум, продолжали подходить новые люди, но вскоре судья поднял руку, дав всем знак молчать.
