Холли Блэк - Зачарованная
На парковке было полно микроавтобусов, из которых выпрыгивала ребятня. Кайя следовала за Ройбеном в толпе мимо сложенных грудами тыкв и стожков сена. Одна из женщин резко дернула своего ребенка в сторону, прочь с их дороги. Кайя немедленно проверила свой ореол, оглядев собственную ладонь и повертев ею перед глазами, и убедилась, что кожа ее остается нормального цвета. Затем она бросила взгляд в сторону Ройбена и поняла, что их компания выглядит весьма необычно, чтобы вызвать у любой матери подобную реакцию.
Девушка почувствовала, как изменился воздух, едва они вступили под тень деревьев, как затих рев автомобильных двигателей и детский смех. Она больше не ощущала запаха железа и теперь дышала глубоко, стараясь очистить легкие от грязи. Так же как тогда, под холмом, Кайя ощутила в себе странную разделенность, которую уже начала связывать с переходом в волшебную страну.
Белые лошади паслись на лужайке, и звенели серебряные колокольчики, когда они поднимали головы. Узловатые ветви яблонь клонились к земле под тяжестью плодов. Воздух был теплым и сладким, он обещал приход весны и новое пробуждение природы. Обитатели Летнего Двора расположились на поле, они расстелили на земле шелковые покрывала и теперь сидели или лежали на них. Проходя мимо, Кайя чувствовала запах свежей лаванды и вереска.
Народ здесь был столь же различным, как и при Зимнем Дворе, хотя Летние придворные одевались куда ярче. Кайя и Ройбен заметили лисомордое существо в наряде из множества развевающихся пестрых лент. Другая фейри носила облегающее платье золотого цвета, сияющее подобно солнцу. Она шептала что-то на ухо юноше, также одетому в платье, только серовато-голубое. Группа фейри развлекалась игрой: они по очереди метали блестящие самоцветы в центр начерченного на земле круга. Кайя не видела, что именно там происходит, однако зрители разочарованно вздыхали или весело смеялись, должно быть в зависимости от того, как лягут в круге камни.
Поблизости, у края поля, древесная женщина с кожей, подобной коре, и с пальцами, на которых вместо ногтей росли листья, шептала что-то безмолвной яблоне, иногда поглядывая на семерых маленьких человечков, стоящих на плечах друг у друга. Они образовали живую лестницу, раскачивавшуюся взад-вперед, а стоящий на ее вершине человечек отчаянно пытался сорвать с ветки сочное яблоко.
Мимо пробежала крылатая девочка, а за ней мчался маленький мальчик, в волосы которого было вплетено множество цветов. Человеческий ребенок. Кайя вздрогнула.
Оглянувшись вокруг, она заметила других детей-смертных, выглядевших не старше шести лет. Они были ухоженными и аккуратными, но все отличались полуприкрытыми затуманенными глазами. Один сидел рядом с голубокожей женщиной, положив голову на колени фейри. Три ребенка в венках из ромашек смешно отплясывали вместе с тремя маленькими человечками, на головах которых красовались грибные шляпки. Дамы и господа из волшебного народа хлопали в ладоши, глядя на них.
Кайя ускорила шаг, чтобы остановить Ройбена и спросить его про этих детишек. Но потом она увидела, куда устремлен его взгляд, и забыла все вопросы.
Меж деревьев, пышно цветущих, несмотря на осеннюю пору, стояла фейри с золотисто-каштановыми волосами. Она была одета в изумрудно-зеленый плащ, напоминающий бальное платье. Увидев женщину, Кайя замерла на месте и затаила дыхание. Эта фейри была самым прекрасным созданием из всех, кого когда-либо встречала Кайя. Безупречная кожа, волосы в солнечных лучах сияют подобно меди, голову венчает венок из плюща и цветков кизила, а глаза цветом напоминают зеленые яблоки. Кайя не могла отвести взор от этой женщины — казалось, ничто в мире не может сравниться с ней и выглядит тусклым и далеким.
Без пояснений Ройбена Кайя поняла, что эта фейри была королевой Летнего Двора.
Фрейлины королевы носили легкие одежды цвета грозовых облаков и утренних роз. Когда Кайя и Ройбен подошли ближе, одна из фрейлин ахнула и, спохватившись, прижала ладонь ко рту. Ройбен посмотрел на нее и улыбнулся.
Кайя напряглась. Улыбка Ройбена казалась абсолютно неуместной, она напоминала скорее нервную усмешку, нежели выражение радости.
Неожиданно между ними и королевой возник рыцарь с бледно-золотистыми волосами, одетый в броню зеленого цвета. В руках он держал копье странной формы, изукрашенное всякими финтифлюшками, и Кайя даже засомневалась: а можно ли вообще использовать это копье в качестве оружия?
— Талатайн, — произнес Ройбен, отвесив короткий поклон.
— Тебя здесь не желают видеть, — ответил рыцарь.
Люти выглянула из кармана Кайи и уставилась на рыцаря с неприкрытым восхищением.
— Оповести королеву о моем присутствии, — сказал Ройбен. — Если она не желает видеть меня, я немедленно покину рощу.
Кайя хотела возразить, но Ройбен положил ладонь ей на плечо.
— Мои спутники, конечно же, будут вольны остаться или уйти по своему желанию, — продолжил он.
Талатайн перевел взгляд на королеву, а затем снова на Ройбена, и в глазах его появилось едва заметное ревнивое выражение. Жестом облаченной в перчатку руки он подозвал к себе еще нескольких рыцарей. Подбежавший паж выслушал Талатайна, затем помчался с докладом к королеве. Королева грациозно склонилась, выслушивая маленького пажа, а затем выпрямилась и, оставив своих фрейлин, направилась через лужайку к непрошеным гостям. Она не смотрела на Кайю и не отрывала взгляда от Ройбена.
Кайя видела, как менялось выражение лица Ройбена, когда он смотрел на владычицу. На его лице отразилась тоска, ошеломившая Кайю. Это был пристальный взгляд пса, одичавшего в глуши, но все еще с надеждой ожидающего благосклонного прикосновения хозяйской руки.
Девушка вспомнила о гобелене, висящем в комнате Ройбена, и обо всем, что он сказал и не договорил. Она поняла, почему он отпрянул от ее поцелуев, — должно быть, неустанно хранил и лелеял эту любовь, надеясь вновь предстать пред своей королевой. Кайя слепо думала только о собственных желаниях, чтобы заметить очевидное.
Кайя обрадовалась, когда Ройбен преклонил колено перед королевой, и она тоже опустилась на одно колено и склонила голову, скрывая боль, исказившую ее черты.
— Как церемонно, мой рыцарь, — промолвила королева.
Кайя украдкой глянула вверх, в глаза королеве. Эти глаза были нежными, влажными и зелеными, как изумруды. Кайя вздохнула. Она неожиданно почувствовала себя усталой и очень некрасивой и желала, чтобы Ройбен поскорее узнал о Корни.
— Больше не ваш, — отозвался Ройбен таким тоном, словно сожалел об этом.
— Если не мой, то чей же?
В этом разговоре скрывалось слишком много потаенного смысла, и Кайя не была уверена, что сможет понять намеки. Были ли эти двое любовниками?
