Дмитрий Казаков - Мера хаоса. Трилогия.
Обитая розовой кожей мебель оказалась на удивление легкой. Хорст пододвинулся вплотную к столу, к тому его углу, где на клетках трех цветов расположилась золотистая армия.
Авти осторожно потыкал пальцем доставшиеся ему алые фигурки, точно не веря в то, что они настоящие.
– Кто ходит первым, определяется жребием, – в вытянутой ладони фреалсинни появились три палочки, – тащите. Кому достанется короткая, тому и начинать.
Они переставляли фигурки по игровому полю, и те двигались с мягким стуком. Золотое, белое и алое сияние смешивались, то и дело раздавались возгласы:
– Беру!..
– Бой!..
– Заход!..
Хорст перестал замечать время, целиком погрузился в игру, пытался предугадывать действия соперников и построить собственный хитроумный план…
И поэтому несказанно удивился, обнаружив, что его место духа намертво блокировано двумя тиграми и осадной башней фреалсинни.
– Увы, – развел тот руками, – вы проиграли!
– Трахни меня Хаос! – Хорст впервые использовал столь грубое ругательство и сам поразился собственной горячности.
– Это мое! – Авти усмехнулся и погрозил пальцем. – Ты должен Владыку-Порядка поминать, и все…
Хорст смущенно засопел.
Шут сопротивлялся несомненно более опытному фреалсинни с неожиданным упорством. Должно быть, ему прежде доводилось не раз играть в хнефатафл и поэтому принцип нэрли’оэлл он понял куда лучше, чем Хорст.
Фреалсинни подолгу думал, сплетая пальцы под подбородком, в лице его проступило беспокойство. Когда последняя из фигур Авти оказалась, наконец, побита, он облегченно вздохнул и утер выступивший на высоком лбу пот.
– Ах ты, клянусь драным Хаосом, продул! – Авти стукнул себя по коленке и захохотал, но тут же смолк, когда снизу донесся мощный и протяжный, полный торжества рев. Пол ощутимо вздрогнул.
– Это что? Вы в трюме каких животных держите?
– Нет, – фреалсинни улыбнулся, – это я радуюсь, точнее – аллэ'виллаэ…
– Чего? – шут нахмурился. – То есть как «вы»? Вь же тут? А там кто орет?
– Вот, смотрите, – фреалсинни поднял одну из фигурок, изображающую его сородича на толстом уродливом скакуне, – вы думаете, это один из нас верхом на каком-то животном? Как человек на лошади, так?
– Так, – подтвердил Хорст.
– На самом деле это одно существо. А то, что вы привыкли видеть – лишь половинка от него, именуемая кори'виллаэ.
Хорст ощутил, что не в силах понять сказанное. Мысль о том, что на свете есть существо, состоящее из двух частей, да еще спокойно обходящихся друг без друга какое-то время, показалась ему дикой…
– То есть вы вот с этим самым, – Авти ткнул в одну из фигурок, – одно целое? Он и вы – одно?
– Именно, – фреалсинни кивнул, – как если бы у вас голова могла слезать с тела и разгуливать сама по себе. У аллэ'виллаэ нет глаз, нет носа и ушей. Кори'виллаэ не может долго ходить, не имеет органов воспроизведения. Когда мы первый раз увидели людей, то сочли их поначалу какими-то странными половинчатыми существами…
– Помилуй нас Владыка-Порядок, – пробормотал Хорст, – теперь я понимаю, почему вы не отходите далеко от кораблей. Части тела должны быть рядом.
– Верно, – кивнул фреалсинни, – наш истинный облик напугал бы людей, поэтому мы прячем аллэ'виллаэ.
– Почему же вы тогда нам об этом рассказали? – уточнил Авти.
– Мы плаваем сюда больше двух столетий. Люди привыкли к нам, так что можно потихоньку открывать правду. Несколько кораблей из Стагорна побывали в наших землях, так что скоро моряки и купцы всё равно растрезвонят новость во всех кабаках.
– Только им никто не поверит! – хмыкнул Хорст. – Скажут, что байки!
– Поначалу – да, – фреалсинни покачал головой, – а потом мы сами откроем правду…
Он встал и совершенно бесстыдным для человека жестом задрал одежду, подняв ее чуть ли не до подмышек. Под белоснежным балахоном не оказалось ничего, и взглядам людей предстали тонкие ноги без коленных выступов, больше похожие на щупальца. Заканчивались они не ступнями, а нелепыми плоскими выступами, похожими на перепончатые утиные лапы.
Никаких признаков гениталий или задницы не наблюдалось, а внутреннюю поверхность бедер и лодыжек фреалсинни покрывали десятки сочащихся чем-то розовым шишечек, похожих на волдыри.
Хорст ощутил, как к горлу что-то подступило, закружилась голова.
– А это что такое? – Авти пялился на фреалсинни без всякого стеснения.
– Это – присоски, с их помощью аллэ'виллаэ соединяется с кори'виллаэ в одно целое.
– Понятно, – шут усмехнулся, – и лучше бы вам опустить шмотки, а то моего приятеля сейчас стошнит прямо на красивый стол.
– Конечно. – Балахон с легким шорохом коснулся пола. – Еще вина?
– С удовольствием. – Ответ Авти был предсказуем. Чтобы он отказался от дармовой выпивки, должно было случиться нечто совершенно невероятное.
Хорст сидел, откинувшись в кресле, и ему было совсем не до вина. Существо, выглядящее почти как человек, оказалось настоящим чудовищем! В голове копошились неприятные мысли. Он вдруг осознал, что многие люди, смотрящиеся довольно обыденно, ездят на таких же вот аллэ'виллаэ из злобы, жадности и зависти, но при этом тщательно скрывают их от посторонних глаз…
Так что сходство между двумя расами было куда большим, чем думают сами фреалсинни.
Авти о чем-то расспрашивал гостеприимного хозяина, тот отвечал, бутылка звякала о бокалы, а Хорст отчаянно боролся со сном. Судя по ломоте в суставах и слипающимся глазам, приближалось утро.
– Ну что, когда вы нас назад отправите? – поинтересовался Авти.
– Для начала я должен выяснить, что сейчас происходит на вашем корабле, – фреалсинни поднялся, – подождите немного.
Хорст без особого удивления наблюдал за тем, как в сплошной на первый взгляд стенке возник темный проем. Фреалсинни шагнул в него, и тут же кусок гобелена вернулся на место.
– А ведь случись чего, мы отсюда не выберемся, – пробормотал Хорст, оглядываясь. – Да и оружие против этих зеленых может не выручить…
– Поздно дергаться. – Лицо Авти перекосила злая усмешка. – Хуже, чем в яме со змеями, все одно не будет!
Стена вновь раскололась, из открывшегося прохода шагнул фреалсинни.
– Прошу, – сказал он с улыбкой, – воины императора покинули ваш корабль. Можно возвращаться.
Хорст встал. По глазам ударило знакомое малахитовое сияние.
Глава 11. Дурной маг.
Ветер холодил кожу, бросал в лицо пригоршни соленых брызг. Хорст ощущал, как его качает вместе с кораблем, чувствовал прочный, надежный фальшборт под руками, но глаза не открывал. Боялся, что голова вновь закружится, а давно пустой желудок задергается в рвотном спазме.
