Саманта Хант - Изобретая все на свете
Артур часто и шумно зевает. Отворачивается к окну, вовсе игнорируя рассказчика. Кондуктор не смущается.
— Птицы попали в грозу, — продолжает он. — Их чертовски снесло на запад, и они посходили с ума, — говорит он, поглаживая корзину. — У них все сигналы смешались. Конечно, их здорово снесло. Мы потеряли несколько хороших голубей, другие вернулись побитыми, со сломанными перьями. Одна стайка опустилась на голубятню в Нью-Джерси, на Пойнт-Плезант. То-то голубятник удивился. Я уверен, что… Ох, станция Шорхем, остановка в Шорхем! — спохватившись, выкрикивает он.
— У-уп!
Луиза вскакивает.
— Артур, наша остановка, — говорит она, встав и оттесняя говорливого кондуктора в сторону.
— Но у вас билеты до Вейдинг-ривер, — вставляет кондуктор.
— Я передумала. Мы выйдем здесь.
— Простите, — извиняется Артур, и они с Луизой бросаются к дверям и выскакивают на платформу.
Они опять одни: Артур, Луиза и голуби.
Станционное здание красивое, с плетеной мебелью, тихое. Поселок Шорхем, кажется, еще спит. Это, собственно, не поселок, а несколько тесно поставленных ферм на скрещении узких извилистых дорожек и много деревьев: сосен и других хвойных. Артур вскидывает корзину на плечо, чтобы взять Луизу за руку, и они идут вдоль платформы, не зная куда, но радуясь прогулке и морскому воздуху. День холодный и очень ясный. Запах сосен — почти полная противоположность запаху Манхэттена. Это прекрасная прогулка по сказочной местности. Высокие деревья, узкие извилистые дорожки, темный мох и полевые цветы. Не считая фермерского грузовичка, прокатившего мимо, весь поселок принадлежит только им. Артур молчалив.
Над Шорхемом огромное небо — рябь белых облачков на бледной синеве. Птицы беспокоятся, торопятся на волю. Они копошатся под крышкой. Наверно, чувствуют запах океана.
— Ничего, потерпите еще немножко, — говорит она голубям, и они с Артуром идут дальше. — Я хочу найти самое лучшее место.
Они идут вперед, пока перед ними не вырастает вдруг маленькая заброшенная постройка. Луиза заглядывает сквозь сетку изгороди, сквозь переплетение плюща. Кирпичи постройки затерты дождями, но прежнее величие видно с первого взгляда. Маленький куполок и шпиль — кто-то не пожалел стараний ради красоты. Купол собран из кружевного кованого железа и увенчан флюгером. Кажется, это самое пустынное место в мире для такой красоты. «Прохода нет» — предупреждает шериф Шорхема. Табличка вылиняла, а рядом с ней громоздится куча гнилых досок, будто время снесло здесь что-то очень большое. Птицы хлопают крыльями.
— Здесь, — решительно говорит Луиза.
Она забирает у Артура корзину и ставит ее на дорогу. Сняв замшу, отпирает клетку и смотрит на часы, запоминая точное время.
— Хорошо, милые, хорошо. — Она открывает дверцу и смотрит, как голуби взмывают прямо в небо, устремляясь на запад. Луиза с Артуром стоят у пустого здания, вытянув шеи вслед птицам. Крылья сначала машут неуклюже, словно птицы всплывают с глубины на поверхность, но вот они выравниваются — четыре темные точки в прозрачном воздухе возвращаются домой на Пятьдесят третью улицу, пролетая прямо над руинами маленького здания.
Луиза провожает их глазами, следит за ними, пока не теряет из вида. Они машут крыльями, и она, запрокинув вверх голову, теряет себя. С ней что-то происходит. Ветер с океана бьет ей в грудь, и она чувствует, как на спине прорастают крылья.
— Тебе никогда не казалось, что ты можешь взлететь? — спрашивает она у Артура. — Я имею в виду, не на краденом самолете.
Он тоже не сводит глаз с исчезающих птиц. Медленно склоняет голову, чтобы взглянуть на нее. И улыбается очень хитрой, понимающей улыбкой.
— Да, — говорит он.
— И сейчас так, да? — спрашивает она.
Он опять медленно улыбается. Он не отвечает.
Дорога к берегу идет прямо, широкая дорога. Артур берет Луизу за руку, и, спрятав плетеную клетку в зарослях бурьяна, они бегом несутся к воде.
Они с каждым шагом набирают скорость. Луиза хохочет. Артур подбивает ее бежать все быстрей. Они мчатся прямо к берегу. Их зимние пальто летят за ними, как хвостовые перья. У воды дорога становится песчаной. Ветер подгоняет их. Она видит впереди прекрасное море и ей не терпится взмыть над ним, а может быть, чуть подучившись, нырнуть к самым волнам, чуть не задевая гребни. Она разогревает себя до предела. Дорога впереди кончается. Луиза видит низкую проволочную загородку, перила, предохраняющие сбившиеся с пути автомобили от падения с дюн прямо в море. Они разгоняются еще сильней, их ноги работают как поршни. Отдав все силы в одном отважном прыжке, они перемахивают загородку, приземляясь в траву, и тогда случается невероятное: земля обрывается, и Луиза с Артуром взмахивают крыльями.
Застывшее мгновение: Луиза с Артуром в воздухе, витают в эфире, летят. И, пожалуй, время движется скорее кругами, чем по прямой. На долю секунды они взмывают над миром, стремительные и прекрасные — на долю секунды, прежде чем рухнуть обратно на землю.
Обрыв над берегом немаленький — приблизительно двадцать футов Луиза с Артуром машут в воздухе руками и ногами.
Артур приземляется первым, ударившись боком о мокрый песок. Луиза падает следом, плашмя на спину, и плотный песок пляжа неласково встречает ее, выбивая весь воздух из груди. Она ахает. Ничего не случилось. Двое лежат тихо и смотрят в небо, с которого упали. Жадно глотая воздух, Луиза не сразу замечает боль в левой ноге. Она снова ахает, и воздух врывается в легкие.
— Артур, — окликает она наконец, легонько откашливаясь и не шевелясь.
— Луиза?
— Ты в порядке?
— Еще не разобрался, — говорит он. — А ты?
— По-моему, все будет в порядке, — говорит она, и они лежат молча, переводя дыхание.
— Ого. Больно, — говорит она.
— Ого, — эхом отзывается он. Лежа навзничь на песке, они потирают места, жестче всего соприкоснувшиеся с землей.
— Ой, — повторяет он. — И правда, больно.
— Мы будем все в синяках, — говорит Луиза. Она принимается медленно двигать руками и ногами, проверяя, все ли на месте и действует.
— Кажется, не сработало, — говорит он наконец.
— Похоже на то.
Артур поворачивается к ней. У нее болит нога, и легкие дышат еще неуверенно. Она смотрит в небо. Он смотрит на нее.
— Хотя попытка была хорошая, — говорит он. — Может, в следующий раз.
Он протягивает руку, смахивает песок с лица и волос Луизы. Он проводит пальцем по краешку ее уха и нагибается поцеловать ее, дыша теплом. Перед ее глазами вместо неба появляется его голова, и Луиза тянется навстречу поцелую, двигаясь сквозь Артура, взлетая в его дыхание, в его мозг. Снова птица.
